Второстепенный (СИ) - Потапов Андрей - Страница 9

А еще в стенах этого славного города жили ушлые воришки. Ничто так не притягивает оголтелых пройдох, как возможность стащить кошель у спящего после очередной битвы солдата. И, хотя улицы Пейтеромска полнились городской стражей, они лишь делали вид, что охраняют порядок, держа руку на мече под накидкой. На самом деле, стражники поглаживали свои еженедельные пять золотых, аккуратно сложенные в туальденоровые мешочки.

Город, как и весь мир, был порождением фантазии эскапистов.

Закрываясь от реальности, по тем или иным причинам, люди скрываются среди книг, фильмов и даже компьютерных игр. Чем дальше от насущного, тем более настоящими становятся грезы, увлекая за собой, маня в иллюзорные края.

Пропуская через свой ум множество произведений, мы строим коллективное бессознательное, на котором основывается огромное пространство с Пейтеромском и прочими городами.

Эскапистам больше всего пришлось по душе Средневековье фэнтезийного покроя, заимствованное из бесчисленных историй о хоббитах и драконах. Меньше технологий, но больше драйва.

Здесь жили восхитительные в своей оригинальности существа, гибриды, которых в родном мире не встретишь. А многие люди пришли сюда извне и навели свои порядки. Поэтому орки и пошли войной на Пейтеромск. Бесчисленные произведения рисовали эту расу воинственной, и людям пришлось за это отвечать. Клыкастые воины жаждали крови.

Они шли убивать.

Но закончилась атака более оптимистично: на свет появились первые метисы с людьми.

Войти в Пейтеромск торжественно у героев не получилось. Вид хорошо помятого мага, подволакивающего ногу, сильно портил впечатление от статного Натахтала. И, вместо благоговения, горожане испытали к путникам сочувствие. Тотчас же несколько дамочек в кружевных нарядах подхватили Серетуна и, взволнованно перешептываясь, утащили в лазарет. Зная о кровавой бойне по ту сторону леса, девицы спешили поскорее обработать рану волшебника, чтобы после не задерживать прием покалеченных воинов с той стороны леса. А то маги всегда капризничают и требуют особого внимания.

Оторопев от внезапности, Натахтал увязался за дамочками. Как бесстрашный воин не старался, нагнать целый отряд медсестер с грузом в виде Серетуна, он не мог. Всего несколько поворотов по мощенным булыжником мостовым вконец измотали бойца. Сбросив с массивной груди тяжелую кирасу, Натахтал вздохнул свободнее и смог добежать до входа в лазарет одновременно с девицами. Правда, они захлопнули дверь прямо перед его носом. Через секунду высунулась голова

одной из дамочек и поучительно предупредила:

– У нас неприемные часы!

После этого дверь закрылась бесповоротно.

Натахтал, хоть и был профессиональным воителем, ни разу не посещал Пейтеромск. Обычно его схватки с подлыми врагами заканчивались где-то на окраинах маленьких неприметных городишек. Неутомимый боец, выполнявший просьбу Дрободана, искренне верил, что в местах, где себя нечем занять, и народ как-то проще, и попойки намного веселее.

Слава мощного воителя, как изумительного собутыльника, ширилась и по водным мельницам Рассильяса, и по скромным деревенькам близ Упоительных лугов, источающих сладкие ароматы маковых соцветий, и даже по отдаленным южным поселениям хитиновых берсерков.

Натахталовы друзья с юга в бою были столь же упорны, как и в пьянке. Приводя себя в ярость, хитиновые воины устраивали соревнования по скоростному заглатыванию эля, поставляемого из лучших пивоварен дружелюбных коротышек-гоблинов, которые считали своим долгом перенаправлять гнев берсерков в алкогольное русло. На самом деле, так они саботировали деятельность повстанцев, но это уже совсем другая история.

Однажды Натахтал отважился вступить в неравное противоборство с прирожденными дебоширами, и даже выиграл серебряный кубок, уступив лишь берсерочьему военачальнику, который, как позже выяснилось, сливал излишки эля прямо в панцирь. Когда неприятная подробность вскрылась, никто не стал его штрафовать: руководство, все-таки. Само собой, Натахтал проснулся не на следующее утро, а много позже, вычеркнув день-другой из жизни. Никто не знает, где он был и чем занимался, но владения коварного Злободуна за время его отсутствия знатно разрослись.

