Мрак под солнцем - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 36
- Предыдущая
- 36/81
- Следующая
– Полковника Харгривса, – устало ответил Роджер.
– Верно. Там сказано, что он находится на выполнении специального задания. Вот тебе и весь твой секрет. Поэтому его данных и нет в общем компьютере, он в настоящее время выполняет специальное задание.
– Понятно, – разочарованно сказал Роджер, – у тебя все?
– Нет, полковник очень интересовался тобой. Харгривс сам заходил ко мне и расспрашивал о тебе. Только я не могу понять: почему, если Биксби был в отделе специальных операций, он теперь подчиняется нашему Харгривсу? Какое отношение имеет внешняя контрразведка к отделу специальных операций? Вот это я и хотел тебе сказать.
В любой разведке мира есть своя собственная контрразведка для разведчиков. Своего рода проверка проверки.
– Спасибо, – мрачно ответил Роджер.
– Ты, видимо, не понял, – засмеялся Джозеф, – они, кажется, всерьез интересуются тобой. У тебя появился шанс вырваться из своего мексиканского болота. Ты меня понимаешь?
– Нет, не понимаю. До свидания.
– Они тобой интересуются серьезно! – закричал на прощание счастливый Дравинский.
– Это я уже почувствовал, – сказал он, кладя трубку, скорее себе, чем Джозефу.
Он вышел из лавки, снова поймал такси. Нужно было уехать на автобусе в какой-нибудь город. В многомиллионном Мехико все-таки оставалась теоретическая возможность быть узнанным. Он попросил водителя такси отвезти его на автобусную станцию. В ушах по-прежнему были слова его сотрудников. Он помнил и высказывания Отилио, когда тот сказал, что не может столько людей в ЦРУ оказаться простым прикрытием для обычных торговцев наркотиками. Кажется, Силвейра еще добавил одну фразу: «За этим должно быть нечто другое». Он задумался. Что может быть настолько важным, что ради него убирают кадровых офицеров ЦРУ? Какая же большая цена у этого секрета?
На автобусной станции он долго глядел на график расписания автобусов. Отсюда в Юкатан ехать довольно долго. Он вдруг вспомнил, что единственная железнодорожная ветка из Мехико на юго-восток идет именно в Кампече и Мериду, два самых больших города на полуострове Юкатан. Вторая южная линия доходила до гватемальской границы. Он вышел из здания автобусной станции и, поймав такси, поехал на железнодорожный вокзал. Через полтора часа он уже спал в общем вагоне состава Мехико – Мерида, увозившего его далеко от места событий.
Прибыв утром в город, он сразу нашел старое такси и поехал в отель на авеню Колумба. Он помнил, что там находился традиционный американский отель «Холлидей Инн». Четырехэтажное здание насчитывало двести тринадцать номеров, выдержанных в традиционном для отелей подобного класса стиле. Немного передохнув в отеле, Роджер спустился в магазин, купил несколько новых лезвий, крем для бритья. В магазине не оказалось кисточки для бритья, и он, купив две зубные щетки, решил использовать одну из них. Только побрившись и поменяв рубашку, Роджер несколько пришел в себя и отправился на поиски Эулалио Пердомо.
В отличие от Монтеррея, где вчера утром ему пришлось довольно долго искать компанию Гарсиа Бастоса, дом постоянного помощника и доверенного лица Эрреры он нашел довольно быстро. Большой двухэтажный дом был расположен в довольно живописном месте, прямо в центре города. Повсюду слышались крики детей. У Пердомо была большая семья – жена и пятеро детей, что не мешало ему зарабатывать деньги торговлей наркотиками, контрабандой и всякими другими махинациями. Нужно отдать должное Пердомо, он никогда не нарушал законов самой Мексики, предпочитая зарабатывать деньги в других странах Латинской Америки. Формально по мексиканским законам он был даже образцовым гражданином – исправно посещал церковь, платил налоги с юридически оформленных мелких сделок, делал значительные пожертвования, перечисляя деньги на помощь церкви и нуждающимся.
