Шторм для принца (СИ) - "Est" - Страница 66

Действительно это был почти цирковой фокус, поцеловать руку своей невесте не давая и шанса для бегства смеющейся русалке. Но в итоге, всё сработало и даже смогло удержаться в рамках приличия. Хотя глаза его будущей супруги и не горели особым дружелюбием из-за подобного унижения.

— Но опять-таки. Мадам. Вы уверены, что нам стоит именно сегодня объявлять о помолвке? Возможно, девушка, за которой волочится такой шлейф из ухажёров, не самый лучший вариант, чтобы говорить о планах на будущее?

Пожилая женщина даже не стала искать взглядом свою предполагаемую невестку. Ей хватало этого зрелища и первую часть вечера. Только покачала головой, немного смягчившись.

— У меня уже уточняли, с кем именно ты собираешься сочетаться браком. Но не забудь хотя бы первый танец протанцевать с Анжелой.

— Этого я не могу обещать.

— Я, конечно, понимаю, что в молодости кажется, что существует только этот момент и другого шанса не будет. И могу понять, что ты добивался этой особы довольно рискованными путями. Что потребовало времени. Но пусть хотя бы часть этого вечера будет отдано наследнице семьи деФайнс.

Откровенность, которая звучала в её голосе, заставило его говорить напрямую. Не совсем правду. Но ту часть происходящего, которая была бы приемлемой. Особенно в свете завтрашнего дня. Для этого пришлось выдержать паузу на обдумывание просьбы и тихо попросить, выкладывая карты на стол.

— Нет. Мадам. Русалка угрожала, что уйдет с бала, если я здесь объявлю о помолвке. Поэтому, так или иначе, но мир будет именно таким, как сказал я. По крайней мере, сегодня. Альтернатива не понравится никому. Для политики будет другое время. Узкий круг приглашенных гостей и продуманный сценарий.

Подобная прямота оказалась понятной даже для железной леди, которая ответила с какой-то мягкой грустью в голосе.

— Ты ещё такой ребенок. Ну, хорошо. Твоя девица впечатлила даже меня. Так что я поговорю с Анжелой. Только не увлекайся чересчур. Это не один из твоих стриптиз баров.

— Мама, ты умеешь быть понимающей, когда захочешь.

— Умею. И не уединяйся с ней слишком явно.

— Понял. Прости, мне пора.

Ему казалось, что весь вечер он только и тратил на то, чтобы идти к ней. Спокойно и уверенно. Не отводя глаз и не пряча улыбку. Какой смысл что-то скрывать, если этот вечер единственное, что есть у них на двоих. Она уже сменила собеседника и уже разговаривала с кем-то из французов, изящно посмеиваясь над их шутками.

— Позвольте мне украсть вашу собеседницу.

— И зачем ты это сделал?

Вместо того чтобы отвечать первое пришедшее на ум он почему-то предпочел пропустить первый десяток причин своей нелюбви к мужчинам, которые с ней заигрывают.

— Несколько официальных моментов. Мама скажет слово и передаст мне право произносить речь. А мне нужно вдохновение. И это ты.

— Твоё вдохновение это невеста.

— А ты изумительна, когда ревнуешь. Помолвка отменена до более удобного случая. Пока только меня назовут официальным наследником и дадут права на царство.

Он говорил прямо и немного нахально. Простые и понятные вещи. Так что занимать место рядом с ним казалось естественным как дышать. Даже рядом с трибуной под внимательным взглядом мадам. И за столом, где его рука осторожно касалась её бедра, или плеча не позволяя вольностей, которые могли бы её скомпрометировать. Просто лёгкий ужин в компании непростых людей. Обычные разговоры о погоде и мировых катаклизмах. Несколько тостов посещенных её героизму и профессиональным качествам. Но ничего, что доставило бы беспокойство. Самым смешным оказалось то, что он так и не дал никому прикоснуться, если не считать рукопожатий. Был милым и приятным спутником, очаровывавшим окружающих и её саму.

В очередной раз, кружась с ним в вальсе, она, смеясь над двусмысленной шуткой, смогла определить причину происходящего:

— Ты пьян.

— Да. Тобой. Точнее, тем, что ты рядом.

