Записки кельды (СИ) - "Саламандра и Дракон" - Страница 56

Мышек нам время от времени приносили хищные остроклювые коршуны, с которыми как-то договаривалась друида, и рыбалка шла.

Вова сразу предупредил, что налим — рыба вкусная, но очень жирная. Уху варить вперемешку со щукой, холодной воды после ухи не пить! В подкрепление своих слов рассказал страшную историю:

— Дядька мой рассказывал. Есть на Байкале остров, называется Покойницкий Камень, рядом с посёлком Курбулик…

— Наше слово! — встрепенулся Кадарчан, — по-эвенкийски значит «покойники»!

— Не знал. Так вот, говорят, что несколько геологов умерли там после того, как объелись жирного налима и неосторожно запили холодной водой. Жир встал колом в желудке — заворот кишок. Правда или нет — не знаю. Но рисковать не советую.

Валя в порядке эксперимента достала советскую ручную мясорубку и накрутила из налима котлеты. Получилось вкусно, хотя у неё всё вкусно получается.

Скотинка нагуливала бока и лоснилась.

Несколько несушек устроили себе гнёзда, и мы ждали цыплячьего прибавления.

На огороде что-то колосилось, но до существенных результатов дело пока не дошло.

Никита целыми днями звенел в своём углу. Работы было много: специальные мощные петли для башенных ворот, петли поменьше для дверей будущих домов (поскольку мы опасались, что хлипкие староземельские петли не выдержат наших массивных дверей «фирмы Собакевич»*, переделка на конные тягловых устройств фургонов и полевой кухни, рассчитанных на машины, правка инструмента…

*Собакевич — персонаж книги Гоголя «Мёртвые души»,

помещик, отличавшийся тягой к повышенной прочности,

монументальности всех предметов быта,

да вообще всего, что его окружало:

домов, заборов, всяческих построек.

Табуретка с ножками из бруса десять на десять

и сидушкой хотя бы из пятёрки —

идеальный образец стиля «Собакевич».

Но самое главное: Никита начал ковать нашему барону доспех. Дело затруднялось тем, что задумался этот доспех по новой Вовиной силе — совершенно неподъёмным, и помогать кузнецу (подавать заготовки, поддерживать, поворачивать и т. д.) должен был сам Вова, для чего были даже выкованы специальные монструозные клещи. А времени на это было катастрофически мало. И тем не менее, потихоньку дело двигалось.

Через восемь наших дней после договорённости о хлебопечке (и всего лишь через два дня, которые прошли для Мирона, за что я ему особенно благодарна), мы получили-таки эту чудесную штуку! На этот раз — с подробной инструкцией.

Валя, уже знакомая с общей схемой агрегата, быстренько начала обживать новое имущество и — аллилуйя! — к вечеру мы уже попробовали первый хлебушек. Сильно начинаю подозревать, что на Валентину-таки спустилось благословение богов, ибо вот так запросто, с первого раза, невозможно испечь в новой пекарне такой красивый и главное — обалденно вкусный хлеб!

Вместе с чудо-печкой приехали и первые куртки и жилеты (и не просто так, а с гербом Белого Ворона!) из кевлара, тварона, херакрона и хрен знает чего ещё особопрочного, пошитого в несколько слоёв. Это, конечно, не стальные латы, но определённый класс защиты даёт. Все желающие меряли, пробовали тыкать ножиками и в один даже стреляли из луков и арбалетов. Развлекались, короче, как могли.

В тот же день прибыли наши новые алабайки. Заводчица подошла к вопросу ответственно, и привезла на выбор аж восьмерых девчух из разных помётов, двух-трёхмесячных. Вова специально взял с собой Андле, и она выбрала аж четырёх самых подходящих нам девочек: здоровых, смелых, интеллектуально одарённых, отличниц, спортсменок, комсомолок…

Все девки были уже с именами, и в документы были вложены бумажки с пояснениями, чтобы мы ничего не перепутали:

За́рба — разящий удар (чисто белая),

Пири́м — хитрость (белая, с двумя симметричными коричнево-сероватыми овальными пятнами на голове (типа наушников)),

Уму́р — туман (белая с подпалом; подпалины были очень светлые, серо-бежевые: на морде, от глаз к ушам, по спине и немного на лапах),

Тылла́ — золото (светло-рыжая, а я бы сказала: медово-бежевая, с золотистым отливом шерсти, и вправду — золотая).

