Тень сомнения - Джексон Лайза - Страница 44

• Предыдущая
• 44/84
• Следующая

Восторженная улыбка Пейдж показалась ей такой же жалкой, как эта нелепая кукольная комната, где все было обито одной и той же материей – белой с розовыми бутонами, отделанной кружевными рюшами. Такая пестрота, что глазам больно. Только эта чокнутая и может тут жить.

Широко улыбаясь, Пейдж разорвала упаковку, отбросила в сторону несколько слоев папиросной бумаги и наконец нашла спрятанный в глубине сюрприз: серебряный браслет с подвеской-амулетом в виде свернувшейся в клубочек кошечки.

– Вот это да!.. – прошептала Пейдж, поднося дурацкую погремушку к самым глазам и зачарованно глядя на ритмично раскачивающегося перед носом котенка. – Какая прелесть.

– Ничего особенного.

– Ну что ты, Кендалл! – возразила Пейдж, зажав браслет в кулаке и прижимая его к груди, словно он был бриллиантовым. – Никто и никогда не делал мне такого чудесного подарка! Спасибо тебе большое! – Она покачала головой и сглотнула комок в горле, слезы навернулись ей на глаза.

– Не надо меня благодарить, просто получай удовольствие, – сказала Кендалл.

Неумеренная эмоциональность Пейдж встревожила ее. Можно подумать, что бедная девочка в жизни ни от кого добра не видела. А ведь эта «бедная девочка» с кошмарными пластинами на зубах и длинным крючковатым носом была дочкой мультимиллионера Нила Таггерта! Разве она не получала каждый год тонны подарков?

– Он мне особенно дорог, потому что его подарила мне ты, – объяснила Пейдж, обернув браслетом свое пухлое запястье и защелкивая замочек. – И не ради выгоды, а просто так.

Кендалл стало совсем скверно. Конечно, она собиралась заручиться помощью Пейдж для исполнения своих замыслов, но ей вовсе не хотелось при этом разбить сердце этой дурочки. Она почувствовала себя виноватой.

– Носи на здоровье.

Взгляд Пейдж был полон обожания.

– Как бы мне хотелось, чтобы ты стала моей невесткой, а не эта дура Холланд! – проговорила она, словно прочитав мысли Кендалл.

Кендалл исподтишка покосилась на нее. Девчонка не так глупа, как кажется.

– Мне бы тоже этого хотелось, но, к сожалению, это от меня не зависит. Харли выбрал ее.

– Харли просто дурак!

– Не говори так. Ты же знаешь, я его люблю.

– Да, я знаю, – энергично кивнула Пейдж. – И не понимаю, почему он этого не ценит. Наверное, Клер Холланд просто околдовала его. Вот было бы здорово, если бы она куда-нибудь уехала!

– С чего бы ей уехать? – с тоской вздохнула Кендалл.

– Ну тогда я хотела бы, чтобы она сорвалась со скалы, как тот индейский парень!

– Джек Сонгберд? – Кендалл поежилась.

– Да. – Пейдж оторвалась от браслета и простодушно посмотрела на нее. – Он же умер!

– Я знаю.

– Значит, он больше никому не будет досаждать.

– Я не думала... Я не знала, что он кому-то досаждал.

– Он работал у моего папы и постоянно что-нибудь воровал. Вот бог его и наказал за это.

Кендалл вдруг стало не по себе. Она собиралась намекнуть Пейдж, чтобы та немного последила за Клер или выведала что-нибудь у ее младшей сестрицы. Клер Холланд строила из себя святую невинность, но Кендалл была убеждена, что святых на свете не бывает и что у каждого за душой отыщется хоть немного грязи. Однако разговор с Пейдж принял какой-то неожиданный и опасный поворот. Кендалл беспокойно облизнула губы, не зная, как бы ей побыстрее ретироваться. Пейдж не просто придурковатая, она настоящая психопатка.

– Ты не можешь всерьез в это верить, – пробормотала Кендалл.

– Почему? Этому учат в воскресной школе. А люди, между прочим, умирают каждый день. – Пейдж запрокинула голову и задумчиво уставилась в потолок. – Да, я думаю, было бы здорово, если бы Клер умерла.

– Она не может просто так взять и умереть. Ради всего святого, ей же только семнадцать лет! В таком возрасте люди не умирают.

– Но Джек же умер, – рассудительно напомнила Пейдж, потянувшись за своей любимой игрушкой – огромным плюшевым медведем-пандой с печальными глазами. – Конечно, он был постарше, но ненамного. – Поглаживая пушистую голову медведя, она посмотрела на серебряного котенка таким взглядом, что Кендалл похолодела. – Клер тоже могла бы умереть. Надо только очень сильно этого захотеть и молиться всем сердцем.

Щелкнув зажигалкой, Уэстон зажег сигарету. И какого дьявола он согласился встретиться с Тессой посреди ночи в этом месте, буквально в двух шагах от ее дома? Чертова девка как будто нарочно искушала судьбу. От свидания к свиданию она становилась все смелее. Надо было бы с ней порвать, но он не мог устоять перед соблазном иметь одну из дочерей Датча – пусть и не ту, которую хотел.

Уэстон ходил взад-вперед по берегу озера, всей кожей ощущая, что от дома его отделяет только живая изгородь из туи, тянувшаяся от гаража к причалу. Ему казалось, что чьи-то глаза незримо следят за ним из темноты, и волосы шевелились у него на затылке.

Полупрозрачные облака закрывали луну, но даже в тусклом свете он ясно различал силуэт дома среди деревьев, гараж, сад с выложенными камнем дорожками, разбегающимися во всех направлениях. Озеро было гладким, как стекло, но совершенно темным и напоминало перевернутое обратной стороной зеркало. Над головой у Уэстона послышалось хлопанье крыльев летучей мыши. Он взглянул на часы. Тесса опаздывала. Черт, зря он сюда пришел.

В эту самую минуту послышались легкие, поспешные шаги. Уэстон потушил сигарету и, вглядываясь сквозь ажурные ветки туи, увидел босоногую женщину, бегущую по каменной дорожке. Он чуть было не окликнул ее, да так и остался стоять, разинув рот. Это была не Тесса, а ее старшая сестра Миранда.

У Уэстона пересохло во рту. На ней было полупрозрачное белое платье, похожее на ночную рубашку, облеплявшее на каждом шагу длинные стройные ноги. Длинные темные волосы, перехваченные белой ленточкой, развевались на бегу у нее за спиной.

Раздался тихий протяжный свист. Миранда замерла на мгновенье, а потом побежала еще быстрее, направляясь к озеру. Уэстон не смог удержаться и последовал за ней. Прячась за деревьями, он высматривал в просветах ее тонкое белое платье и всеми силами пытался утихомирить стучавшую в висках кровь. Черт, как же она хороша!

Миранда остановилась на берегу, и лунный свет упал на ее лицо. Уэстон укрылся за стволом пихты и тяжело перевел дух при виде приближающегося мужчины. Высокий мускулистый парень молча обнял Миранду и поцеловал ее долгим, властным поцелуем. Она застонала, и Уэстону пришлось покрепче стиснуть зубы.

Он узнал парня. Хантер Райли, сын сторожа, черт бы его побрал. Голый по пояс, в одних джинсах, низко сидящих на бедрах, он целовал Миранду, пока у нее не подогнулись колени, а потом опустился вместе с ней на песок.

– Миранда... – шептал Райли, расстегивая пуговицы у нее на груди. – Красавица моя...

Края платья разошлись в стороны, обнажив заманчиво округлые груди. Уэстону казалось, что его брюки сейчас лопнут. Он едва удержался, чтобы не помочь себе рукой. Словно психопат-извращенец, он должен был стоять и смотреть, как Хантер ласкает и целует эти великолепные спелые груди, берет в рот соски, издавая глубокие блаженные стоны.

Ублюдок! Да кто он такой?! Ничтожество, пустое место, ноль без палочки! Но ему позволено прикасаться к единственной женщине, которая для Уэстона остается недосягаемой.

Райли сдернул с нее платье, и Уэстону пришлось зажать себе рот рукой. Точеные длинные ноги обнажились полностью, в лунном свете особенно соблазнительно чернело на фоне молочно-белой кожи гнездышко курчавых волос между бедер. Райли прижался лицом к ее животу, а она вплела пальцы ему в волосы, пока его голова опускалась все ниже и ниже.

Уэстону стало трудно дышать. Надо было отвернуться, не смотреть на разворачивающуюся перед глазами эротическую картину, но он не мог. Его пальцы сами собой расстегнули ширинку, нырнули внутрь и принялись поглаживать напряженно подрагивающий член. В эту минуту он все бы отдал, чтобы оседлать кусок теплой плоти по имени Миранда Холланд!

• Предыдущая
• 44/84
• Следующая