Я хочу делать плохие вещи с тобой (СИ) - "Ksendagir" - Страница 33

— Мы обнаружили след Хиро в Нью-Йорке, скоро мы его найдём.

— Хорошо, — Джон коротко кивнул. Он слишком давно хотел свести счёты с предавшим его братом по клану, и эти известия не могли его не обрадовать. Юске вольготно расхаживал по палате и с интересом осматривал её содержимое, украдкой бросая любопытные косые взгляды на лицо Пса.

— Ммм, да о тебе хорошо заботятся, такие сочные фрукты, — его рука потянулась к яблоку, и он тут же поспешил спросить:

— Будешь?

— Нет, но ты ешь.

— Ты выглядишь как-то иначе, — Юске надкусил зелёный фрукт, задумчиво рассматривая лицо Джона и думая о чём-то своём. — Более спокойным, что ли… Расслабленным, я бы даже сказал. Ты с кем-то встречаешься?

Джон окинул друга непонимающим взглядом и тот продолжил вслух свою мысль:

— Прости… Каждый раз, когда мы раньше говорили о Шине, ты выглядел так, будто был мёртв. Это твоё каменное выражение лица и тяжёлый, давящий взгляд, из-за всего этого у меня всегда было чувство, что ты ощущаешь постоянную злобу.

— Я думал, что мои чувства притупились, внутри всё словно постоянно было под воздействием сильной анестезии, — поняв о чём, говорит его друг, Джон попытался объяснить ему своё нынешнее состояние. — Но дело не в этом, думаю, я стал забывать свою цель.

Юске перестал жевать яблоко и задумался. Сказанного Джоном сейчас было намного больше, чем он мог от него ожидать обычно. Что-то действительно изменилось. И чтобы это ни было, Юске был этому только рад, потому что видеть своего названного брата в постоянной борьбе с самим собой и болью от потери близкого человека, было очень грустно.

— Позвони, когда тебя выпишут.

И Джон пообещал ему. После этого Юске ушёл, а вслед за ним с разницей всего в несколько минут в палату к Псу вошел его хозяин.

Алекс

Он вошел не сразу. Стоял перед закрытой дверью, склонив голову и собираясь с мыслями, раздосадовано гадая, почему все важные решения прежде принимались так легко, а это же звучит в сознании набатом приговора. Ответ был прост донельзя — раньше Алекс не знал, что способен на такие сильные эмоции.

— Ты не спал?

— …Вы пришли.

— Запах одеколона? — тонкие крылья носа затрепетали, втягивая едва ощутимый, терпкий аромат чужого парфюма, отозвавшийся где-то в глубине души ревнивым спазмом. Безотчетно распахнулись глаза, выдавая изумление возникшими внутри чувствами: что же ты, Алекс, так истово возводил вокруг себя глухую стену равнодушия, а она треснула, словно дешевая штукатурка, от сущего пустяка. Давай, подумай еще над тем, чтобы посадить своего Пса на цепь и не отпускать от себя дальше одного шага. Бред.

— Мой друг приходил, — спокойный ответ, а Алекс мотнул головой и поджал губы, пытаясь справиться со смятением, едва не разрушившим то, что он с таким мучительным старанием создавал.

— Вот как.

— Вам необязательно приходить каждый день, — верно, совсем не обязательно, но ведь сердцу не прикажешь, как ни старайся. И Алекс вновь ощутил себя проигравшим: его хваленый самоконтроль трещал по швам.

— С завтрашнего дня будет тяжело приходить, потому что я буду занят, — про себя Алекс горько усмехнулся, но его лицо оставалось беспристрастным, потому что он должен был следовать принятому решению, как бы тяжело оно ни давалось.

— Хорошо.

Солнечный свет, заливающий палату, придавал коже Джона золотистый оттенок, и Алекс невольно засмотрелся на его сильные руки, лежавшие сверху одеяла. Он скользнул задумчиво выше, всматриваясь в правильные черты все еще бледного лица, и словно старался их запомнить, затолкнуть в самый укромный уголок памяти. Потому что он мог по живому разрезать возникшую между ними связь, но запретить себе помнить Джона — это было выше его сил. Медленно выдохнув, Алекс наконец справился с собой, и, скинув пиджак, опустился на край койки.

— Вы выглядите уставшим, — как всегда удивительно проницательный Джон наклонился к нему и провел большим пальцем по скуле. А Алекс, ощутив его тепло так близко, едва не отпрянул, потому что вновь становился слабым, забывая про все свои установки.

