Дикий наездник - Торп Гэв - Страница 52

Заметив, как своры длинномордых тварей галопом понеслись к отцу, Нуаду с криком сорвался на бег. Остальные члены Огненного Сердца направили оружие на тварей и встретили их шквалом сюрикенов и воем термоядерных пушек. За спиной у наследника клана загудели антигравитационные двигатели, едва горстка последовавших за ним во внутренний комплекс диких наездников взмыла в небеса. Собравшиеся на площади иннари открыли огонь — одновременно раздалось шипение осколочных винтовок, треск пучковых лазеров и вопль сфокусированной плазмы.

Нуаду подбежал к Найаллу и остановился, чтобы поднять вождя, пока вокруг них занимала оборону остальная свита.

— Давай я. — Он обернулся и увидел протянувшего руку Огненного Дракона, сжимающего термоядерную пушку. Нуаду отклонил предложение, однако затем понял, что это Марифса. Кивнув, он закинул отца на плечо сестры, и та вернулась обратно к роте храмовых собратьев, которые плотными испепеляющими лучами выкашивали демонов десятками.

Стиснув Клык Ящера обеими руками, Нуаду принял боевую стойку в ожидании врагов. Он услышал шелест одежды и ощутил у плеча морозную ауру Иврайны, а рядом с ней — багровую тень Визарха.

— Храбро, но бессмысленно, — произнес телохранитель посланницы.

Из тюрьмы вырвалось уже больше сотни демонов, и их числу, по-видимому, не было конца.

— Вряд ли некронтир приложили бы столько усилий, чтобы удержать в заточении несколько десятков демонов, — сказала Иврайна, сквозь прищур вглядываясь в золотое сияние открытого хранилища. — Их могут быть тысячи, даже десятки тысяч.

Экстрасенсорный импульс предупредил Нуаду о быстром приближении Б’сайннада. Он кивнул провозвестнице и, не оглядываясь, сделал обратное сальто и приземлился на платформе пронесшегося мимо «Алеана». Последнее, что он увидел, — как Открывающая Седьмого Пути отступает к «Волновым змеям» в окружении Кровавых Невест. Остальные отделения иннари двинулись следом, срезая огнем всякого демона, что подбирался слишком близко. Летящие в небе Пикирующие Ястребы направили лазбластеры на кружащихся над наступающим воинством демонов, отражая их стремительные атаки.

Б’сайннад резко ускорился, одновременно круто уходя в сторону, чем вынудил Нуаду вцепиться в поручень, чтобы не свалиться. Высящиеся впереди пилоны трещали от едва сдерживаемой энергии. Всполохи зеленых разрядов облизывали их бока и перескакивали через огромные расстояния между ними.

Все быстрее летя к нематериальному барьеру, наследник клана отчаянно надеялся, что эфирная стена служила преградой в первую очередь для демонов, а не для смертных.

Лишь оказавшись вне комплекса гробницы, Нуаду увидел, к чему привело открытие варп-склепа. Расползающаяся тень, которая упала на соседние леса, мерцала и клокотала, озаряемая изнутри многоцветными всполохами. Пляшущие между верхушками башен молнии струились в небеса непрерывными потоками, подобно бьющему вверх свету маяка.

Пока дикие наездники мчались по долине гробниц, Нуаду понял, что противники перестали стрелять. Корабли-косы, которые сражались в небе с самолетами альдари, вернулись обратно к хранилищу, как и сопровождавшие их низколетящие скиммеры, на всей скорости рванувшие в направлении некрополя прямо через лес. Легион воинов обернулся, разворачивая строй, чтобы взять в кольцо внутренние сооружения.

Поначалу демонов не было видно. Пирамида, скрытая стазисным покровом на участке склепа, выглядела так же, как и во время первого появления Нуаду на Агариметее. Это, конечно, была иллюзия, что доказало воинство, вырвавшееся из-за ее высоких стен.

Впрочем, пока «Гадюки» взбирались по склону долины, продолжая закладывать виражи во избежание наземного огня, который в действительности уже прекратился, лидер диких наездников заметил в барьере движение. Его надежда, что эта преграда сможет сдержать демоническую скверну, умерла, когда из дрожащего воздуха выпорхнули мотыльки и вырвались скакуны, предвещая еще большую армию. С их побегом внутренние пилоны взорвались зеленым пламенем, разметав во все стороны осколки черного живого металла и золотых микросхем.

