Бык из моря - Джеллис Роберта - Страница 15

• Предыдущая
• 15/91
• Следующая

— Ты видел? Серебристые лепестки... Это — Сила?

— Это то, как ты ее видишь. Теперь всмотрись в то место, откуда они исходят. Там должна быть яркая точка...

— Там бутончик! — Голос Ариадны зазвенел от удивления и восторга. Он был такой прелестный, так уютно устроился прямо под сердцем — как раз там, где сходились лепестки.

— Ты очень быстро учишься, Ариадна, — сказал Дионис. Он был очень доволен, и Ариадна мгновенно забыла о своих колебаниях — становиться ей колдуньей или нет. Дедал когда-то предлагал обучить ее магии, но она слишком боялась его. Дионис, которого — и она отлично это понимала — стоило бы бояться куда больше, был для нее самым желанным наставником.

— У тебя учиться легко, — отозвалась она.

— У тебя дар. Уроки почти не нужны. Тем не менее с тем, чего не понимаешь, играть опасно, а потому я стану учить тебя и надеюсь — ты не начнешь творить других заклинаний.

Ариадна покачала головой.

— Об этом не беспокойся. Моя Сила — если она вообще у меня есть — связана с тобой. Лепестки раскрываются только когда ты рядом со мной. — Она нахмурилась. — Об этом я не подумала. Может статься, я вообще не смогу колдовать — без тебя.

— Посмотрим, — сказал он. — А теперь взгляни на свой бутон. Пожелай, чтобы он вырос.

Ариадна сделала, как он велел, — и с удивлением увидела, что туман, окружавший бутон, поплыл к нему и втянулся внутрь. Бутон рос быстро, а потом Дионис сказал ей снова уменьшить его. Она так и сделала.

— А теперь — быстро, — приказал он. — Пока место еще свободно, пожелай, чтобы вырос новый бутон, но оставь и этот — маленьким.

Сделать это оказалось труднее. Туман истончился, и Ариадна чувствовала, что в груди у нее пустота, и пустоту эту затягивает лед. Сердце ее билось все медленнее. Она готова была уже закричать, что не сможет, не справится, — но тут Дионис положил ей на грудь свою ладонь. Из нее струилось тепло; оно не заполняло пустоты, но Ариадне больше не казалось, что ее втягивает внутрь нее самой. Взгляд девушки встретился со взглядом Диониса — и бог не отводил глаз. Его воля подчинила ее, связала ее, прогнула. А потом рядом с первым бутоном возник еще один — крохотный, но совершенный... и Ариадна поняла, что нужно, чтобы вырастить их столько, сколько понадобится. Но обдумать это она не успела.

— Где большой бутон? — спросил Дионис голосом твердым, как кремень.

Ариадна так ослабела, ее так трясло, что, не удерживай ее рука бога и его глаза, она неминуемо рухнула бы на пол — но она заглянула в себя и обнаружила сияющий шар.

— Положи ладонь себе под грудь. Пожелай, чтобы заклятие перешло в руку.

Девушка судорожно вздохнула, ожидая, что сияние прожжет кости и мясо и вырвется, оставив зияющую рану, — но она не могла отвести взгляд от его глаз, не могла отказаться выполнять приказ. Его воля удерживала ее волю, вела, направляла. Дрожа и плача, с остановившимся взором, Ариадна «смотрела», как сияющий шар коснулся поверхности ее груди как раз между едва набухших грудей — и, пощекотав их приятным холодком, скользнул ей в ладонь.

Дионис убрал руку, и Ариадна смогла отвести от него глаза. Не веря, она взглянула вниз — на ее ладони лежал шар серебристого света. Конечно, она понимала, что увидит его даже с закрытыми глазами или если по-прежнему будет смотреть в лицо своего бога, — но то, что он вот так просто лежит в ее руке, чуть подрагивая от ее дрожи, заставило ее засмеяться от радости.

— Разрежь его пополам, — велел Дионис. — А потом еще раз пополам.

Ножом, что ли?.. Интересно, как отрезать половинку шарика, которого на самом деле нет? И вдруг Ариадна поняла, что это не имеет значения. Она могла придумать нож, могла сотворить призрачную руку, чтобы разрезать или разорвать заклинание, — а могла пожелать, чтобы оно само разделилось. Все же она сочла более изящным сотворить маленький ножик — и разрезала заклинание, а когда оно попыталось срастись — спокойно велела ему оставаться рассеченным. Два небольших световых шара лежали на ее ладони, и она, все так же ножиком, разрезала пополам и их.