Вот тогда-то Натахтал и отправился в известное на весь мир казино «Баян», где решил сразиться за карточным столом с мерзким Свинорылом за его отряд поросят, качественно сбивающих противников с ног для последующей шинковки. Обыграв незадачливого толстяка пять раз, Натахтал затребовал не только армию первосортных хрюшек, но еще и приличный откуп, чем, в итоге, и спровоцировал вспыльчивого вожака пятачков накинуться в порыве злобы на повстанческое горло. Хорошо, что рядом сидел добрый Тизуил, не лишенный чувства справедливости, и огрел Свинорыла колчаном с эльфийскими стрелами.

В тот день Натахтал обрел и друга, и прекрасную армию дальнобойных лучников, способных мало-мальски противостоять искусным служителям нечестивого Злободуна.

Лишь бы в издательстве не подумали, что это автобиографическое. Тем более, что на судне сухой закон, и может сложиться впечатление, будто я все время мечтаю о том, как перехватить грамм пятьдесят тут, грамм пятьдесят там. Наверное, стоит подсократить никому не интересные подробности из жизни дебоширов? Да и не может главный герой быть настолько зависимым от спиртного. Будут гарантированные «18+», и дети книжку прочитать не смогут. Хотя, ладно, из песни слов не выкинешь. Пан или пропал, гражданин будущий писатель.

Пан – или пропал.

Стоя перед запертой дверью лазарета, Натахтал приложил ручищу к лысому затылку. Волшебник попал в надежные руки, но все равно за друга боязно. Вдруг неопытные медсестры покалечат мага, оторвав больную ногу? В родном мире это называли аннотацией, кажется. Конечность придется закопать, устроив пышные проводы. Воитель привлек бы доблестных эльфийских лучников для троекратного торжественного залпа, траурный духовой оркестр изобразил бы похоронный марш, сбиваясь с ритма… Натахтал мотнул головой, отгоняя от себя глупые мысли. Конечно, все будет хорошо.

Пока на ум не пришло нечто еще более жуткое, нужно развеяться и осмотреть столицу рыцарских утех.

Лазарет находился в окружении причудливых цветов, растущих внутрь самих себя. Выглядело это, будто мелкий ужик-стебель заглотнул бутон, а тот, в свою очередь, пропорол ненасытного изнутри острыми лепестками. Натахтал смотрел на них буквально секунду, но этого хватило, чтобы почувствовать себя неуютно, и грозный воитель пошел по окрестностям.

Больничку окружили здания сразу нескольких гильдий: волшебников, торговцев и бардов. Вечно соперничающие между собой, их адепты нуждались в лазарете под боком. То меркантильные продавцы загибали безумные цены на арфы, то музыканты доставали чародеев просьбами подтянуть им технику игры, то побратимы Серетуна превращали медяки в улиток, внушающих торговцам ужас по непонятным причинам. Взаимные козни, как правило, приводили к потасовкам, чем и пользовались медсестры, ловко пополняя бюджет лазарета. Находящиеся в сговоре с девицами стражники частенько патрулировали улицу с гильдиями, выискивая очередную жертву для вымогательства. Во всех трех заведениях даже существовала отдельная статья расходов «На дозорных», чтобы ряды адептов не таяли от неукротимого желания развести мордобой. Только деньги почти никогда не доходили по назначению. Бюджет неистово пилили, из-за чего членам гильдии приходилось давать взятки из личных сбережений.

Выйдя на главную площадь, Натахтал залюбовался фонтаном, родившим в его душе горько-сладкие воспоминания о юности, проведенной совсем в другом мире. Центром композиции служила барная стойка, на которую локтями опирался, очевидно, бармен. Прямо перед спиртным завхозом стояли два товарища: из бутылки в руках первого вырывалась струя и, огибая дугу, устремлялась в рот второго. Вот он – истинный символ культуры, достойной прекрасного воителя.

Как теперь поживают друзья молодости? Натахтал не видел их уже лет десять...