Мой адрес — Советский Союз! Дилогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 85

– Было дело... Вы пейте чай, а то остынет.

Участковый засиделся у меня минут на тридцать. Пришлось рассказать ему свою биографию, помянуть родной Асбест, родителей, армию, учёбу в институте… На вопрос о том, планирую ли я жить один или с кем‑то, честно сказал, что девушка у меня есть, и, думаю, ничего криминального в том, если она будет периодически гостить у меня и даже оставаться на ночь, я не вижу. На всякий случай добавил, что девушку эту звать Полина Круглова, и если товарищ участковый смотрел праздничный концерт к очередной годовщине Октябрьской революции, то мог видеть её на сцене. И что она появится в «Голубом огоньке». Показалось, что Михайлов проникся. Спросил, не собираюсь ли я заводить собаку? Я ответил, что не планирую.

– Я бы на вашем месте завёл, – покачал головой участковый. – Поставил бы будку во дворе. Живёте вы один, уедете на какие‑нибудь соревнования, и дом останется без присмотра. А так хоть бы залаяла, соседей по тревоге подняла… Вы, кстати, с соседями уже познакомились? Нет? Советую познакомиться. Они бы собаку подкармливали в ваше отсутствие.

– Так я на это время могу свою девушку тут селить. Она точно будет лучше собаки.

– Хм, можно и так. Но только на время, без прописки посторонним жить не положено.

На прощание Иван Ильич попросил не сильно шуметь, если вдруг решу пригласить друзей. Оставил номер телефона опорного пункта, где, впрочем, как он признался, его не всегда можно было застать. Район у него большой, но стали появляться новостройки, пока с каждой семьёй познакомишься в этих муравейниках… Расстались вроде бы довольные друг другом. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

Я не преминул воспользоваться советом участкового и быстренько познакомился соседями. Их характеристику мне ещё Резник давал, при личном знакомстве выяснилось, что репатриант в своих описаниях соседей не ошибся. Справа от меня жила пожилая семейная пара Фёдор Кузьмич и Василиса Петровна Кулебякины. Глава семьи успел повоевать и в Гражданскую, и в финскую, и в Великую Отечественную, был орденоносцем, и в свои 72 года ещё достаточно крепким стариком. Держали они безродную псину по кличке Гром, здоровую и лохматую, которая, к счастью, сидела на цепи, иначе точно откусила бы у меня какую‑нибудь часть тела. Мило пообщались за чашкой чая, после чего я направился знакомиться к соседям слева. Здесь жили Ревякины… Хм, Кулебякины, Ревякины – практически рифма. У этих семейка была побольше: бабушка 81 года фамилия Петрова), дочь с зятем (Ревякины), и внук с внучкой. Старшая внучка укатила учиться в Куйбышев и там осталась, выйдя замуж. Мне и эти соседи понравились, спокойные, деловитые, зять бабули, Игнат Ревякин, работал на «Уралмаше», а его жена Екатерина трудилась в отделе кадров вагонного депо. Обошлось без чаепития, но общение прошло на позитиве.

Папку с «хрониками будущего» спрятал в подвале. Когда закладывал тайник кирпичами, невольно вспомнил литовские приключения. Там тоже всё началось с папки, спрятанной в подвале. Что‑то никак у меня не получается пристроить хотя бы один экземпляр в надёжные руки. Может, рискнуть и Хлесткову отдать? Тогда придётся признаваться, что я ментальный путешественник из XXI века. Чекисты – люди серьёзные, за такие якобы розыгрыши определят на лечение, и это в лучшем случае.

Лучше как‑нибудь незаметно подсунуть. Хотя, когда ещё я окажусь в кабинете начальника УКГБ по Свердловской области и тем более, как мне сунуть папку ему незаметно в стол? Более вероятным виделся вариант с Хомяковым. С ним мы уже несколько раз пересекались, был случай, и хоть меня одного в своём кабинете он не оставлял, но всё же можно было что‑то придумать. В крайнем случае просто разослать свои записи куда‑нибудь в ЦК КПСС на имя Косыгина или ещё кого‑то, кто способен отнестись к посланию серьёзно. Отправить по почте без обратного адреса, либо вымышленный написать.

