Поразительное на каждом шагу. Алые сердца - Хуа Тун - Страница 13

– Дикарка, мать родила тебя, но совсем не воспитывала!

– Некоторых хоть и воспитывала мать, – по-прежнему улыбаясь, сказала я, – но им не стоять в одном ряду даже с дикарками!

Я видела, как напряглась Минъюй-гэгэ, и мне стало смешно. Ну надо же, всего-то пара фраз, а она уже нервничает. Я вспомнила, как по любому поводу мы ссорились с соседом по парте, и при этом следовало улыбаться как можно невозмутимее, ведь чем спокойнее ты выглядишь, тем сильнее производимый эффект.

Я смотрела на нее и улыбалась во весь рот, и она внезапно брякнула:

– Такая же, как твоя старшая сестра, обе невоспитанные шлюхи!

Называть шлюхой меня она могла сколько угодно, это слово находилось всего лишь на первом уровне моего ругательного словарного запаса; но называть так сестру я бы не позволила. Едва я открыла глаза в этом мире, Жолань окружила меня заботой и вниманием, любила и баловала меня. В этом времени она была единственным человеком, кто поселился в моем сердце, единственным родным человеком! Я холодно посмотрела на Минъюй-гэгэ:

– Кто посмел назвать так мою сестру?

Видя, что теперь занервничала я, она произнесла довольным тоном, нарочно растягивая гласные:

– Неважно кто, важно одно – она шлю-юха-а…

Хлоп! Я отвесила ей звонкую оплеуху, и девица рухнула, подавившись своими словами. С криком «Гэгэ!» подбежала служанка и помогла ей подняться. Не в силах поверить в произошедшее, она смотрела на меня, прижимая ладонь к щеке. Не отрывая от нее взгляда, я холодно процедила:

– Кто посмел назвать так мою сестру?

Минъюй-гэгэ внезапно оттолкнула служанку и рванула в мою сторону с намерением мне врезать.

К сожалению, моя сила двадцатипятилетней была заперта в теле девочки тринадцати лет. Все, что произошло далее, можно было описать словами «жалкое зрелище».

Вы когда-нибудь видели, как дерутся женщины? Они хватают друг друга за волосы, щипают, царапают, выкручивают конечности и рвут одежду.

Мы обе были обуты в туфли «цветочный горшок»[25], поэтому, сцепившись в драке, почти сразу упали на землю и пустили в ход еще и зубы.

С криками «Гэгэ, гэгэ!» служанка, чуть не плача, пыталась нас разнять, но она понятия не имела, в какую сторону тянуть. В конце концов громко позвала на помощь: «Сюда, кто-нибудь!» – и тут же с воплями «Перестаньте драться, не надо!» прибежала толпа евнухов, слуг и служанок. Но разве могли их услышать две хрупкие госпожи, катавшиеся по земле и дравшие друг друга с невыразимым наслаждением? Никто из слуг не хотел применять силу, боясь, что если поранят кого-то из нас, то придется давать объяснения.

Мы устроили потасовку совсем недалеко от места, где проходило празднество. Шума от нас становилось все больше и больше, и в конце концов переполошились все принцы, включая наследного, их супруги и другие родственницы. Младшие принцы бегали быстро, поэтому первыми примчались к месту схватки: сначала тринадцатый и четырнадцатый, за ними подоспели восьмой и девятый. Прибежал и десятый принц, нетвердо держась на ногах. Четвертый принц с наследником престола вели себя более сдержанно и шли не торопясь. Женщины подошли последними, во-первых, потому, что не могли ходить быстро, а во-вторых, их павильон был дальше всего.

Четырнадцатый принц еще не появился, а его голос уже был слышен издалека:

– Что вы там делаете? Немедленно прекратите!

– Перестаньте драться! – закричал и тринадцатый принц.

Но разве его кто-то послушал? Мы с Минъюй-гэгэ продолжали! Не видя иного выхода, тринадцатый и четырнадцатый принцы подбежали к нам и приготовились разнимать нас силой.

Вдруг послышался громкий «плюх!», и все хором закричали от страха.

Мы сцепились на берегу озера, и к этому моменту успели поваляться везде где только можно. От этих кувырков у нас обеих закружилась голова, и, перевернувшись еще пару раз, мы скатились прямо в воду.

