Крысиный бег (СИ) - "А.Морале" - Страница 13

Через несколько бесконечно долгих секунд её захват ослаб, я поцеловал её ещё раз внизу, оторвался от сочного и ароматного лона и перевернул её на живот. Погладил спинку, полушария ягодиц, придвинулся ближе к ней и приставил свой пульсирующий член к её влажной горячей щелке. Лишь слегка надавил, и она поглотила мой напряжённый член целиком, словно истосковалась, изголодалась, соскучилась по нему.

Я начал двигать бёдрами, медленно наращивая темп, Эля оттопыривала задницу, упираясь руками в кровать, боясь не получить всю мою длину до конца. Пять минут или час сумасшедшего темпа и скачки, и она снова задрожала. Замерла, уткнувшись лицом в подушки, и притихла. Её влагалище несколько раз сжало мой член, я не выдержал, и кончил прямо в неё.

Несколько минут мы лежали молча. Обнажённые, мокрые и счастливые каждый по-своему. Я придавил её своим телом сзади, её упругие горячие ягодицы упирались в мой лобок. Она не шевелилась, а я не спешил вытаскивать свой член из её норки. Осторожно просунул свои руки под плоский женский животик, пробрался к грудям, обхватил их ладонями и принялся мять. Снова почувствовал желание в низу живота, на секунду вышел из неё, перевернул на спину и снова вошёл туда, где было влажно, тепло и приятно. Где меня очень сильно хотели и желали.

Её лицо было влажным от пота, глаза закрыты. Она тихонько постанывала и подмахивала мне. Не вынимая член, я опустил голову к её лицу и впился в её пухлые, мягкие губы. Мы целовались и трахались, стонали, я входил в неё снова и снова, то наращивая темп, то сбавляя. Я целовал и мял её соски, грудь, шею и снова губы. И снова вонзал в неё вой член до упора. Она стонала, не открывая глаз, и что-то шептала.

Не знаю, сколько мы с ней занимались любовью, но в конце концов, я сдался, и выпустил тугую струю семени прямо в её лоно. Пусть знает, сучка! Через секунду она меня догнала, громко выкрикнув, прогнувшись в кровати и замерев на несколько секунд. На секунду, я почувствовал, как она сжала мой член в своём лоне, а ещё через секунду нехотя отпустила.

Меня вдруг окатило чувствами благодарности, любви, радости, удовлетворения и покоя. А затем всё пропало. Осталось лишь чувство удовлетворённости от свершившего возмездия.

Я встал с кровати, окинул взглядом смятую кровать и лежащую на ней женщину. Она лежала без сознания, почти не дыша, раскинув ноги в стороны, на её лице замерла едва уловимая счастливая улыбка. Хотелось снова прильнуть к ней и поцеловать, но я боялся разбудить её.

А ведь она просто волшебница, невероятно красивая волшебница! И этой женщине отец изменяет? И это её он постоянно гнобит и унижает? Ублюдок! Уёбок! Сраный выблядок! Да она взрывается от малейшего касания и дарит бурю наслаждения в ответ. Интересно, какой у нее магический дар? Никак не связан с сексом или удовольствиями? Или это её красивое женственное тело меня так завело?

Я подождал с минуту, наслаждаясь зрелищем, тихо взял свои вещи в охапку и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. Мне кажется, месть удалась на славу. Если она всегда занимается сексом с закрытыми глазами, можно наведаться к ней ещё раз, или не раз, пока они с отцом не поговорят об этой ночи, и не сверят свои версии о происходящем сегодня. Хотя, зная как они общаются, это произойдет не скоро, если вообще произойдет. Всё-таки, нужно будет обязательно повторить это!

Восход солнца я встретил на спортивной площадке. Три часа на тренировку, и к восьми я уже вернулся домой. Решил сегодня немного поменять свой график. Сейчас быстро в душ, затем завтрак и после побегу на поиски спортивного зала. Нужно посмотреть, что в эту эпоху популярно из боевых стилей, и какие виды единоборств тут распространены.

В моём мире у нас был только один стиль, и назывался он «Выжить любой ценой». Да, как понятно из названия – нихрена у нас не было! Мы тупо занимались выживанием, и если для этого требовалось ударить в спину, перегрызть глотку или разорвать противнику пасть голыми руками, мы это делали. Слабаки и неженки у нас не выживали.

Я закинул в рюкзак спортивную одежду, кинул несколько бутылок воды, и спустился вниз. С кухни доносился гул вытяжки и стук посуды.