Пердомо был мулатом, но со значительной примесью негритянской крови. Он был почти темнокожим, высокого роста, с какой-то плавной, немного танцующей походкой. Веселое выражение лица и изящные манеры делали его похожим на бродвейских актеров из популярных мюзиклов. Пердомо был сибарит и эпикуреец, предпочитая наслаждаться всеми возможными видами удовольствий. Роджер помнил, что, по данным местной агентуры, у Эулалио было более десяти любовниц почти по всем городам страны. При этом он умудрялся регулярно навещать каждую из них, а у двоих из них были от него дети, которых он любил так же, как родных, и даже иногда привозил в свой собственный дом.
Роджер помнил, что в Мериде жил старый агент американской резидентуры «Лопес», дававший регулярную информацию о положении дел в этой части юкатанского полуострова. Расположенная почти рядом с Кубой, примерно на таком же расстоянии от острова, как Флорида, эта часть мексиканской территории притягивала к себе кубинских эмигрантов, разного рода беженцев, преступников, бывших граждан Гаити и Ямайки. На полуострове почти в каждом крупном городе были осведомители мексиканского филиала ЦРУ, исправно доносившие о ситуации в этой части страны. Раньше, до развала Советского Союза, в Кампече был даже филиал местной резидентуры ЦРУ, занимавшийся исключительно вопросами Кубы. Но после девяносто второго этот филиал был закрыт. В руководстве ЦРУ посчитали тогда, что незачем тратить деньги на такого рода мероприятия, так как режим Кастро после крушения Союза все равно обречен. Но экономия денег обернулась сюрпризом. Кастро по-прежнему сидел на острове, а ЦРУ теперь приходилось присылать своих людей на полуостров для сбора оперативной информации.
На другом конце полуострова, в Четумале, была специальная станция слежения Агентства национальной безопасности, на которой работали трое сотрудников АНБ. Роджер знал, что эту станцию в отличие от их филиала никто не закрывал. При этом АНБ руководствовалось не сиюминутными интересами, как ЦРУ, а долговременными целями, заложенными в их программных установках.
Роджер подъехал к дому Пердомо и, войдя во двор, сел на стоявшую в саду скамью, довольно долго ожидая, пока появится сам хозяин дома. Тот наконец вышел из дома своей танцующей походкой. На нем был белый костюм, белая распахнутая рубашка. На груди виднелась большая золотая цепь.
– Кого я вижу, – радостно всплеснул руками Пердома, – сам Роджер Робинсон пожаловал ко мне домой. Как это приятно, я всегда говорил, что нельзя верить мексиканским газетам. Если бы я был суеверный, я бы решил, что вы – злой дух, явившийся с того света, чтобы забрать мою душу.
– При чем тут злой дух? – вместо приветствия спросил Роджер. – Что вы болтаете, Пердомо?
– А вы думаете, почему я так поздно спустился, – усмехнулся хозяин дома, усаживаясь перед ним, – все смотрел на вас сверху и искал нашу газету. Вот смотрите, это «Националь». Здесь написано, что вчера во время взрыва погибло четверо американцев из страховой компании. И ваши фотографии.
Роджер невольно вздрогнул. На фотографиях были Генри, Отилио Силвейра и мисс Саммерс. Четвертая фотография была его.
Они решили, что этот несчастный парень, принесший нам ужин, был я, подумал Роджер. Он нахмурился. Капитан, потерявший всю свою команду и всех своих людей, подумал он.
– Согласитесь, такие вещи очень впечатляют, – сказал Пердомо, внимательно глядя на своего гостя.
– Они несколько поторопились, – вернул Роджер газету хозяину дома. – У вас есть что-нибудь выпить?
– Двойной виски. Никогда не пил с покойниками, – улыбнулся Пердомо, – сейчас принесу.
Он быстро вскочил и пошел в дом. Очевидно, там все было готово, так как вышел он почти сразу, неся две бутылки и пару стаканов. Он разлил виски в стаканы и посмотрел на Роджера.
– Покойники любят покрепче? – спросил он. – Разбавлять не нужно?
– Не нужно. – Он взял свой стакан и выпил. Виски было холодным; Пердомо принес запотевшие бутылки, не взяв с собой ведерко со льдом.
– Вы, конечно, у нас в городе проездом? – спросил хозяин дома, усмехаясь.
– Нет. – Роджер знал, что с Пердомо лучше не связываться. Переиграть хозяина дома в этой дурацкой шутливой манере было невозможно, нужно было сразу переходить на серьезный тон. – Мне нужны вы, Пердомо.
- Предыдущая
- 36/81
- Следующая