Я украдкой возликовала: в университете мне довелось сдавать заплыв брассом на двести метров, а эта нежная Минъюй-гэгэ наверняка вообще не умеет плавать. Однако практически сразу я поняла, что была слишком оптимистична.

Если на ногах у вас туфли «цветочный горшок», вы одеты в красивое парадное платье, ваша прическа украшена кучей тяжелых шпилек, а под боком, цепляясь за одежду, барахтается другая девица, вам ничем не поможет ваше умение плавать. Мне оставалось лишь задержать дыхание и ждать, пока кто-нибудь придет на помощь. Это должно произойти довольно скоро, подумала я, ведь на берегу столько народу, и они не станут просто смотреть, как мы обе тонем.

Казалось, что время течет безумно медленно. В груди стало тесно, и я не на шутку перепугалась. Но стоило мне подумать: «Вот и все», как кто-то прижался к моей спине, а затем рукой проскользнул под мышкой и обхватил меня. Минъюнь больше не тянула меня за одежду, и я стала медленно всплывать к поверхности. Едва моя голова показалась над водой, я стала хватать ртом воздух. Спасший меня человек довольно сильно удивился, увидев меня полностью в сознании: не ожидал, что под водой я задержу дыхание. Действительно, откуда Малтай Жоси об этом знать?

Оказавшись на берегу, я обнаружила, что спас меня тринадцатый принц. Четырнадцатый как раз тащил на берег Минъюй-гэгэ. Глаза ее были закрыты, и она не шевелилась.

Хотя мне было гораздо лучше, чем этой несчастной, у меня совсем не осталось сил, и я обмякла, сползая на землю. Я продолжала жадно глотать воздух, найдя опору в объятиях тринадцатого принца. Подскочил десятый принц и потянул меня за рукав:

– Как ты себя чувствуешь?

Я растерянно моргнула несколько раз. Вот дурень! Я едва не захлебнулась, как я могу себя чувствовать?

Тем временем Минъюй-гэгэ издала что-то среднее между криком и всхлипом. Я видела, как ей изо всех сил давят на живот, но все без толку. Рядом стояли несколько старших принцев, и их лица были очень серьезны. Я испугалась. Не могла же она погибнуть?

Стоило мне подумать об этом, как Минъюй принялась плеваться водой, а затем медленно открыла глаза, и я успокоилась.

В этот момент подошла Жолань. Увидев меня сидящей на земле, она бросилась ко мне и начала гладить мою голову дрожащими руками. Я поспешила успокоить ее:

– Со мной все хорошо, все хорошо!

Сестра поднялась только после того, как убедилась, что я цела и невредима. Затем она подбежала к Минъюй-гэгэ, чтобы осмотреть и ее. Подоспевшие Цяохуэй и Дунъюнь приняли меня из рук тринадцатого принца, помогли подняться и завернули в теплую накидку.

На каменном лице восьмого принца не было и тени улыбки. Служанка Минъюй-гэгэ, опустив голову, что-то говорила ему – видимо, докладывала о произошедшем, наверняка обвиняя во всем меня.

Четвертый принц вместе с наследником престола молча стояли в стороне. Хотя они многое повидали на своем веку, судя по всему, подобное случилось на их глазах впервые.

Минъюй-гэгэ пришла в себя и, с силой оттолкнув Жолань, хлопнулась в траву и начала реветь. Пошатнувшись, сестра осела на землю, и я, вырвавшись из рук Цяохуэй, бросилась к ее обидчице.

– Что ты собираешься сделать? – строгим тоном крикнула мне Жолань.

Я замерла на месте, свирепо сдвинув брови.

– В чем дело? – громко спросила сестра.

Кутаясь в накидку, я бросила презрительный взгляд на рыдающую Минъюй-гэгэ и хмыкнула, ничего не сказав.

– Не плачь, – ласково обратилась Жолань к Минъюй-гэгэ. – Это может навредить тебе. Если Жоси обидела тебя, скажи мне, я обязательно с ней поговорю.

Она достала свой платок, желая вытереть Минъюй слезы, но та яростно оттолкнула ее руку и закричала сквозь слезы:

– Вы все обидели меня! Вы обе…

– Только попробуй сказать еще хоть слово! – строго прикрикнула я на нее.

Минъюй с яростью уставилась на меня, и я вернула ей красноречивый взгляд. Хочешь еще помериться со мной силами?

Слова замерли у нее в горле. Она открыла рот, чтобы снова зарыдать, и я шагнула к ней с криком: