Госпожа не-мертвых (СИ) - Артемьев Роман Г. - Страница 9

— За вами часто следят?

— Постоянно. Справедливости ради скажу, что присмотр мягкий, можно сказать, формальный. Королевских Бдящих интересует, не приносим ли мы жертвы чаще положенного, а враждебные храмы больше показывают, что наблюдают за нами, чем что-либо ещё.

— Власти знают о человеческих жертвоприношениях и не возражают?

— Мы вполне официально получаем преступников в тюрьмах, — пожал плечами, не оборачиваясь, Эгард. — Их всё равно казнят. Все знают, что чистые души Повелитель не принимает, с этой стороны к нам претензий нет.

— Кажется, я начинаю завидовать, — вздохнула госпожа. — Сколько здесь всего этажей?

— Пять, мессена. О трех люди знают точно, о четвертом подозревают, на пятом расположена клиника.

— Там сейчас есть кто-нибудь из пациентов? Давно хотела взглянуть на то, как вы проводите свои операции.

— Сейчас — нет, но если вы задержитесь на пару дней, то приедет один молодой восставший из Киника. Он неудачно подрался с призрачным скорпионом и повредил руку. Мы с коллегами попытаемся выправить ему потоки.

Селеста понимающе кивнула. Схватки с магами или существами, использующими магию при атаке, для нежити представляли особую опасность, так как воздействовали на энергетическую составляющую не-мертвого тела. Проще говоря, если кисть отрубить обычным мечом, через какое-то время она восстановится. Скорость восстановления зависела от возраста, Пути, наличия крови и места отдыха, также влияли и другие факторы, менее значимые, но результат всегда был одинаков. Иное дело, когда тот же меч вышел из рук мастера-артефактора. Регенерация могла ослабнуть или прекратиться вовсе, или пойти по неверному пути, вместо пальцев отрастив не способные гнуться культи.

Вампиры часто сражались с различными магическими существами и, естественно, получали раны. До определенного момента Селеста тоже носила на теле отметины схваток, не способная от них избавиться и только радуясь, что лицо не пострадало. Медея в данном вопросе была куда привередливее — её раздражало малейшее несовершенство облика, пусть и скрытое одеждой. Поэтому она при первой же возможности насела на Хастина и его наставника, требуя разработать методику устранения шрамов. Сопротивлялись маги недолго, ибо, во-первых, задача целиком укладывалась в проводимые ими исследования, а во-вторых, красивая женщина есть красивая женщина, спорить с ней тяжело.

Медицина вампиров развивалась столетиями и всегда носила сугубо прикладной характер. Специалистов в ней было мало. Сказывалось и общая небольшая численность немертвых, и редкая необходимость в услугах. Исцелять малые повреждения умели многие, практически все старшие проходили обучение, позволявшее убирать шрамы или снимать мелкие проклятья. В случае получения серьёзных травм раненый либо умирал окончательной смертью на месте, либо отправлялся туда, где ему могли помочь.

Рост численности умелых артефакторов и жрецов, случившийся в последние триста лет, усложнил положение. Ответом на вызов стало основание Зала Плоти — очередной идеи Медеи, воплощенной гением её бывшего ученика и, временами, любовника. Изначально Зал создавался с целью корректировки внешности слишком сильно разыскиваемых вампиров, но позднее превратился в полноценный центральный госпиталь сообщества, где лечили от всего, кроме душевных болезней. С последним пыталась бороться Селеста и у неё иногда даже кое-что получалось.

Кабинет Эгарда располагался на втором сверху подземном этаже, туда настоятель и привел дорогих гостий. Молчаливые телохранители Медеи остались в небольшой прихожей, чтобы не мешать разговору. Устроился второй по значимости восставший города просто, но основательно (госпожа давно отмечала за ним привычку к своеобразному аскетичному уюту), в комнате имелись три кресла — хозяйское и гостевые, — стол, крепкий шкаф, набитый книгами и свитками, пара масляных ламп и поставец с напитками в углу. Твердую пищу вампиры не ели, зато пили много, часто и с удовольствием.