— Положи по шарику на остатки хлеба, сыра и лепешек и произнеси над каждым: «Анакхазо тэлейо стигмэ стазис». Потом спрячь оставшуюся частичку в себе. Просто накрой ее ладонью — и она вернется в твой источник Силы.

Дотянуться до еды на столе Ариадна не могла и не знала, как переправить туда заклинание, а потому попыталась встать. У нее ничего не вышло: ее бросало то в холод, то в жар, а ноги как будто бы превратились в желе. Она перевела дух и попробовала снова. На сей раз Дионис взял ее за свободную руку и помог подняться. Странно, но его прикосновения она не почувствовала: то, что подняло ее, больше всего было похоже на ту легкость, которая приходила к ней в танце, когда Мать касалась ее волос.

Это напомнило Ариадне, что ей надо поговорить с Дионисом о ее танце для Матери, но она не рискнула отвлечься от того, что он велел ей сделать и сказать. Девушка подошла к столу и толкнула шарик света к тарелке с сыром. «Анакхазо тэлейо стигмэ стазис» произнесла она и повторила фразу еще дважды. С каждым повтором она все больше слабела и замерзала, но при этом удовлетворенно отметила, что заклинание ей, кажется, удалось наложить — вокруг тарелок возникло слабое мерцание. Однако она упала бы, не поддержи ее Дионис.

— Спрячь последнюю часть, — напомнил ей Дионис. Ариадна медленно сжала пальцы — и сперва глазами, а потом внутренним взором следила, как оставшаяся четверть заклинания «впитывается» в ее ладонь. Шарик исчез — и ей стало чуть теплее, пустота внутри немного заполнилась, и когда Дионис повел ее к стулу, она даже смогла без особого труда переставлять ноги, хотя и упала на стул почти без сил.

— С каждым разом тебе будет все легче, — сказал бог. — Использовать Силу — все равно что работать или танцевать. Чем больше опыта, тем лучше выходит.

Тут он прав, с облегчением подумала Ариадна. Она думала, что умрет от усталости, когда начинала учиться танцевать для Матери, но...

— Господин, — воскликнула она, — я твоя целиком и полностью, но я с давних пор танцую для Матери в Ее дни. Господин бог мой, можно ли мне продолжать танцевать для Нее? — Дионис нахмурился, и она поспешила продолжить: — Больше просто некому. Мать должна восседать меж священных рогов, а мои старшие сестры... — Он поднял руку, и Ариадна осеклась, прикусив губу.

— Ты танцуешь для Матери? — спросил он.

— Да, господин, — прошептала она.

Бог задумчиво поглядел на нее, потом перевел взгляд за окно. Ариадна не видела, что его там привлекло, но внезапно он повернулся к ней.

— Почитать Мать не запрещено никому. А ты, к тому же, можешь попросить Ее наполнить твой источник Силой. Когда тебе танцевать?

— Через шесть... нет, уже пять дней. О, благодарю тебя за понимание и доброту, господин мой. Было бы ужасно, если бы никто из царского дома не смог танцевать.

На это замечание Дионис внимания не обратил и лишь сказал:

— Когда приношения подготовят и возложат на алтарь, Призови меня. — Тут он улыбнулся Ариадне. — Только не с утра пораньше.

И — пропал.

Следующие пять дней Ариадна была занята в храме и так уставала, что возвращалась во дворец, только чтобы рухнуть в постель и уснуть. Она обнаружила, что может налагать заклинание, которому обучил ее Дионис, даже когда цветок вокруг ее сердца закрыт. Сияющий бутон приник к его внешней стороне, и девушка могла по своей воле заставить его расти, разделяться и вновь срастаться.

Ей удалось найти силы, чтобы наложить стазис на все приношения, но плата была ужасна. В конце каждого дня ее колотило от холода. За день до своего танца она Призвала Диониса — перед самым закатом — и он сказал, что храм должен быть освобожден от всего, кроме приношений, ей же велел оставаться в своих покоях и приказать, чтобы жрицы, жрецы и ученики — трое мальчиков и три девочки — до рассвета не высовывали носа из своих келий.

Утром к ней в спальню ворвался мальчик и, округлив глаза, сообщил, что всё исчезло — и мясо, и фрукты, и корзины с сыром, и столики, и кубки, и сосуды с вином и маслом. Ариадна похвалила его за прыть и отослала назад, велев передать, что сегодня в святилище не придет. Потом натянула на голову одеяло и попыталась снова уснуть, размышляя, откуда ей взять сил для вечернего танца.

• Предыдущая
• 15/91
• Следующая