Барон, если быть до конца честным, был настроен на чисто белых, но Андле очень серьёзно сказала, что эти — самые лучшие, и он уступил.

Теперь они занимались целой группой, осваивали собачьи университеты))

Нападающих пока больше не было, не видели мы и следов. Но бдеть не перестали.

ИДЁМ ВСТРЕЧАТЬ ЖЕРЕБЯТ

Новая Земля, наш остров — Иркутский портал, 33.02 (июня).0001 // СтЗ, третья среда августа

В эту среду, с утра (это по Иркутскому времени), должны были приехать четверо жеребят-тяжеловозов, и поэтому в прошлый приезд Вова поручил Лёньке переслать Але Савельевой (Андреевой жене) сообщение, что мы будем встречать её у портала в тот же день, в шесть вечера.

Весь день накануне Алёнка подскакивала как мячик. Как же: мама приедет!

Андрюха, Арамис наш, вообще пришёл в мечтательное состояние, и это ничем не лечилось. После того, как его едва не накрыло падающим деревом, Вова отправил его в лагерь, рыбу ловить (видимо, надеясь, что там он никому не причинит вреда и сам не утопнет).

К вечеру Андрей побрился, намарафетился и совсем стал похож на жениха: принаряженный и с шальными глазами. Потом ему, правда, пришлось до трусов раздеться: надо же было переправить коневоз, жеребят везти.

Ну и вот, двигались мы небольшим поездом: впереди запряжённая четвёркой открытая повозка (та, которую Мирон нам подогнал, переделанная кузнецом Никитой под конскую упряжь), сзади пара весёлых пегих лошадок тащила коневоз. Народу собралось много: Вова, я, Андрей, Алёнка, которая никак не могла усидеть на месте, трое мужиков сопровождения (Стёпа, Мичил и Лёха) и, наконец, Андле, которая сильно переживала, чтобы у детей (жеребят, то есть) не случился стресс.

Бомжи и попрошайки, зная, что Вова их не жалует, при приближении нашего кортежа сныкались в свои логовища. Лес был тихий и пустой. Андрей нарвал букет розовых саранок и стал выглядеть ещё более торжественно.

У портала сидел Лёнька, грузовик стоял чуть в сторонке. И — внимание! — стояла очередь из желающих продуктовой экзотики. Лёха со Степаном, не теряя времени, начали торговать. Всё равно Али ещё не было. Пока мы ждали да разговаривали, подошёл солидный дяденька, представился хозяином готовящегося к открытию ресторана «Новая Земля». Предложил договор на регулярные поставки, купил понемногу попробовать всего, что мы привезли. Обещал, кстати, взять на себя оформление всяких санитарных и разрешительных документов, чтобы к нам (и к Лёне, в том числе) вопросов не возникало — в обмен на приоритетные поставки и небольшую скидочку. Мы подумали — и согласились. Всё проще жить. Вот так остановят Лёню с (допустим) рыбой, — доказывай потом, что ты не олень! А рыба — существо нежное, к промедлениям нетерпимое… Короче, все остались друг другом довольны.

Ну что, стоим уже двадцать минут, а Али всё нет.

— Лёнь, а ты ей вчера написал?

— Конечно, как договаривались!

— Давай ещё раз напишем? А лучше позвоним!

Пока Лёня звонил, Алёнка усердно тянула шею, надеясь разглядеть подъезжающую мать.

— Трубку не берёт, — сказал Лёнька, — Не слышит, наверное. Я напишу сейчас, что вы уже здесь.

— Может едет? — предположила я, − За рулём трубку не берёт?

— Может, пробка? — Алёнка хотела залезть на лавку, чтоб быть повыше, но передумала.

Вова потихоньку начал мрачнеть.

— А вдруг случилось что-то? — забеспокоился Андрей.

Лёнька начал звонить ещё раз, нахмурился, снова нажал вызов:

— Сбрасывает…

— И что делать? — я посмотрела на смурного мужа, — Пойдёмте в фургон, можно же через тётеньку дежурную позвонить!

В фургончике скучала уже знакомая нам полноватая женщина. Увидев ввалившуюся толпу (двое Савельевых, Вова, я и Андле с одной стороны и Лёня — с другой) она немного оторопела, но быстро сориентировалась в ситуации и начала набирать номер: