Я хочу делать плохие вещи с тобой (СИ) - "Ksendagir" - Страница 60

— Ты вел машину, разве не устал? — даже если бы и устал, Алекс вряд ли смог так просто отпустить своего Пса. Только не сейчас, когда напряжение в собственном члене, кажется, достигнет максимума, а кровь бурлит, сжигая тело в пламени острого желания.

— Я выгляжу уставшим? — ироничный блеск в темнеющих глазах вызвал теплую улыбку, и Алекс зарылся пальцами в короткие волосы у основания шеи.

— Отлично. Ты крепкий.

Свобода, которую они обрели — такое сладкое время. Розово-оранжевое небо, будто нарисовано акварельными красками, и море, чарующее своим глубоким спокойствием. Холодный, но приятный ветер. И шесть часов возбуждения без особой причины, в месте, которое они нашли, чтобы побыть, наконец, наедине и любить друг друга.

У Джона была горячая, соленая кожа, и каждый раз на ней появлялись мурашки, стоило Алексу прикоснуться к ней губами. Он медленно опустился вниз, целуя грудь, прикусывая особо чувствительные места и тут же зализывая наливающиеся красным следы укусов. Провел языком по твердому прессу и потянул за ремень брюк, чтобы снять их. Все это время Джон почти не шевелился, только очень внимательно следил за ним, пожирая голодным, полным сладкой похоти взглядом. Что ж, Алексу нравилось его дразнить. Он резко дернул за резинку белья, высвобождая напряженный член, и прижался к влажной головке губами. Джон вздрогнул, а Алекс прикрыл глаза от удовольствия, обводя языком выступающие венки и заглатывая глубже. Он медленно двигал головой, помогая себе пальцами, чуть сжимал бархатистую, приятно твердую плоть, и нехотя распахнул ресницы, когда щеку обожгло прикосновение чужой ладони. Мгновение, длившееся бесконечность, они смотрели друг другу в глаза, а после Алекс, негромко усмехаясь, выпустил член из губ и провел указательным пальцем по блестящей коже головки, собирая густые капли смазки.

— Он все еще слегка мягкий.

Но продолжить свою игру ему не дал Джон, стремительно подхватил вверх и опрокинул на кровать. «Какой нетерпеливый, хах…»

Только вот самому Алексу казалось, что если он сейчас же не почувствует Джона внутри, запредельно близко, не вдохнет его будоражащий аромат, не ощутит жадные, собственнические объятия сильных рук, то его просто разорвет на части. Желание, настолько всепоглощающее, изводило так, что граничило с болью, и в целом мире не существовало никого, кроме Джона, в ком бы так остро, так отчаянно нуждался Алекс. Он слепо провел ладонями по пылающей спине, настойчиво притянул к себе, жарко шепча в самые губы:

— Твои губы соленые на вкус… Это из-за морского бриза?

— Это так? — родной голос звучал чуть насмешливо, а Алекс весь мелко вздрагивал в мучительном предвкушении, когда ладони Джона касались его оголенной кожи там, где только что была ткань брюк.

— Да. Наверное, поэтому так еще вкуснее, — он опять потянулся за поцелуем, но Джон нахально отстранился, прожигая его пристальным взглядом.

— Не провоцируй меня слишком сильно.

Алекс выдохнул, судорожно облизал губы, сцепляя пальцы в замок на чужой шее, и протянул с возбужденной усмешкой:

— Не беспокойся о ненужных вещах и заполни меня до краев.

«Позволь мне гореть до последнего».

Джон

Дешевый мотель хранит слишком много чужих тайн. Теперь и история любви Алекса и Джона станет одной из них, что рано или поздно утонет в схлопнувшейся пустоте серого и холодного коридора эхом громких стонов, доносящихся из-за покосившейся двери номера. Разбросанные по полу в беспорядке вещи, смятые салфетки и раздражающий скрип металлических пружин старой кровати, сопровождающий каждое движение разгоряченных тел. Они занимались любовью уже несколько часов, но всё никак не могли насытиться друг другом. Вид покрасневших ягодиц Алекса в местах, где их касался Джон, пока его грубые пальцы страстно вжимались в чужое податливое тело, направляя и поддерживая этот бешенный ритм, завораживал Пса и только усиливал жгучее желание обладать этим красивым мужчиной. А от того, как Алекс прогибался в пояснице, бесстыдно подставляя свой зад и прятал лицо в подушку, пытаясь удержать то и дело норовившие слететь с губ стоны, у Джона и вовсе перехватывало дыхание.