В воскресенье отметили новоселье. Хомяков вырвался, один, хотя я приглашал его с женой, но у той неожиданно нарисовалось дежурство за приболевшую коллегу. Родители приехали с полными домашних припасов сумками, хотя я тоже успел пробежаться по магазинам. Я Хомякова представил, как он и просил, товарищем из «Динамо», который мне чуть ли не второй отец. Холит, лелеет и пылинки с меня сдувает.

Хорошо посидели, душевно… Я и камин разжёг, придавшему нашим посиделкам романтическую атмосферу. Заодно при всех представил родителям Полину как свою девушку. Ту самую, что пела на праздничном концерте.

– Ой, а я смотрю, лицо‑то знакомое, думаю, где ж я её видела?! – всплеснула руками мама. – И точно, она!

– Полина – моя девушка, – со значением добавил я.

– Это вроде невеста? – спросил батя, прожёвывая кусок ароматного домашнего сала.

Полина покраснела, меня же этим было не смутить.

– Можно и так сказать.

– Вы теперь и свадьбу играть будете?

Это уже мама поинтересовалась.

– А как же! Только пока не решили, когда… Нам бы с учёбой разобраться.

– Это верно, – подал голос молчавший до этого Хомяков. – Мы вон с моей тоже не спешили, дождались, когда получим дипломы, я в своём институте, она в медицинском – и только тогда подали заявление в ЗАГС. И то первое время по общежитиям пришлось помыкаться, у тебя, Евгений, в этом плане попроще.

Как‑то незаметно он перешёл со мной на «ты», однако это выглядело вполне естественно.

Хорошо посидели, но без телевизора всё‑таки не совсем то. Как‑то незаметно разговор перешёл на Новый год – кто и где будет праздновать. Хомяков, понятно, в кругу семьи, родители у себя в Асбесте, а я предложил нам четверым – мне, Полине, Насте и Вадиму – снова собраться у меня. Две пары – самое то. С Настей у Вадика отношения развивались не сказать, что стремительно, но по нарастающей. Полина по секрету сказала, что у них любовь просто неземная. Ну и замечательно, лишь бы «залёта» не случилось.

Так вот, будут же показывать «Голубой огонёк» с Полиной, как можно это пропустить?! Брать в прокат… Нет, телевизор должен быть свой, и хороший. Деньги у меня на счету после покупки дома ещё оставались, а перед Новым годом и я направился по магазинам. За цветным телевизором не гнался, пока жители область могут наблюдать только чёрно‑белое изображения. Только в 1975 году на Урале появится цветное телевидение. Заглянул по старой памяти и в комиссионные. В итоге свой выбор я остановил на телеприёмнике «Рекорд‑68» за 215 рублей. Наружная антенна осталась от прежних хозяев, и с ней приём был на редкость чистым, а то я уж подумал, как бы не пришлось приложить свои знания для усиления сигнала. В последних числах декабря купил живую ёлку и воткнул её в ведро с песком и сразу полил. Поливать придётся время от времени, иначе осыплется через несколько дней. А наряжали её уже с Полиной. Но сначала махнули с ней в универмаг – в доме коробок с ёлочными игрушками что‑то не нашлось.

За продуктами пришлось побегать. Идти в магазин – ну разве что за хлебом. Ну и ещё «Советского шампанского» урвал в гастрономе, взял сразу 5 бутылок, с запасом. Хотя и знал, что от настоящего шампанского в нём только название. На производство нашего, отечественного, уходил всего месяц. Пузырьки за это время ну никак не могут образоваться, поэтому то, что мы пили – это всего лишь винная газировка. За границей его продавали как игристое. Но советскому человеку выбирать не из чего, он не знает вкус настоящего шампанского, за исключением дипломатов и прочих деятелей, имеющих возможность выезжать в капстраны. Ну или тех, кто имеет возможность покупать шампанское, ввозимое в штучном порядке в СССР. Думаю, Леонид Ильич уже точно на приёмах к Кремле поднимает фужер с настоящим шампанским.

Из спиртного прихватил ещё три бутылки грузинского красного и две белого, плюс на всякий пожарный бутылку «Столичной». По большей части затарился на Центральном рынке. Даже при его кусачих ценах здесь было нет протолкнуться. Потратиться пришлось изрядно, но я не жалел – новогодний стол того стоил. Тем более что на сберкнижку перечислили тысячу от «Динамо» за победу на чемпионате СССР, которая пришлась весьма кстати.