Легенда Клана 8. Восход (СИ) - Бергер Евгений - Страница 41

— Один из языков Высших… — ответила Пуонг.

— Ага… Хочешь сказать, что мертвый древнеегипетский язык — это язык космических богов? Смешно.

— Но это правда! — возмутилась химера: — Создательница говорила, что для простых людей эти письмена совершенно ничего не значат. Обычная клинопись… А, вот для представителей Старших рас — это кладезь информации. Здесь зашифрованы труды по культуре, технологиям и климатическим особенностям планеты. В общем — всё необходимое для того, чтобы можно было слиться с людьми.

— Зачем кому-то сливаться с людьми?

— Не кому-то! А Старшим расам! — заверила меня Пуонг: — Высшие и кавэниты…

— Ну, про Высших я знаю. А кто такие кавэниты? — поинтересовался я. Старина Кимли как-то кичился тем, что он — вот это самое.

— Энергетическая сущность элемента. Они способны курировать атмосферу, флору и фауну, движение тектонических плит и даже… поддерживать разумную жизнь. По сути, кавэнит — это божок. То есть, он не способен создать планету, как тот же Высший. Но зато может без особых проблем поддерживать на планете жизнь. Создательница сказала, что кавэниты опасны только в стае. По одиночке они для нас не страшнее жалкого старика. Это цитата, если что… Я не хотела кого-либо обидеть. — ответила Пуонг.

— Понятно. — да, Кимли не соврал. Невзоров оставил его здесь, чтобы присматривать за планетой. Умный ход: — А вот это что такое?

— Где? — переспросила химера.

— Вот. — я указал на рисунок, где несколько человечков стояли вокруг ещё одного… Но тот, возведя руки к небу, как будто медленно поднимался к угловатому шару, который чем-то напоминал солнце.

— А… Это изображение древнейшего ритуала под названием «Восход».

— Восход? Типа, как солнечный?

— Нет. Восход — это ритуал инициации Высшего дитя. Обретение невероятной силы и привязывание себя к семье.

— Не понял. Что значит «семья»?

— Это когда группа индивидов решает узаконить свои взаимоотношения в специализированном государственном заведении.

— Нет. Я имею в виду, что значит «семья» вот на этом рисунке. То есть, в плане ритуала.

— А! Вы об этом… — Пуонг задумалась: — Если честно, то я просто прочитала описание. Про Восход говорила Создательница. А вот что такое «семья» для этого ритуала… мне неизвестно.

— Ладно. А вот это что? — я указал на аналог желтого карлика.

— Полуночное солнце. Но Создательница не объясняла мне, что именно это обозначает. Знаю лишь, что Восход должен проходить ночью. И как только ритуал инициации закончится — должно вспыхнуть солнце полуночи.

— Понятно. — вздохнул я и повёл пленницу дальше.

Значит, если так получится, что Бестия уйдёт — опасность всё равно не минует. Здесь всюду разбросаны инструкции, как завести Лию. Надо бы поговорить об этом с Невзоровым. Не нравится мне вся эта фигня с Восходом.

+++

Переступая через кучи растрескавшейся породы, я вышел к лифту, и подтянув за собой химеру, направился вверх. Там меня встретила группа специалистов ДКБ, которые приехали, чтобы разобраться в возможных останках оборудования. Печально признавать, но кроме арматуры из загадочного сплава я там ничего не нашёл.

Все, кто попадался мне на пути, с интересом разглядывали окровавленную химеру. Невзоров даже спустился к нам на дно каньона, чтобы лично всё увидеть.

— Пуонг. — ответил я на беззвучный вопрос Сергея Николаевича: — Капитан разведки.

— Именно. — подтвердила химера.

— Так и знал… Тьфу! — недовольно выдохнул Глава Клана и подозвал Хана: — Полковник! Сопроводите её в грузовик. Нужно будет отвезти в лабораторию к Сайдзо-сану.

— Есть. — сухо ответил здоровяк, и небрежно схватив Пуонг, потащил её в сторону подъемной тропы.

— Итак… — Невзоров огляделся по сторонам, и убедившись, что никто не подслушивает, продолжил: — Что там внизу? Расскажи своими словами.