Элеонора, одетая в какое-то странное, но красивое платье с обтягивающим верхом и полупрозрачной, собранной из нескольких слоев воздушной короткой юбкой, что-то стряпала за печкой и тихонько мурлыкала себе под нос. Пела? Первый раз видел её за плитой. Вообще, не думал, что она что-то готовит или даже умеет. Как я заметил, еду нам доставляли на дом из ресторанов или из магазинов, не нужно даже никуда ходить.

Я осторожно присел на край стула спиной к выходу, рефлекторно оставляя себе путь к побегу, поёрзал от охвативших меня чувств вины, стыда и непонятной неловкости. Да уж, не каждый день со мной такое происходит, и не каждую ночь.

— Отец дома? — Решился я обозначить своё присутствие.

— А! Майки проснулся! — Радостно воскликнула ночная фурия. — Доброе утро!

— Доброе! — Подозрительно отозвался я. — Вообще-то, я не спал, был на пробежке.

— Ты бегаешь? Молодец! Это очень хорошо и полезно. Есть будешь? Я тут соорудила по-быстрому… — Залепетала она, продолжая что-то интенсивно помешивать лопаточкой на плите. — Представляешь, встала сегодня утром и подумала, что-то я давно не готовила ничего! И так захотелось вдруг это сделать, даже не знаю почему. Я уже два часа тут запекаю, варю, жарю, пеку! Будешь?

— Ну, давай. И кофе сделай! — Осмелел я и подвинул свой стул ближе к столу.

— Да, конечно! Чёрный или с молоком?

— С молоком.

— Одну минуту, мой господин!

Мои брови удивлённо поползли вверх и я недоверчиво ущипнул себя за руку. Не может же человек так измениться за одну ночь? Или может?

— Отец не появлялся?

— Появлялся. Среди ночи. — Она чуточку погрустнела. — Но сбежал рано утром, я даже не видела когда.

Угу. Значит, не появлялся.

— Кстати, завтра приезжает Оля. — Элеонора обернулась и подозрительно посмотрела на меня.

— Оля?

— Твоя сестра. Забыл? — Она усмехнулась.

— А, точно!

— Можете хоть в этот раз с ней не грызться как кошка с собакой? Пожалуйста! Вот твой кофе! — Элеонора поставила передо мной чашку и большую тарелку с каким-то необычным, но очень аппетитно пахнущим омлетом. — Она всего на две недели к нам, потом снова пропадёт на учёбе на три месяца.

— Постараюсь вести себя паинькой.

— Спасибо! Ты умничка!

Она села напротив меня с чашкой кофе, подпёрла подбородок руками и задумчиво принялась смотреть на то, как я ем.

— Майки, а ты не слышал, во сколько отец вернулся вчера домой? И когда ушёл утром?

— Нет.

— Хм… Странно. — Она сделала большой глоток из чашки, задумчиво посмотрела на донышко, и улыбнулась свои мыслям. — Как дела в школе, кстати?

— Всё нормально. Никто не обижает, не пристаёт.

— Ну и хорошо! Если что, говори мне. Я их всех ух! — Элеонора сжала свой кулачок в воздухе и потрясла им.

— А у тебя как дела? Смотрю, настроение хорошее, и платье новое. Кстати, тебе идёт, очень красивое, и смотришься в нём просто шикарно!

— Да, ты заметил? — Снова искренняя улыбка теперь уже мне и лёгкий румянец на щеках. — Спасибо! Ты такой милый!

— То есть, дела нормально? — Переспросил я и улыбнулся в ответ.

— Да, нормально. — Отмахнулась она рукой. — Наверное, приберусь сейчас в доме, потом поставлю пирог, потом пробегусь по магазинам. Потом… Как думаешь, мне нужно записаться в спортзал? Чувствую себя жирной коровой!

Я молча мотнул головой, вспоминая её красивое обнажённое тело, которое сжимал в объятиях сегодня ночью. Не припомню я там никакого лишнего жира, всё в нужном месте в нужных пропорциях. Мой член сразу отреагировал на воспоминание, захотелось накинуться на неё прямо здесь, на кухонном столе и посмотреть, под этой юбкой есть трусики или нет? Я сглотнул слюну и поспешно отогнал это желание прочь.

— По-моему, ты выглядишь потрясно! — Я мог бы придумать комплимент и получше, и не стоило даже особо напрягаться, все слова висели у меня на языке. Но, боюсь, она бы не поняла такого искреннего и пылкого порыва от подростка.