Завеса истаяла, открыв забитый тысячами демонов внутренний участок. Скиммеры некронтир носились туда-сюда, поливая увеличивающуюся массу тварей лучами опустошительного света, однако их оружие было губительным лишь для живых, ибо порождения темных сил черпали энергию из источника, который был анафемой для металлических мертвецов. Сотворенные из вещества имматериума создания отражали выстрелы, способные рассечь на части гравитанк, а гаусс-лучи, которые за пару ударов сердца разобрали бы по атомам смертное существо, проходили сквозь них без видимого эффекта.

Из-за расстояния картина казалась крошечной, но и выглядела более абстрактной — серебряное кольцо, растягивающееся под выбросами цветастой энергии внутри окружности. Прежде чем «Алеан» поднялся на гряду и гробница исчезла из поля зрения, наследник клана увидел, что розовый и бледно-фиолетовый потоки местами прорвали замкнувшийся круг и выплескивались наружу, сродни жидкости из продырявленного сосуда.

— Куда дальше? — спросил Б’сайннад, замедлив «Гадюку» для спуска по гряде.

Куда бы Нуаду ни бросал взгляд, он видел отступающих альдари. Над головами кружили «Вампиры» и «Ночные крылья», избегающие тени, что корчилась над гробницей. Гравитанки и транспортники скользили обратно через поваленный лес, держась следа, проложенного яростным огнем гаусс-оружия и энергетических пушек, которые защищали окраины могильного комплекса. Мелькающие между сломанных деревьев красные и синие, костяные и черные цвета выдавали идущие пешком отделения, отступление которых прикрывали с воздуха звенья Багровых Охотников и Пикирующих Ястребов.

Нуаду поискал среди алых цветов Сайм-Ханна багряных иннари и заметил справа от себя тройку летящих над самими кронами «Волновых змеев» в сопровождении «Соколиц» и «Огненных призм». За ними увязался одинокий транспорт Огненного Сердца с выведенным на корпусе драконом — личным символом его отца. Кинув взгляд вперед, дикий лорд заметил садящиеся «Рассветные паруса» и прочие десантные челноки из флота иннари, над которыми туда-сюда носилась стайка «Ночных крыльев». Нуаду заговорил, изменив тональность голоса так, чтобы активировать передатчик вещательных волн.

— Иврайна! Видимо, наша операция потерпела крах? — Он вздрогнул, когда облачный покров прожег яркий свет, оставивший от него лишь тающую дымку. — Здесь нет никаких сокровищ доминиона.

Он перегнулся через поручень и тронул Б’сайннада за плечо, безмолвно велев пилоту развернуть «Гадюку» к «Волновым змеям».

— Мы не можем знать наверняка, что находится в хранилище, — ответила Иврайна. — Я не оставлю поиск, не убедившись, что он бессмысленный.

— Из склепа-хранилища исторглась волна желчи Великого Врага! — Нуаду изумился тому, что ему вообще приходилось озвучивать эту ошеломительную истину. — Мы не можем сражаться одновременно с некронтир и демонами. Агариметея для нас утрачена.

— Никогда бы не подумала, что лорд диких наездников окажется трусом.

— Прибереги свои уловки. Мое семейство сложило головы ради этой глупой затеи. Мы заблуждались. Я ошибался. Может, ты и считаешь, что каждая смерть — еще один шаг к вознесению Иннеада, но я бы предпочел, чтобы мои родные наслаждались жизнью чуть дольше.

— После смерти нет жизни, только проклятие. Если ты действительно любишь свой народ, как я люблю свой, то поймешь, что лишь становление Перерожденными может спасти их от нашего рока.

Группа «Волновых змеев» впереди замедлилась и начала снижаться к вершине широкого холма, усеянного расколотыми древесными стволами. Транспортник Найалла последовал за ними и приземлился среди других гравитанков.

— Возможно, некронтир и порождения варпа истребят друг друга, — предположил Б’сайннад, направив «Гадюку» к собирающемуся воинству альдари.

Дикие наездники и новые транспорты приземлялись на пологих склонах холма, а отделения воинов рассеивались по окружающим лесам на случай нападения.