Мама поневоле (СИ) - Доронина Слава - Страница 38

Мужчина отложил телефон в сторону и притянул меня к себе. Навалился сверху, вжимая в матрас. 

– У вас с ней хорошие и доверительные отношения? – спросила я, не сводя глаз с его чувственного рта и не успела больше произнести ни звука, потому что Глеб впился в мои губы поцелуем. 

– Более чем, – ответил он спустя время и выпустил из своих объятий. – Но та история с ее мнимой болезнью, когда она помогла посредством этого обмана забеременеть жене Ивана, привела меня в недоумение. И мне очень жаль, что в итоге все так закончилось.

– Это правда… что ты сидел в тюрьме?

Мне не сразу удалось произнести последние слова, словно кто-то ржавых гвоздей напихал мне в рот. 

– А это что-либо изменит в твоем отношении ко мне? – спросил он и внимательно поглядел мне в лицо.

– Нет… Но я хотела бы знать правду. Я вчера рассказала тебе, что привело меня в клуб, рассказала о Демьяненко…

– И потому хотела бы слышать от меня ответные откровения? – перебил меня Глеб и я коротко кивнула. – Сидел, – бросил он. – Меня обвиняли в убийстве брата.

– Что? – выдохнула я.

– Да.

Он поднялся на ноги и надел брюки. Я смотрела в его спину, запутываясь в своих противоречиях еще больше. Он действительно хотел его убить? Или это было ложное обвинение? А как же мать? Я вспомнила я недавний разговор Глеба и этой женщины. Навряд ли бы она ему такое простила...

Я поднялась следом, замоталась в одеяло, как в кокон и окинула быстрым взглядом свою одежду, которая была непригодна для носки. В чем я отправлюсь на улицу?

– Чай или кофе? – спросил Глеб, заметив меня в дверях кухни. – Полноценный завтрак нас будет ждать в доме у матери.

– Чай, – тихо отозвалась я, наблюдая за мужчиной, как перекатывались мышцы на его мощной спине от каждого движения.

Глеб пытался сделать для нас двоих завтрак… Отчего-то это вызывало улыбку на моем лице. Мне было непривычно просыпаться в чужом доме, да еще и рядом с человеком, с которым провела прекрасную ночь. 

– И даже не спросишь я убил брата или нет? 

– Ты этого не делал, – уверенно проговорила я.

Глеб резко обернулся, задержал на мне прищуренные глаза, ухмыльнулся и покачал головой.

– Не ты один можешь похвастать логическими умозаключениями...

– Да? Может быть тогда расскажешь, какие мысли посетили твою прекрасную головку?

– Расскажу. Я думаю, что та гибель Гончаровых и обвинения, из-за которых ты попал в тюрьму, взаимосвязаны. Но ты не виноват.

– Я не виноват, – подтвердил Глеб и приблизился ко мне. – Я никогда и никого не убивал, а свое прозвище получил за другие заслуги – за ведение дел и бескомпромиссный характер.

Я верила, что так оно и есть, но услышав подтверждение из уст Глеба ощутила нечто сродни облегчению.

– Я сейчас отдам распоряжение Вите, чтобы он привез тебе новые вещи, затем приму душ, мы выпьем чаю и отправимся к матери. Хорошо?

– Они живут вдвоем с твоим отцом? – ответила я вопросом на вопрос.

– Он умер в прошлом году. Я был в СИЗО, мать хоронила его одна.

– Мне жаль... Моя мама тоже недавно умерла. Это очень больно… Прости, я не знала.

– Я в курсе, что ты осталась совсем одна, – сказал он и вышел из кухни.

Глеб вернулся в спальню и позвонил Вите, затем протянул мне телефон и сказал, чтобы я позвонила домой, пока он примет душ. Я тут же набрала Марии Гавриловне и убедившись, что у них все хорошо, отложила телефон в сторону.

Перевела взгляд на дверь в ванную комнату и поняла, что не могу бороться со своими желаниями. Я хотела зайти к Глебу и снова почувствовать его силу. Отбросив одеяло, я пошла на поводу своих желаний. Мужчина намыливал волосы и на секунду замер, услышав, как открылись створки душевой кабины. Я обхватила мокрое тело руками и прижалась к нему сзади.

– Хочешь остаться в Москве? Я ведь могу и отложить визит к матери до завтра… – услышала его голос и спустилась руками по твердым и влажным бедрам вниз. 