— Судя по углублениям — дальше есть ещё один тоннель. Через него она и переправила цех. — ответил я, подкидывая арматуру правой рукой: — А ещё я провалился в часть предыдущего металлического тоннеля, который чудом уцелел под завалами. И там опять древние египетские письмена. Что-то про Восход… Пуонг сказала, что Бестия рассказала ей часть шифра.

— Да ну? И что там?

— Аманда оставила инструкцию по активации Лии.

— Прямо там внизу?! — Невзоров явно напрягся.

— Верно.

— Дерьмо… — выругался он: — Ладно! С этим я разберусь… Другие улики есть?

— Да. Нашёл часть несущей конструкции из очень интригующего сплава. — я протянул арматуру Сергею Николаевичу.

— Отправлю в лабораторию на анализ… — Невзоров внимательно осмотрел блестящий металл: — У Бестии тут нет своих заводов или цехов по производству оборудования. Всё, что ты видел… в том числе и вот эта дрянь — производилось тут. На поверхности Марса! Нашими же собственными союзниками… Поэтому, как только вскроется правда — Сэведж, я клянусь! Ты у меня напьёшься крови сполна.

— Приятно слышать. Но, что будем делать с вражескими тоннелями? Путь дальше завален толстым слоем камня. Это чудо, что Пуонг смогла спастись.

— Бестия прекрасно знает, что тут всё на ладан дышит. Если попробуем спустить сюда технику, то есть большой риск устроить землетрясение. Попробуем начать бурить в безопасных пяти километрах от каньона, но это наверняка будет тычок пальцем в небо… Черт знает, сколько придётся пробурить, чтобы георазведка наверняка определила наличие подземных тоннелей… Но, иначе тут нельзя. Если увлечемся, рискуем погубить половину Нейрополиса.

— Товарищ Командир! — к нам подошла Сансет и выпрямилась по струнке: — Прибыла по вашему приказу!

— Хорошо… Сэведж… Ты не мог бы ненадолго оставить нас? — Невзоров с надеждой посмотрел на меня.

— А… Конечно! — кивнул я, и направился в сторону горняков, которые что-то обсуждали в плотном кружке.

— …канал. Если попробуем пробурить здесь, то есть шанс найти ещё один коридор. Он уже будет вести к одной из крупнейших подземных линз на юге! — произнёс бригадир, тыкая по проекции подземной карты.

— А разве тут система не прерывается крупным хребтом от древнего землетрясения? — поинтересовался один из бурильщиков и указал на середину.

— Это легенда… миф. — ответил бригадир: — Никто его там так и не обнаружил. Нам сейчас нужно осознать, что подземелья Марса необъятны! Работы предстоит много… Так что будем пробовать бурить в шести точках. Радиус — пять километров!

Почему-то сразу вспомнились тоннели Южного. Там, где мы искали Нечто — тоже была сложная система ущелий. Да и к тому же — само наличие Биомов говорило о том, что подземелья Марса действительно крайне огромны и загадочны. Кто знает, что ещё Бестия могла туда спрятать?

Немного послушав горняков, стало понятно, что тут больше нечего ловить. В любом случае варианта только два — либо они находят продолжение тоннелей, либо мы остаемся ждать, когда противник подготовит свою армию к наступлению.

Поднявшись на вершину каньона, я увидел Невзорова, который отчитывал Сансет. Забавное зрелище… Блондинко чуть ли не рыдала, склонив голову, словно непослушный ребёнок, а Сергей Николаевич говорил медленно и в полголоса, но таким строгим тоном, что даже у меня слегка ёкнуло где-то в груди. Это была не ругань, а скорее — самое настоящее родительское разочарование.

— …нашей операции. Ты прекрасно понимаешь положение системы и подпольные СМИ, которые стреляют чепухой по телеграмм-каналам, чтобы развести неокрепшие умы всякой дичью. Сансет… Ты — мой авангард! Человек, которому я готов доверить жизнь.

— Да, Сергей Николаевич. — чуть ли не плача, ответила блондинко, с видом, будто папа отчитывал её за очередную шалость: — Я буду стараться… Клянусь!

— Я попросил тебя поговорить с протестующими. А что ты сделала?

— Окатила их холодной водой…

— Сансет, ты же понимаешь, чем это может аукнуться?

— Да, Сергей Николаевич. Такого больше не повториться! Я всецело осознаю свою вину…