(не) Твоя (СИ) - Авонадив Анель - Страница 16

Мое глупое сердце хочет, чтобы меня любили.

Пусть я наивная, но я хочу верить в настоящие чувства между людьми. Но в тоже время я не хочу повторять судьбу мамы, которая без памяти влюбилась в моего нерадивого папашу.

Разве можно назвать мужчиной того, кто скрылся с горизонта сразу же как узнал что его женщина ждет ребенка?

Я ведь все понимаю и здравая половина моего мозга, не погрязшая в любовных соплях и мечтаниях понимает: ни о какой влюбленности со стороны и речи не идет, я молчу о любви, нет ее. Не откуда ей взяться, познакомились по-дурацки.

Романтикой и не пахнет.

Я всегда хотела, чтобы мой первый мужчина был старше, многое умел, отдавал себе отчет в своих действиях и последствиях.

Мое тело на реагирует на касания этого мужчины, мне нравится как он целуется.

Парадокс в том, что одна часть меня боится остаться у разбитого корыта, а вторая часть меня знает, что если я и решусь на интимную авантюру, то рискую столкнуться с негативом, ведь мужчина будет ожидать богиню, а получит бревно.

Это все внешность этого придурка. Не должен быть мужик таким красивым. И взгляд его этот, с толку сбивает.

Нытье не мое, я знаю, что буду счастливой. Стараясь не привыкать к себе внимания, пока иду до подъезда, незаметно складываю ладони перед собой, задерживаю дыхание и шепчу как мантру:

"Счастье мое просто приди, обещаю я не упущу свой шанс. Аминь".

Открываю дверь, не успеваю сделать и шага, из подъезда воинственно несется тетя Нюра. Успеваю отскочить. В ее руках огромный алюминиевый таз.

— Аленка придержи дверь, ключи от домофона не взяла, — поворачиваюсь, удерживая дверное полотно, не понимая что за срочность бежать осенью на улицу с таким странным предметом. Этот таз может убить!

Женщина перемещается на парковку, маневрируя между машинами с огромным тазиком. Застываю около подъезда наблюдаю с недоумением за покупателем. вот оказывается кому в наше время понадобился такой хлам. И ведь покупают же!

Прослеживаю перемещение соседки, вижу как старательно она грузит таз в грузовой отсек машины сама, заталкивает таз, который норовит скатиться обратно. Может продавец уже сомневается нужен ли ему такой хлам? Но потом мужчина "оживает", толкает края алюминиевого таза внутрь, закрывает двери машины. Чешет затылок, несмело протягивает деньги.

Тетя Нюра вырывает наличность из рук покупателя.

Быстро прощается, подходя к подъезду тяжело дышит, переступая по ступеням, тараторит:

— На Авито продала таз, оторвали с руками и ногами, — киваю, делаю вид что так и есть, стараясь не вспоминать лицо покупателя. Не знаю как рассказать о том, что больше в том клубе куда она дала рекомендацию относительно моей персоны, не буду.

Надо попросить ее забрать мою зарплату. После случившегося я не смогу найти в себе силы посмотреть в глаза человеку, который хотел меня изнасиловать.

Чувствую себя полотенцем которое бросили на пол за ненадобностью. Уверена, в этом клубе будут рады покорной стажерке, которая не запятнала себя жизненными обстоятельствами, будет сговорчивая и покорная как официантка Дарья. И будет всем счастье.

— Теть Нюр, я буду увольняться, мне сложно работать и учиться, — все-таки нужно объяснить, она меня устроила в это заведение

— Да, да, понимаю, — она тяжело дышит, подняться на пятый этаж не так просто для женщины в ее возрасте, — у меня кое-что есть для тебя, — мы поднимаемся по ступенькам, наш этаж пятый, последний.

Соседка скрывается за дверью своей квартиры, я же стою, переминаясь с ноги на ногу.

Тетя Нюра выныривает обратно из квартиры также юрко как туда вошла минуту назад, озирается, невозмутимым, но важным видом протягивает белый конвертик. Хлопаю глазами, когда слышу:

— Это Марат передал, просил чтобы все было без скандалов, — вижу по ее лицу, она все знает, продолжает лекцию, — матери не говори, не нужно ей этого волнения, ты ведь знаешь она за тебя переживать начнет, заболеет, а ей болеть нельзя, одна кормилица у вас в семье, — разворачиваюсь и молча иду в съемную квартиру. Переваривая информацию, не могу первые мгновения выдавить из себя ни слова. Голос соседки умоляющий:

— Алена, если какой скандал случится, вылечу оттуда как пробка, — поворачиваюсь и рассматриваю женщину более детально, замечаю огромные царапины на ладонях соседки, — а у меня сын больной и сестра на моей шее, — давит на жалость

— Я никуда не пойду, — складываю белый конверт пополам, не проверяю сколько там, — что с вашими руками?

