Неуязвимая - Dar Anne - Страница 1

Посвящается N.

Я пыталась вспомнить, но воспоминание ускользало. Возможно, причиной тому была моя уже ставшая привычной невнимательность, с которой я слушала Доди. Хотя я прожила с ней под одной крышей всего две недели, привычка отключать слух наполовину всякий раз, когда она открывает свой густо накрашенный перламутровой помадой рот, успела стать одной из моих подсознательных реакций: держаться подальше от открытого пламени, не шататься на краю обрыва, слегка глохнуть в присутствии Доди… Привычки. Человек привыкает ко всему…

Стоящая передо мной продуктовая тележка уже укомплектована под завязку, не хватает только сухого молока. Необходимо найти определенную марку – от других кожа Доди покрывается аллергической коркой. Если ошибусь с выбором, она решит, будто я сделала это специально, мне же, на самом деле, опускаться до любого вида пакостей – малокалиберных или крупнокалиберных – претит. Подозреваю, она прекрасно понимает это. Как и понимает то, что от Лив такого великодушия она в жизни не дождётся.

Взяв со стеллажа одновременно две упаковки сухого молока разных марок, я начала гипнотизировать этикетки, стараясь воссоздать в своей голове эхо голоса Доди, но всплывало только: “Сухое молоко, Джекки. Обязательно купи марку…”. Какую марку?.. Вместо ответа – ничего не значащие, булькающие ноты, вылетающие из-за пухлых шлепающих губ ненатуральной блондинки.

– Джекки, смотри! – стремительно приближающийся голос Лив мгновенно вырвал меня из транса. – Чипсы со вкусом сметаны и лука! Последняя упаковка отыскалась, – сестра приблизилась ко мне с большой упаковкой чипсов знакомого сине-салатового цвета. Сметана с луком – наш любимый вкус.

– Нам выдали деньги только на покупки из списка. Насколько я помню, чипсов в списке нет.

– Вот ведь… – мгновенно нахмурившись, Лив опустила руку с упаковкой. – Если бы отец давал нам такие же хорошие карманные деньги как раньше, вместо того, чтобы спускать их на свою любовницу и её отпрыска, мы могли бы позволить себе купить даже две упаковки чипсов, и на леденцы бы ещё хватило.

– Она отцу больше не любовница. И отпрыск не только её, – кажется, я выразилась достаточно строгим тоном. – Ладно, куплю тебе чипсы из своих сбережений. Клади в тележку.

– Ура! – подпрыгнув на месте, в следующую секунду Лив подскочила к тележке и со всего размаха швырнула в неё свои чипсы. – Я ещё за шоколадными конфетами сбегаю, ладно?

Прежде чем я успела возразить или согласиться, Лив уже развернулась в направлении отдела со сладостями. Ну ладно. Пусть порадуется. Главное чтобы эта радость не очень дорого мне обошлась – в прошлый раз она уломала меня купить ей скейтборд, на который, по итогу, она встала не больше трех раз. В конце концов пришлось начать пользоваться этим подарком самой, чтобы мои труды не простаивали впустую.

На протяжении пяти месяцев я подрабатывала консультантом в книжном магазине – остатки заработной платы с тех времён всё ещё лежат в моём кармане и, кажется, воодушевляют мою младшую сестру даже больше, чем меня. Может быть потому, что в силу своего возраста или даже темперамента ей для счастья необходимо меньше, чем мне?.. Что-то мне подсказывает, что причина может заключаться и в другом. Но дальше подозрений я пока ещё не заходила.