«Красивый, чертовски красивый…»

— Который сейчас час? — спрашивает Алекс, и его вопрос обрывается на выдохе, когда Джон проникает в него очередным мощным толчком.

— Я не знаю, — часто и тяжело дыша отвечает ему Пёс, совсем потерявший счет времени.

— Посмотри на часы.

— Я недавно понял, что часы остановились, — улыбнулся Джон, скользя затуманенным страстью взглядом по плавному изгибу чужой спины.

— Ну и ну, — хмыкнул раскрасневшийся Алекс и повернул голову, чтобы посмотреть на своего любовника.

— Хочешь, чтобы я остановился? — Джон подался вперёд, опираясь о матрас одной рукой и раздвигая ноги Алекса коленями, силой заставил его лечь на живот. А когда тело Алекса откликнулось на его движения, и он резко качнул бедрами, сильнее насаживаясь на чужой член, Джон не смог удержаться от ироничного замечания в ответ: — Твои действия и слова отличаются.

Пёс навалился на него сверху, придавливая к матрасу весом собственного тела и тесно прижимаясь грудью к влажной и горячей спине.

— Ах, подожди… — подрагивающий всем телом Алекс был почти готов просить пощады, но их общий голод был слишком силён. — Я хочу поцеловать тебя… сменим позу, — шепчет, оглядываясь на Джона из-за плеча, пока тот целует его в шею.

Джон помогает Алексу перевернуться, выскальзывая из горячего тепла его тела совсем ненадолго, чтобы потом, оказавшись лицом к лицу, снова толкнуться во влажное и слегка опухшее кольцо упругих мышц своим пульсирующим членом, заставляя любимого мужчину мелко подрагивать в его крепких объятьях.

— Это кажется более реальным, потому что кровать издаёт такие звуки, — говорит на выдохе Алекс и прижимается к его губам своими, мягко их покусывая и углубляя поцелуй. Его тонкие длинные пальцы скользнули вдоль спины Джона, оглаживая поясницу и спускаясь к ягодицам, чтобы крепко впиться ногтями в перекатывающиеся под кожей мышцы, в иступленном желании притянуть его к себе ещё сильнее, ведь только Джон мог заполнить в нём эту так пугающую его пустоту, неумолимо заставляя чувствовать себя снова живым.

Джон оторвался от губ Алекса, чтобы снова начать дышать, и приподнялся, опираясь на руки, пока чужая ладонь с трепетом на кончиках пальцев изучала его тяжело вздымающуюся при каждом вдохе грудь.

— На этой стороне груди, без тату, — констатировал факт Алекс и лизнул солёную и влажную от пота кожу чуть выше соска, бросив томный взгляд на Джона из-под опущенных ресниц.

— Какую мне набить татуировку? — поинтересовался Пёс, но его хозяин лишь плотоядно улыбнулся на это и так призывно облизал опухшие от поцелуев губы, что ответ на вопрос стал более не нужен. Всё снова исчезло и стало вторичным, пока они так страстно сплетались телами и двигались в такт их зашедшимся в бешеном ритме сердцам.

— Ты чего вдруг…? — рассмеялся Алекс, запрокидывая голову и подставляя шею под горячие поцелуи.

— Я же говорил тебе, не провоцировать меня, — порычал Джон ему на ухо, в очередной раз почти полностью вытаскивая член и тут же одним мощным толчком снова погружаясь в горячее тепло подрагивающего тела до самого основания.

— Хааа… Сколько уже раз, черт возьми…? — со стоном спрашивает Алекс, тут же кусая Джона в плечо.

— Не знаю. Думаю, больше пяти.

— Сумасшедший… — он прячет покрасневшее лицо, уткнувшись носом в шею Джона, — я ничего не чувствую внизу…

Но очередное резкое движение Джона бедрами вновь заставляет Алекса громко стонать, на что тот только нахально ухмыляется в ответ:

— Ничего не чувствуешь, как же…

И после этого они достигли оргазма почти одновременно, крепко сжимая друг друга в объятьях, мелко подрагивая и задыхаясь от переполняющей их любви. А потом они снова занимались сексом на старой скрипящей кровати, смущая соседей по номеру и консьержку этажом ниже, чей кабинет был как раз под ними.