Наследие (СИ) - Новиков Дмитрий - Страница 1

Пролог

— Наш свет не угаснет! — сказал он.

— Наш свет не угаснет! — ответила она сквозь слёзы. — Никогда.

Теперь их осталось всего двое на подступах к Цитадели. Древний старик, видевший начало и конец этого мира, и девочка, которой едва исполнилось десять циклов.

Гигантский старый корабль был почти разрушен. Его огромные двигатели и сопла диаметром в несколько километров угасли. Орудийные шахты были почти пусты, а обшивка, когда-то ярко сверкающая, давно была сорвана, обнажая нижние слои брони. Но исполин всё ещё жил. Он сражался многие тысячи циклов и готов был принять последний бой на рубежах родной системы, заваленной обломками кораблей-собратьев.

Около гиганта висел ещё один — небольшой, даже крошечный по сравнению с ним, зато практически целый. Девочка находилась там, с отчаянием глядя на разрушенный колоссальный звездолёт.

— Тебе пора уходить, — сказал старик, а его пальцы неотрывно бегали по сенсорам древней панели управления. — Теперь открывай путь и сделай так, как мы решили. Маскировочные системы ещё работают, и твой след не найдут.

— Но… — она посмотрела назад, туда, где виднелась в небе яркая точка — их дом. Давно опустевший, покинутый, но всё-таки дом.

— Я буду защищать его столько, сколько смогу, — мягко сказал старик. — И приму огонь. А ты увези её. Это сейчас важнее…

Тишина.

— Наш шанс — сохранить Сеть.

Девочка на экране молча кивнула, разворачивая корабль. Несколько секунд он ещё висел в пространстве, а потом просто исчез. Никакой вспышки, никаких следов. Его не найти уже никому.

Старик чуть заметно улыбнулся. А на обзорных экранах появились точки — сигнатуры вражеских кораблей, готовящихся выйти из подпространства. И оно засияло, выпуская их. Тысячи и тысячи, разных форм и размеров, они всё выходили и выходили, и казалось не было им конца. Но они всё ещё боялись. Боялись последнего корабля, разрушенного, почти без оружия. Трусы! Жалкая стая, готовая напасть на хищника, когда тот уже на последнем издыхании. Старик хрипло засмеялся, включив общую трансляцию. Его услышат все.

— Она ушла и вам никогда её не найти! Думали, ваша блокада что-то значила для нас? — и не дожидаясь ответа, выпустил последний боезапас. Ему давно уже не о чем было говорить с врагом, и не требовались его ответы. Тяжёлая пушка рванула из себя пульсары, которые не в силах были перехватить противники. Сгустки энергии ныряли в подпространство и выпрыгивали снова. Их осталось всего пять. Очень древнее оружие, не использовавшееся много сотен циклов, но последнее, что осталось в недрах гигантского корабля. Два из них не сработали, один чудом перехватили на подходе, но ещё два выпустили свою энергию прямо в гуще вражеского строя, сминая, как бумагу броню кораблей и их энергощиты. Почти треть войска врага разметало ударной волной, но остальные открыли огонь из всех орудий, что были у них. Корабль держался, пока наконец ракеты не достигли центрального реактора, взорвав гиганта. И исполинское сооружение перестало существовать. А враг всё стрелял, словно вымещая на последнем противнике всю свою ненависть, желая разрушить его до основания. И не остановился, пока даже с остатками корабля не было покончено.

А потом флот двинулся к планете.

1

Душная и пыльная Земля с её мегаполисами наконец-то осталась далеко позади. А на больших обзорных экранах, висевших над креслами, уже виднелась их «Звезда» — станция, куда направлялся корабль. Конечная цель их пути. Виктор всегда любовался ей, даже издалека. С борта небольшого рейсового планетолёта Земля-Марс она смотрелась очень красиво. Отсюда, с расстояния в несколько десятков тысяч километров, огромная космическая станция на самом деле напоминала звезду, особенно когда работали многочисленные генераторы и вокруг неё распускалось ярко-синее сияние, а блестящее покрытие поверхности ещё больше усиливало это свечение. Изнутри его практически не было заметно, поскольку иллюминаторы пропускали только определённый спектр света, ограждая людей от излучения и чрезмерной яркости сборочных установок и стапелей.

