Лицо ее закройте - Джеймс Филлис Дороти - Страница 27

• Предыдущая
• 27/49
• Следующая

Джонни Уилкокс долго там не отсвечи­вал – как только пришло достаточно ре­бят, чтобы он мог незаметно улизнуть, он прихватил два рыбных сандвича, три шо­коладных батончика, парочку тартинок с повидлом и отправился на сеновал конюшни Боукока, зная, что сам-то Боукок занят – устроил катание на пони.

Джонни сидел себе мирно на сенова­ле – жевал гостинцы и читал комикс; сколь­ко времени он там просидел, он сказать не может, помнит только, что остался один батончик, и вдруг услышал шаги и голо­са. Значит, не ему одному захотелось тут посидеть тихо-спокойно. Вот, пожалуй­ста, еще двое явились. Он не стал ждать, полезут они на сеновал или нет, сразу же припрятался – занырнул за большую кипу сена в углу, прихватив с собой шоколад­ку. Не то чтобы он сдрейфил. Джонни привык все неприятности – и если пор­кой пахнет, и если в постель рано отправ­ляют – избегать очень просто: он загодя прятался. И на этот раз осторожничал не напрасно. Кто-то лез на сеновал, потом он услышал, как отодвинули дверцу люка. Он притаился и заскучал – всей радос­ти, что шоколадку жевал, старался, чтоб ее хватило, пока незваные гости не отча­лят. Их было всего двое, голову на отсе­чение мог дать, а одной из них была Салли Джапп. Он заметил, как на солнце ее волосы вспыхнули, когда она появилась в люке, но он отполз побыстрее назад, пока она целиком не появилась. Можете не сомне­ваться. Джонни Салли знал отлично, так что ошибки не было – это он ее и видел и слышал на сеновале в субботу днем. Но мужчину не разглядел и по голосу не при­знал. А уж как Салли на сеновале появи­лась, выглядывать из-за кипы сена опас­но было: чуть пошевельнешься – шум стра­шенный может получиться, так что Джонни сидел тихо-тихо. Сеновал был забит, и их голоса почти не слышны были, к тому же не привык он прислушиваться к скуч­ной и непонятной трепотне взрослых, так что и не подумал вникнуть, про что те болтали. В одном Далглиш может не со­мневаться – они ссорились, но тихо, о каких-то сорока фунтах говорили, а Сал­ли Джапп под конец сказала, чтобы он взял себя в руки, «следил за светом», и все тогда будет в порядке. Джонни доба­вил, что говорили-то они долго, но тихо и быстро. Запомнил только эти несколь­ко фраз. Сказать, сколько времени они втроем провели на сеновале, тоже не мог. Ему казалось, целую вечность, у него прямо все тело одеревенело, измаялся от скуки, пока наконец услышал стук дверцы: де­вушка и ее спутник выбрались с сенова­ла. Салли – впереди, за ней мужчина. Джонни не выглядывал, пока не услышал их шагов на лесенке. Потом выглянул и заметил руку в кожаной перчатке, задвигавшую люк. Подождал еще несколь­ко минут, потом бегом вернулся в сад на праздник, там его отсутствия никто не заметил. Вот и весь рассказ Джонни Уилкокса о его приключениях в суббо­ту днем; злило, что от Джонни могло быть гораздо больше пользы, повернись все иначе. Будь Джонни чуть отважнее, он разглядел бы мужчину. Будь он постарше или девчонкой, он увидел бы эту тайную встречу в куда более интригующем свете и наверняка бы прислушался к разговору и запомнил побольше, а так отнесся к ней как к помехе, отвлекшей его от вкусной еды. А из этих обрывков трудно пытаться строить какую-нибудь версию. Похоже, он честный парнишка, ему можно доверять, но очень уж легко соглашается, что, мо­жет, и ошибся. Ему показалось, что Салли говорила о «свете», но не исключено, что ему это действительно показалось. Ведь он не очень-то прислушивался, с другой стороны, те говорили очень тихо. Ни на минуту не сомневался, что это была Салли, а также в том, что свидание было не­приятное. Насчет времени, когда он вы­шел из конюшни, тоже не был уверен. Чай начался где-то около половины чет­вертого и продолжался до тех пор, пока все не напились и не наелись. Джонни счи­тал, что сбежал он от миссис Коуп в по­ловине пятого. Сколько прятался в конюш­не – не помнил. Ему показалось, очень долго. Пришлось Далглишу довольствоваться вот такими показаниями. Что касается са­мого свидания, то очень похоже на шан­таж, и скорее всего, было назначено вто­рое свидание. Но тот факт, что Джонни не узнал мужчину по голосу, вроде бы дает основания считать, что это был не Сти­вен Макси или кто-то из местных, маль­чишка ведь почти всех местных прекрас­но знает. И это по крайней мере под­тверждает версию о том, что в событиях участвовал еще какой-то мужчина. Если Салли шантажировала этого человека и он был на церковном празднике, тогда у Макси не такая мрачная перспектива. Далглиш поблагодарил Джонни, предупредил его, что тот не должен никому ничего рассказывать, и отпустил искать утешения в ис­поведи священнику, а сам стал обдумы­вать новые показания.