— Кот у вас бешеный, надо решить что-то с ним, — она натягивает рукава на кисти рук, скрывая царапины, — под ногами трется, не увидела, наступила ему на хвост, он в отместку впился и разодрал кожу своими когтями.

— Там почти ничего не заметно, — исходя из того что я увидела слово «разодрал» слишком преувеличено, — царапина у вас не глубокая

— Я тебе говорю, удалите ему когти насовсем, он чего доброго на тебя прыгнет, — она проявляет беспокойство, — если нужно денег, — она демонстративно вздыхает, — дам взаймы, что я не знаю у вас с этим туго, — я не живодерка, никогда так не сделаю

— Ты смотри, — брови соседки сдвигаются на переносице — мамка твоя сказала, что он бродячий может у него бешенство, он вон, на людей бросается! — в моей голове никогда не возникало мыслей проводить такие эксперименты с животным.

И потом за что мне наказывать Ваську? Коты по природе своей хищники и у них есть инстинкты: ему сделали больно, он напал в ответ, защищал себя

— Теть Нюр скажите лучше, где человек может получить наказание за нападения на другого человека? Может есть такое место где можно лишить его рук? — ее лицо вытягивается, она сама по себе женщина безобидная, но очень мнительная и глупая, вдруг замолкает.

В этом мире я не делю людей на плохих и хороших, у всех есть характер, который в разные периоды жизни меняется, проявляя разную концентрацию эмоций.

Я по жизни как Васька, когда меня не обижать и не делать мне больно, я спокойная и улыбчивая девушка, но если прищемить мое достоинство то я могу больно царапать.

Инстинктивно, потому что защищаюсь сама, покровителей у меня нет. Мы только с мамой.

Захожу в коридор небольшой двухкомнатной квартиры, стараюсь не привлекать к себе внимание, прикрываю дверь. Ваську не вижу.

В квартире пахнет едой, мама суетиться на кухне.

Медленно раздеваюсь, прохожу в ванную. Закрываюсь там.

На душе тошно, пожалуй это лучшее определение, меня тошнит от самой себя. В последнее время создается впечатление, что Бог забыл про меня. На меня сразу столько всего навалилось!

Но я не из тех кто будет ныть и жаловаться на несправедливость судьбы. К сожалению меня давно забрали из детства, жизнь продолжается, я постою новую лесенку и буду искать новую работу.

Закрываю глаза: простить и перестать злиться, я всегда так делаю, а потом улыбаюсь.

Скрываю трещину за белым строем зубной пасты, которую наношу толстым слоев, чтобы ранка подсохла. Дешевый способ, всегда так делаю. Делаю вдох, пытаясь выкинуть негатив из головы, захожу на кухню.

Все что было, то прошло. Со временем я забуду этот инцидент, будет мне уроком на будущее.

Улыбаюсь через силу, сажусь на табурет. У мамы миллион дел одновременно. Она почти сразу поворачивает корпус, интересуется моими успехами:

— Как дела дочка?

— Все нормально, — выдавливаю улыбку слежу за тем как мама протирает поверхность кухонного стола, но после того как голос срывается, предательски дрогнув, откладывает тряпку, присаживается рядом со мной на корточки и смотря в глаза пытается понять что расстроило меня:

— Точно все хорошо?

Моя мамочка, я никогда не заставлю тебя волноваться лишний раз. Хрупкая, маленькая. Обнимаю ее крепко, целую каждую морщинку вокруг ее глаз.

— Все хорошо, Мамуль, я просто не прошла испытательный срок, я подвела тебя, обещала помогать и не получилось ничего, — мама гладит мои волосы

— Тю, доченька, нашла из-за чего расстраиваться, у тебя вся жизнь впереди, никогда не сомневайся в себе, помни я рядом, всегда поддержу, все будет хорошо, успеешь наработаешься еще, — мне нравится когда мама полна позитива, верит в меня. Во мне открывается второе дыхание. Из — за глобального разочарования в собственных силах, в результате получила эмоциональное потрясение. Мама умеет быть рядом в самые важные моменты: когда мне больно или страшно страшно, или когда сомневаюсь в своих силах.