Иногда её можно было даже увидеть на ночном небе Марса, когда оно было чистым от пыли, которую гоняли по планете многочисленные установки терраформирования, создававшие беспрестанные ветры. Конечно, если для них находилась лишняя энергия. За последние несколько месяцев, пока на красной планете проходила наземная часть подготовки к полёту, Виктор редко когда упускал момент, чтобы не взглянуть на звёздное небо. Правда вот выпадало свободное время не так часто, как ему хотелось. Гоняли экипаж нещадно и часто единственным желанием после тестов и тренировок было просто упасть в кровать и безмятежно проспать свои положенные восемь часов.

Однако он понимал, что по-другому было нельзя, такая работа требовала полной самоотдачи. Впрочем, Виктор не сомневался, что дальше лёгкой жизни тоже не будет. В работе Ефремов не давал спуску ни себе, ни другим, но тем не менее он был рад вернуться сюда с Земли, от которой почти отвык за время, проведённое в многочисленных и длительных полётах по всей Солнечной системе. Правда, короткий отпуск на родной планете не принёс Виктору облегчения, а только подстегнул к скорейшему старту.

Он повернул голову от крошечного диска, каким казалась сейчас Земля в иллюминаторе, к своему уже привычному космическому дому. Главным назначением станции-верфи было обслуживание «Молнии», экспериментального крейсера последнего поколения, в разработку которого погибающая Земля вложила колоссальные усилия и ресурсы. Он был настолько велик, что собрать его стало возможно только в космосе, поскольку для старта с поверхности требовались бы огромные мощности двигателя.

А сборка в условиях невесомости стала идеальным вариантом. К тому же такой вылет не мог обойтись без ущерба для атмосферы планеты, которая и так была предельно истощена. К настоящему времени старты тяжёлых кораблей непосредственно с Земли почти прекратились, а их роль взяли на себя небольшие транспортники, которые наносили меньше урона атмосфере, вот только шаг этот был сделан уже слишком поздно.

Около ста лет назад стремительное увеличение выбросов парниковых газов достигло своего пика, большинство источников пресной воды пересохло, оставляя за собой лишь безжизненные пустоши. Зелёные леса уступали место пескам, а вызванное повышением температуры таяние льдов и поднятие уровня мирового океана сократило до минимума и без того скудную сушу, пригодную для проживания, поэтому теперь все надежды на будущее люди связывали с другими мирами. А в Солнечной системе, кроме бедного на ресурсы Марса, пригодных для обитания планет больше не было.

Но человечество, пережившее три мировых войны, поставившее себя практически на грань уничтожения, на удивление быстро восполнило свою численность, и к две тысячи сто восьмидесятому году разрослось почти до тридцати миллиардов. Перенаселённая Солнечная система уже не могла обходиться двумя планетами и крошечными колониями, построенными на многочисленных спутниках Сатурна и Юпитера. Сейчас там ютилось лишь несколько десятков миллионов человек, но это был их предел, поскольку колонии требовали значительного финансирования. Проекты по заселению других, кроме Марса, планет были остановлены и признаны нерентабельными. В итоге колонии так и остались домом только для немногочисленных учёных и их семей, а также рабочих, добывавших руду и драгоценные металлы в астероидах.

На родной планете человечество не справлялось с крахом экологии. Всё это привело к тому, что сейчас Земля представляла собой скопление огромных мегаполисов, сотен километров пустынь и степей, разбавленных редкими островками заповедников, где сохранялся прежний животный и растительный мир. Большая часть природы была уничтожена ещё до войны в середине двадцать первого века, а после неё к власти пришла объединённая военная хунта нескольких стран-победителей, которой сохранение и восстановление планеты было не нужно и слишком затратно. Люди упустили время и вернуть мир к довоенному состоянию стало практически неосуществимо.