Искренность ответа и странное чувство свободы заставило её продолжить:

— Всё ещё не могу понять, зачем это тебе.

— За время нашего знакомства у меня не было шанса тебя очаровать. Угрожал. Ревновал. Искал. Работал. Даже пытался смириться с отказом. А теперь просто пытаюсь рассмешить. Чтобы ты передумала. Только не воспринимай это настолько буквально.

— В смысле?

— Ты как мимоза сразу грустнеешь и складываешь листья. А мне остается только пытаться тебя отогреть. Хотя бы вот так.

Он коснулся пальцев губами. А она тихо рассмеялась. Позволяя себе поверить в волшебство момента и не замечать окружающих. Довериться партнеру и забыть о течении времени. Чтобы очнувшись застать себя на крыше, целующейся под фейерверком вдали от людей.

Она даже не успела замерзнуть от прикосновения холодного воздуха, как он потащил её вниз. По пустым и смутно знакомым коридорам. Мимо пары скучавших охранников и парочек, разбегавшихся с праздника сбросить сексуальное возбуждение. Он насмешливо не замечал её попытки указать на схожесть ситуаций, останавливаясь лишь перед очередным постом безопасности.

В конференц-зале было темно. Да и весь этаж был пуст. Присутствие даже случайных свидетелей и равнодушных камер — исключено. А само хмурое и гулкое помещение старательно не замечала двух людей, укрытых тенями. Он на секунду выпустил её руку, чтобы погладить прохладное лакированное дерево стола переговоров и спросить:

— Помнишь твой первый день тут? Мой самый частый сон с тех пор о том, как мы здесь занимаемся сексом, не обращая внимания на народ, который ходит вокруг.

— Поэтому ты меня сюда и привёл? Осуществить сон? — Её насмешливый ответ выскочил вместе с понимание, что это было бы самым логичным из всего происходящего за вечер. Но мужчина, казалось, даже не заметил её страха, летая на своей волне.

— Ты была права, говоря, что я не справлюсь с ролью влюбленного. Даже черти смеются над этим обманом из каждого зеркала. Если это только роль, то слишком больно…. И сейчас, когда ты вот так рядом это кажется немного смешным, что очень скоро ничего не останется. Даже надежды. Только сны. Но и они быстро сотрутся от частого использования.

Он уже ни о чём не просил. Просто смотрел вниз на машины. В его глазах и безмятежном спокойствии было что-то слишком похожее на неё саму. Ни просчитанные варианты, ни необходимость отвлечь погоню, ни слова о семье и мести не имели значения. Это все была разновидность масок, прикрытая благочестивыми оправданиями. И сейчас в тени, которая позволяла говорить, не следя за выражением лица, всё становилось, очевидно.

Правда была неуютна и жестока. Она устала быть одной и постоянно во лжи по самую макушку. Она не могла оставаться одной, но и с ним тоже — не могла. Как бы она не тасовала варианты развития событий, все равно в результате получалась сопливая сказка о принце и русалке, в которой до последнего надеешься на счастливый конец. Но русалке, сменившей хвост на изящные ноги, придется пройти по бритвенным лезвиям, разрезающим плоть, а потом всё равно стать пеной, несмотря на все усилия и надежды. А верить в несбыточное… За это приходится платить самую высокую цену. Цену, которая ей уже не по карману.

— Ты дрожишь… Так лучше?

Он не замечал её странного приступа. Или сделал вид. Просто обнял. Молча и уже не пытаясь распускать руки или утешать. Честно пытаясь согреть. Как будто сейчас только вот такие прикосновения имели значение.

— Да. Прости… — Ей так сильно захотелось ему все объяснить. Вплоть до последней подробности своей нелепой жизни и смерти. Ведь он на самом деле не понимает, что происходит. А она уже научилась врать даже самой себе, не смотря на все уговоры и клятвы… Но с другой стороны, зачем? Они больше не увидятся. Всё что родилось между ними той ночью. Всё что произошло сегодня. Это перестанет быть важным уже вскоре. Вдали от его тела и голоса. Вдали от его попыток вернуть её любой ценой. Месяц — максимум.

Как будто услышав её мысли, он покачал головой:

— Не важно. Мне будет тебя не хватать. Сильнее, чем многих, кто был со мной дольше и откровеннее.