Настоятель провел рукой по стене, заставив вспыхнуть и медленно угаснуть цепочку символов. Подслушать ведущийся в комнате разговор теперь вряд ли удастся.

— Алхимики общества Земных Даров недавно обнаружили забавную травку, — сообщил Эгард, предлагая кубки с вином собеседницам. — Растет где-то в Азаре. На человека действия не оказывает, зато нас от её вкуса буквально наизнанку выворачивает. Я приказал при первой возможности достать образец.

— Вот не было печали, — скривилась Медея. — Мало того, что на приёмах вечно пытаются освященного вина подлить, так теперь ещё и это!

Информацию Селеста запомнила, вслух спросив про иное:

— У алхимиков есть своё общество?

— Их несколько, госпожа, — усаживаясь за стол, пояснил хозяин. — Не столько ордена, сколько производственные фирмы. Изготавливают составы на продажу разного качества и бешено конкурируют между собой за выгодных клиентов. Обучения не ведут. Вернее, библиотеки у них для своих открыты, а мастера обязаны натаскивать учеников, но фактически никто особо не утруждается.

— Наши агенты?

— Двое, в разных обществах. Было бы больше, имей я свободный пул магов. Госпожа, может, пришлёте ещё хотя бы десяток? Мне не хватает людей.

— Некого. Темная Гильдия не так многочисленна, как нам хотелось бы, — с сожалением отказала Селеста.

— Жаль. Мы пытаемся вербовать студентов Академии, но они все под особым присмотром. Сложно работать.

Академия магии Цонне, в отличие от своей разрушенной предшественницы, была именно учебным заведением, обучавшим магов. Конечно, поступавшие туда дворяне посещали уроки и по другим значимым дисциплинам, в число которых входили этикет, литература, фехтование и верховая езда, но по остаточному принципу. Государство нуждалось в чародеях для армии и гражданских служб, из программы постепенно убиралось всё, признаваемое лишним. Ещё государство числило выпускников своим и только своим ресурсом, ни с кем не желая им делиться.

— Про магов потом расскажешь, сейчас меня больше интересуют священники. Какие ордены являются крупнейшими и самыми влиятельными?

— Непростой вопрос, госпожа, — задумался Эгард. — Быстро на него не ответить. Самый влиятельный, конечно, культ Дерканы, потому что во главе его стоит правитель, но искренне верующих там мало.

Наверное, начать надо с верующих. Большую часть населения составляют крестьяне, у которых всё просто. У них есть староста или чиновник, служащие Деркане; из ближайшего монастыря по особым случаям раз в год приглашают жреца; в остальное время молятся предкам, местным божкам или каким-нибудь лесным духам, причем в последнюю категорию включить могут кого угодно. Если деревня стоит неподалеку от дороги или мужчины уходят на заработки в город, иногда появляются паломники, проповедники, бродячие монахи и тому подобная публика. Внешние факторы, влияние которых, в целом, невелико. Иное дело — горожане. У них намного больше свободного времени для размышлений о высоком, и деньги есть, которые можно пожертвовать понравившемуся храму. Поэтому религиозная жизнь в городах бурлит, течений много, они разные.

Ещё следует упомянуть о монастырских землях. Правительство без одобрения относится к крупным земельным владениям в руках жрецов и старается ограничить их размер, обычно у одной секты есть один монастырь. Часовен, кумирен, храмов в городах может быть много, а вот монастырь — всего один. Исключения редки и так или иначе завязаны на придворные партии.

Нашими последовательными врагами являются секты и движения, тесно связанные с Талеей. Святители Огня, Общество Небесной Чистоты, Триада Правильности — их можно назвать филиалами, чьи управляющие центры расположены за северными рубежами. Они поддерживают придворных, ратующих за сближение с Талейским королевством. Из «непримиримых» только Воины Волчьего Бога имеют чисто местное происхождение, но они, несмотря на богатство, пользуются репутацией людей грубых, слегка отбитых на голову. Таким образом будет правильно сказать, что в период потепления отношений между двумя ветвями династии Диниров у нас дела идут плохо, а когда они ругаются — наоборот, хорошо.