Дознание было назначено на три часа во вторник, Макси чуть ли не с нетерпением ждали его, в любом случае никуда от него не деться, так хоть поможет скоротать тя­гостные часы. Прямо как перед грозой, когда не продохнуть и на сердце давит, а ливень все никак не начинается. Молчаливый сговор, что в Мартингейле никто не мог стать убийцей, мешал трезво обсудить причины гибели Салли. Все боялись сказать лишнее или не тому человеку. Иногда Деборе хотелось, чтобы домочадцы собрались и хотя бы обсудили, как быть дальше. Но когда Стивен нере­шительно высказал вслух то же самое со­ображение, ее охватил ужас. Ну зачем Стивен говорит о Салли?!

Феликс Херн был другим. С ним прак­тически все можно было обсуждать. Он не боялся умереть, не боялся вообще смерти и не считал неприличным болтать – как ни в чем не бывало, даже весело – об убий­стве Салли Джапп. Поначалу Дебора принимала участие в этих разговорах, хорохо­рясь и бравируя. Позднее она поняла, что юмор – слабая попытка подавить страх. И вот во вторник, перед ленчем, она шла вдоль розовых кустов рядом с Феликсом, а тот нес околесицу, подбивая и ее последо­вать его примеру, выдумывал хладнокров­но и весело всякие версии убийства.

– Нет, серьезно, Дебора. Если бы я писал книгу, я бы сделал героем деревен­ского парня. Дерека Пуллена, к примеру.

– Это не он. Как хочешь, но у него не было мотива ее убивать

– Мотив ищут в самую последнюю оче­редь. И найти его всегда можно. Может, убитая шантажировала его. Может, заставляла жениться на себе, а он не хотел. Сказала, что ждет второго ребенка. Это, конечно, вранье, но он-то не знает. У них была са­мая обыкновенная связь. Я бы сделал его тихим, впечатлительным юношей. Такие на все способны. В книгах по крайней мере.

– Но она не хотела, чтобы он женился на ней. Она могла выйти замуж за Стиве­на. Зачем ей Дерек Пуллен, если у нее Стивен?

– Ты рассуждаешь, позволь мне заме­тить, как сестра, ослепленная любовью к брату. Ну давай предлагай свой вариант. Кого предложишь?

– Пусть это будет папа.

– Ты имеешь в виду прикованного к по­стели старика?

– Да. Только он не прикован. Пусть все будет как в страшных гиньольных исто­риях. Старик не хочет, чтобы его сын же­нился на коварной шлюхе, он пробирает­ся наверх, ступенька за ступенькой, и ду­шит ее своим старым школьным галстуком.

Феликс выслушивает эту версию и от­вергает ее.

– Почему бы не придумать таинствен­ного незнакомца с именем, как у кинема­тографического кота? Кто он? Откуда при­шел? Может, он отец ребенка?

– Не думаю.

– Нет, отец. Он повстречался с ней, когда она была еще невинной девочкой, только что начала свою трудовую жизнь. Не будем детально описывать этот душераздирающий эпизод, но представь себе его удивление и ужас, когда он снова повстречался с ней, с девочкой, которую он обесчестил, в доме своей невесты. И ребенок там же!

– У него есть невеста?

– Конечно. Милая вдовушка, которую он решил подцепить. И вот бедная обесче­щенная девушка грозит вывести его на чи­стую воду, и ему приходится заставить ее замолчать навсегда. Я изобразил его циничным, мерзким типом, так что никто не станет слезы лить, когда его поймают.

– Не находишь, что получится мерз­кая историйка? Пусть убийцей будет смот­рительница приюта святой Марии. Пси­хологический детектив с эпиграфами из знаменитых авторов к каждой главе и сплош­ной Фрейд.

• Предыдущая
• 27/49
• Следующая