— Я слышал, что мой сын приходил.

— Да, это так.

— Относись к нему хорошо, ведь он добрый ребенок, — «совсем не такой, как я».

— Хорошо.

Взгляд Алекса, до этого рассеянно блуждавший по лицу Джона, скользнул вниз и зацепился за ладонь, лишенную части пальца. Он вспомнил, как когда-то, поддавшись безумному порыву, ласкал его, но так и не узнал, что привело к тому, что мизинец оказался цел лишь наполовину.

— Расскажи мне о своем мизинце.

— Я поставил на кон палец в надежде, что это спасет Шина Ямамото, после того, как он ушел к Андо. Тогда я думал, что он ещё жив, но я ошибался, — было не по себе от того, как поразительно спокойно звучал голос Джона, рассказывающий такие ужасающие вещи. Он сидел ровно и смотрел прямо перед собой, а у Алекса с каждым произнесенным словом в груди начинало печь все сильней.

— Не было больно?

— Нет. Не было.

И Алекс отвернулся, не способный сейчас взглянуть Джону в глаза и увидеть там ответы на так и не заданные вопросы. Наверное, он даже понимал, что тот чувствует, что-то подобное он испытал в детстве, когда понял, что мама ушла навсегда.

— У тебя грубые руки. Когда ты касаешься чувствительных мест, становится больно, но…это даже возбуждает, — но предаваться сейчас мучительным воспоминаниям не было смысла, Алекс пришел не за этим, поэтому, подавшись вперед, перехватил чужую ладонь и потянул ее к себе, прикоснувшись губами к теплой коже. Мягко укусил оставшуюся фалангу и коротко лизнул бледно-розовый след.

— Щекотно.

Он мог бы продолжить свою прощальную ласку, оттягивая момент, когда нужно будет уходить, но ему и правда было пора. Оставаться рядом с Джоном дольше означало только крепче себя к нему привязать, а Алекс и так едва находил внутри силы, чтобы оттолкнуть, зная заранее, как это будет болезненно для них обоих. Джон стал его причиной хотеть жить, но верность долгу мести оказалась куда мощнее. Алекс резко поднялся, собираясь уйти.

— Отдыхай.

— Хорошо.

Накинув пиджак, развернулся к двери, но не успел шага сделать, как услышал, что Джон поднимается, и удивленно к нему обернулся.

— Я провожу вас.

— Ладно…

***

— Закончил?

Они договаривались встретиться с Джексоном, но Алекс никак не ожидал, что тот решится подняться к палате. И в ослепительном свете больничного коридора появившаяся на чужих губах ядовитая улыбка казалась еще более омерзительной.

— Долго ждал?

— Ммм… Немало, — Джексон насмешливо фыркнул и кивнул в сторону остановившегося позади Алекса Джона, чье тепло вновь пробиралось под плотную ткань одежды, отдаваясь мурашками по коже. — Выглядит лучше, чем я думал. Тогда пойдем?

— Да, — Алекс устало кивнул и невольно дернулся, когда горячая ладонь Джексона тяжело опустилась на его спину, подталкивая к выходу. И в мыслях звучало неутешительное «ты должен». Но в какой-то момент кожу на запястье обожгло, заставляя обернуться — Джон схватил его за руку, потянув на себя. Все внутри Алекса затрепетало, нещадно вопя, что ему необходимо остаться здесь. Рядом со своим Псом.

— Джон?

— Простите.

Но из-за их связи и этих странных, больше основанных на сексе, отношений ничего хорошего не выйдет. Они и так вынудили Алекса притормозить свой план мести, а если он зайдет еще дальше и разбудит в Джоне такие же чувства, что живут в нем, разве не будет он похож на его бывшего хозяина? Заставил полюбить и бросил, разбив сердце. Алекс не хотел такого для Джона. Поэтому лучше закончить все сейчас.

***

— Я надеялся, что он, наконец, умрет, потому что ты каждый день бываешь у него.

— Будь осторожен со словами, — Алекс подавил желание врезать Джексону по его холеной роже и отвернулся к окну. В машине было душно и приторно пахло ароматизатором, так что безумно хотелось глотнуть свежего воздуха, а чужая коленка постоянно касалась его собственной, вызывая приступ тошноты. Сам же Алекс был практически безучастен к внешнему миру, задыхаясь от горечи, потому что слишком хорошо запомнил потускневший взгляд карих глаз, когда Джон провожал их, до конца так и не веря, что Алекс может так просто взять и уйти с другим. И Алекс ушел.