Понедельник – день тяжелый (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна - Страница 10

Точно, Черкасов же при этом опросе не присутствовал! Ушел на встречу с заказчиком и, как мы считали, сегодня уже не вернется, потому как клиент по фамилии Марков, по прозвищу Маркуша, печально известен своей дотошностью и занудливостью, решения принимает крайне медленно, с постоянными колебаниями, бесконечными уточнениями и настойчивыми уговорами. Потому его проект — самый долгостроистый долгострой в нашем бюро, за три года с ним уже все успели поработать, даже я. Придет какой-нибудь новичок — и ему Маркуша достанется…

Ан нет! «Переговорщики» уложились сегодня в каких-то четыре часа! И после этого нашего ведущего зачем-то принесло в офис, хотя уж у Черкасова-то дома наверняка всё в порядке с рабочими инструментами и программами!

— Как же ты меня напуга-ал! — выдохнула я. Артем подпнул коленом спинку кресла, отчего я — правда, с куда меньшей скоростью — вернулась опять к своему столу.

— А я-то как испугался! Захожу — в офисе темно и кто-то завывает… Думал, у нас в бизнес-центре призрак завелся!

Имеется у меня привычка напевать, когда что-то делаю. Родственники и старые друзья в курсе, а вот новых знакомых (и Стаса в том числе!) это озадачивает и даже раздражает. Так что приходится при них и на работе наступать на горло своей музыкальной Музе.

Я поправила с подчеркнутой обидой:

— И вовсе я не завывала, а напевала! У меня, между прочим, абсолютный слух, хорошо, мама в детстве не заметила, а то бы точно засунула вместо «художки» на музыкальную каторгу!

— Слух-то, может, у тебя и абсолютный, а вот голос… — Артем бросил сумку, а затем и пахнущее дождем пальто на соседний стол. — Да не сворачивай ты страницы, поздно, уже всё разглядел! Учишься?

— Учусь, — со вздохом признала я. Надеюсь, Черкасов не нажалуется директору на несанкционированное использование офисной техники в нерабочее время на нерабочие же цели! Опять же всегда можно поклясться, что всё исключительно за-ради повышения квалификации и к вящей пользе для нашей фирмы…

— Ну и молодец, — неожиданно одобрил Черкасов. Неужели я наконец-то дождалась похвалы от самого критически настроенного ко мне коллеги? Пока я с открытым ртом переваривала эпохальное событие, Артем плюхнулся в Максимово кресло и, перебирая ногами по полу, подкатился ко мне. — Дай глянуть, что ты там нарыла!

Я послушно отодвинулась, и Черкасов завладел моей мышкой и моим столом. Глядела, как привычно придвинувшись к монитору, он изучает ссылки, разворачивает окна, листает страницы и видео. Еще и бормочет при этом: «ага, годное… фигня… здесь натурально гонят, просто инфоцыгане какие-то… вот это надо посмотреть, не помню… ну для таких тупеньких сойдет…». Даже на «тупенькую» не обиделась, потому как Артем традиционно считает всех окружающих безнадежными недоумками. Просто с клиентами не показывает виду, с коллегами и начальством по большей части сдерживается, зато со мной отрывается по полной. Хотя я ему тоже спуска не даю. Правда, когда мы наедине, при других как-то неудобно: человек же так старался, годами создавал имидж всезнайки, а я ему возьму и напомню, как с начерталкой помогала и еще по сопромату гоняла, потому что у него, видите ли, после армии память сильно подсела!

— Ну что, Самохина, — резюмировал Артем, наконец закончивший с разгребанием моих накопленных сокровищ. — Как ты вообще не утонула во всем этом? Учеба, конечно, дело хорошее…

— Ну вот я и…

— …только непонятно, почему ты ни к кому из коллег за помощью не обратилась!

Я уставилась на него во все глаза.

— Это ты кого имеешь в виду?

— Ну, хотя бы девчонок спросила…

Ага-ага! Юлька хоть и не откажет, но вечно занята и потому объясняет все торопливо, коротко, буквально на… отвяжись. А нашей Снежной Королевой я, конечно, искренне восхищаюсь, но на очень почтительном расстоянии. Было дело, первое время, неопытная, обращалась к Кристине с просьбами рассказать-научить-показать. Меня осадили удивленным взглядом прекрасных глаз (с цветными линзами!) и сообщением, что некогда ей на работе всякими мелочами заниматься, а вообще лично она со всем разбирается сама. Чего и мне желает, мысленно закончила я, глядя в ее повернувшуюся ко мне прямую подкачанную спину.