Решив, что в моих руках всё же не те упаковки сухого молока, которые необходимы Доди, я вернула их на стеллаж и начала изучать другие марки этого продукта. Фоном вдруг включилась привычная мелодия рекламы сети гипермаркетов “Shok-j”. Эта сеть открылась в Канаде всего пять лет назад, но за относительно непродолжительное время своего существования успела стать самой популярной в стране, а мелодичные мотивы её рекламы теперь знали все канадцы от малого до великого. Неосознанно я начала подпевать знакомые слова: “Мы знаем, что вам нужно, мы знаем, что вы любите*…” (*We know what you need, we know what you love…). Впервые я услышала этот напев пять лет назад, когда родители привели меня на открытие первого гипермаркета “Shok-j” в Калгари. Мне было всего двенадцать лет, шестилетняя Лив осталась дома с тогда ещё живыми бабушкой и дедушкой – родителями отца. Сестра неосознанно променяла наш заранее запланированный поход на полуденный сон. В качестве компенсации родители купили ей большую плюшевую лису, я же в тот день оторвалась по полной программе, съев целых семь шариков мороженого при входе в супермаркет. В тот день отец с матерью были какими-то особенно улыбчивыми, раздобрившимися и даже влюблёнными…

Схватив очередную упаковку сухого молока, я неосознанно сильно сжала её в своей руке, так, что она даже немного помялась. Увидев это, я быстро ослабила хватку, чтобы не нарушить целостность картона. Странно. За семнадцать лет своей жизни я пережила столько потрясений, что меня, кажется, уже мало пугают катастрофы масштабных характеров, но при этом развод родителей, с момента которого миновало уже больше года, до сих пор неприятно задевает мои нервы. Великое Африканское землетрясение в двенадцать баллов, чудовищные цунами Аравийского и Андаманского морей, вспышка нового штамма хвори-S-15 в Южной Америке, несостоявшаяся война между Канадой и США, приведшая к постройке десятиметровой стены протяженностью в восемь тысяч четыреста восемнадцать километров, сейчас же решается вопрос присоединения Аляски к Канаде, а тем временем в США и, кажется, уже даже в Европе вновь вспышка какой-то новой болезни, вроде как лишающей инфицированных здравого рассудка. Впрочем, об этом пока ещё в Канаде известно мало: до нас долетают только новостные ласточки вроде тех, которые щебечут, будто бы вирус, вызывающий сумасшествие, нам не страшен благодаря десятиметровой стене, строительство которой как нельзя вовремя завершилось в прошлом году. По этой теме вообще мало что известно наверняка, так как вирус начал терзать США всего пару дней назад, однако с каждым днём о новой напасти говорят всё больше и громче: всевозможные блогеры распространяют разнообразные и весьма красочные фейки о мародерстве в США, и чуть ли не о том, что человечество собирается помереть от зомби-апокалипсиса. Люди в Канаде, конечно, за прошедшую неделю заметно поднапряглись в связи с тревожными вестями, просачивающимися через великую стену, которая нас якобы защитит от любого соседского чиха. Даже обычно занятый более насущными проблемами отец за последние пять дней забил свои подвал и гараж всевозможным продовольствием, начав с соли и закончив памперсами. Доди в ответ на отцовский прагматизм крутила своим наманикюренным пальчиком у виска, мне же его рвение перестраховаться нравилось, но я не спешила его поддерживать. Потому как одно мудрое решение с его стороны никак не сглаживало череду его бездумных поступков. И всё же… Землетрясения, наводнения, около военное напряжение, вирусы, а меня по-настоящему задевает только давно пережитая травма. Как будто и не прожила эти болезненные полтора года. И вроде же отпустила уже, так в чём же причина?.. Ответ на этот вопрос сейчас находился прямо перед моими глазами: я выбираю сухое молоко для Доди. Она могла бы и сама купить. Но между вариантами остаться с чрезмерно счастливо улыбающимся младенцем и походом в магазин я не колебаясь выбрала тот, что теоритически мог хоть как-то ослабить моё напряжение, а заодно и напряжение Лив.

Наши родители безответственны. Это бесспорно. Да, они взрослые люди, да, в жизни случаются разные непредвиденные ситуации, к примеру: люди живут, а потом умирают, люди дружат, а потом предают, или любят, а потом разлюбливают. Последний вариант – наш случай. Но почему он случился – это уже другой вопрос, ответ на который я до сих пор не могу найти. Может быть поэтому у меня до сих пор и побаливает временами. В гораздо меньшей мере, конечно, чем у Лив, но всё же до сих пор.