Это фетиш чистой волы, но он был таким мужественным, крепко сложенным – ходячий афродизиак, и не было у меня ни единого шанса устоять перед ним. Один только вопрос не давал мне покоя: чем я могла привлечь такого мужчину?

Глеб перехватил мои ладони и повернулся, впился в мои губы страстным поцелуем. Я теряла голову и понимала, что обратной дороги нет, я становилась зависимой от присутствия мужчины в своей жизни, от его ласк и сильных, настойчивых рук...

Мужчина оторвался от моих губ и сделал шаг вперед, вжимая меня в стену. Обхватил за ягодицы и приподнял. Я ощутила его твердую и горячую головку у входа, а уже в следующую секунду он ворвался в меня мощным и глубоким толчком. Происходящее между нами походило на безумие, но я ничего не могла с собой поделать, дрожала в его руках, хотела, чтоб мгновения, когда он находился внутри меня, длились вечность. Пылко целуя его в ответ, я прижималась всем телом к мужчине и не чувствовала никакого насыщения.

–––––––––––– 

– Перестань краснеть, – сказал Глеб с улыбкой, наблюдая за мной.

Это все получалось самой собой и против воли. У меня никогда не было такой красивой и дорогой одежды. Эта дубленка, брюки, джемпер и даже сапоги… Все марки одежды были мне известны, как и цены на все это великолепие. Я бы никогда не купила себе подобного как раз из дороговизны. Мне такое было не по карману.

– Спасибо, – я снова его поблагодарила, а Глеб закатил глаза, сильнее сжал мой локоть, подводя к своей машине.

– У тебя в каждом городе по машине? – удивилась я.

– Да, – коротко ответил он. – Кстати, ты водишь?

– Права где-то валяются.

Я улыбнулась, вспоминая, как тряслась перед экзаменами по вождению. Андрей заставил меня получить права и мечтал, что я буду водить.

– Ну вот и хорошо. Придется найти. На крайний случай, могу приставить к тебе Витю или Павла? – я поглядела на него непонимающим взглядом. – Так мне будет спокойнее за тебя и детей, – пояснил он.

– Перестань. Нам с детьми ничто не угрожает, а я прекрасно везде добираюсь на общественном транспорте. 

Глеб никак не прокомментировал эти слова, лишь мрачно сдвинул брови. Открыл для меня дверцу машины и указал глазами, чтобы я садилась.

– Как зовут твою маму? – поинтересовалась я.

– Ирина Геннадьевна.

Я повторила про себя имя и отчество женщины, чтобы запомнить. Отношения со своей первой свекровью у нас, мягко говоря, не заладились, а с гипотетически второй свекровью мне хотелось сразу наладить контакт ради Надюшки.

– Она блондинка или брюнетка? – продолжила я допрос.

– Она чем-то по наивности и доброте похожа на тебя, и это главное, – улыбнулся он. – Ты можешь не переживать, что она не примет тебя. Она лояльный человек и знает, что у нее есть внучка. Ты даже не представляешь, как она мечтает ее увидеть.

– Ты ей все рассказал? 

– Отчасти, – уклончиво ответил он.

Глеб потянулся к телефону и снова кого-то набрал.

– Антонина, да, это я. Привет. 

Я нахмурила брови, услышав женское имя, и мне потребовалось буквально несколько мгновений, чтобы сложить все один к одному и понять, какой Антонине звонил Глеб. Я полагала, что та встреча в роддоме была нашей последней с этой неприятной женщиной. 

– Я еду к матери, ты можешь тоже подъехать ненадолго, если имеешь желание. Да, договорились.

Глеб положил телефон на приборную панель и повернулся в мою сторону.

– Это… – прошептала я. – Та самая Антонина?

– Без паники и преждевременных выводов, – ухмыльнулся он, заметив, как я побледнела. – Ты помнишь, что я на твоей стороне? Надю никто отбирать у тебя не собирается. Даже я. А тому, кто решится на это, в первую очередь придется иметь дело со мной, как с отцом девочки, – твердым и спокойным голосом проговорил Глеб. – Хорошо? – он вопросительно заглянул мне в лицо.

Я чувствовала себя взвинченной, потому что в скором времени мне предстояло снова столкнуться со своим прошлым. Так себе перспектива… Совершенно не понимала, зачем это Глебу. И хоть он и заверял меня, что был на моей стороне и переживать на ровном месте не имело никакого смыла, я жутко волновалась. Мне было сложно довериться этому человеку, какой бы интерес и какие бы чувства не испытывала к нему.