— Ну тогда Максима или Алексеича…

Я фыркнула. Всем известно, какой из нашего Алексея Алексеевича учитель: если что-то нужно по работе, излагает он так многословно и бессвязно, что под конец даже самого себя запутывает напрочь, говорю же, просто безъязыкий местный домовой! В конце концов махнет рукой и выдаст свою любимую мантру: «а, ладно, я лучше сам всё сделаю!» Потому подпускают Алексеича к клиентам напрямую неохотно — разве что к давним, которые научились уже понимать его без переводчика.

А Макс… Всё у него шуточки-прибауточки, и зачастую довольно обидные. Потом еще и вытаращивает на тебя невинные голубые глазки и спрашивает удивленно: «А ты что, обиделась, что ли? Ну прости-извини-не хотел, чего это ты у нас такая чувствительная, ПэМээС, наверное?»

Артем покрутил головой.

— Самохина, ну в самом-то деле, нельзя же быть такой разборчивой! Где ты найдешь учителя, устраивающего тебя на все сто?

— Вот! — Я демонстративно обхватила монитор. — Я уже его нашла! Интернет — мой учитель! Терпение — безграничное! Никогда не просит пить-есть-отдыхать! Издеваться не издевается, всё непонятное для нас, особо одаренных, объяснит хоть тысячу раз подряд и ни разу не взбесится, в любой момент можно отключить и включить с того же самого места… Просто и-де-аль-но!

— Это да, — кивнул Черкасов. Уставился на раскрытые вкладки, словно прикидывая, все ли характеристики подходят моему виртуальному наставнику. Спросил, не сводя глаз с экрана: — А ко мне почему не подошла?

— К тебе? — Я даже рот открыла от изумления, не зная, как на этот неожиданный вопрос ответить. Да потому я и учусь, что понимаю: терпение Черкасова скоро лопнет. Призовет он меня однажды под свои хмурые очи и скажет, покачивая талантливой головой: «Знаешь, Самохина, я ведь возлагал на тебя такие надежды, а ты… Давай-ка, собирай уже свои вещички и уматывай по-хорошему. И не будем больше пересекаться в этой жизни ни-ко-гда!»

Конечно, я не сижу в бюро с видом «у меня лапки!»; каждый день кручусь как хомячок в колесе, совмещая в одном лице функции секретаря, офис-менеджера и девочки на побегушках из серии «принеси, подай, пошла на фиг, не мешай!». Артем наверняка ожидал от меня феерических проектов и блестящих же связей с клиентами. А я супер-блистательно увиливаю от всех сложных заданий и не могу отстоять самые элементарные малые формы перед напористым или наоборот чересчур нерешительным заказчиком, вон уже пару раз мою работу Максиму передавали — чтобы наконец заказ закрыть. Странно, что ведущий еще ни разу не заговорил об этом, хотя особым терпением не отличается…

Потому мне нужно стать крайне необходимой для «Ориона» — или хотя бы уйти отсюда с еще одной специальностью в заначке.

Артем перевел взгляд с экрана на меня. Смотрел он исподлобья, и потому казался рассерженным или… обиженным?

— М-м-м… — выдала я, чтобы хоть что-то сказать. Перевести бы разговор в шутку, но как назло, ничего остроумного в голову не лезет. — А ты бы что, согласился?

— А ты попробуй.

Кажется, реально не догоняет, почему я к нему ни разу за помощью не обратилась: мол, что такого, мы же свои люди! А мне просто элементарно стыдно; всё кажется, что Черкасов давно жалеет, что позвал меня к себе работать.

…Я вообще не собиралась идти на встречу выпускников. Вернее, на юбилей нашего института. Во-первых, чего я там не видела, во-вторых, мне совершенно нечем похвастаться. Семьи нет, и даже на горизонте не маячит, карьера менеджера в фирме по установке пластиковых окон тоже никогда не была ни для кого из нас работой мечты. Но Катька все-таки меня утащила — попробуй-ка противостоять ста килограммам неистощимой энергии и упрямства. «Ты еще чадру себе на всё лицо повесь! — орала она на меня. — И вообще ФИО и место жительства смени, для надежности лучше сразу страну! А то не дай бог с кем-то из наших на улице пересечешься и придется здороваться и разговаривать! Стыдно ей, видите ли! Ты что, убила кого-то? В переходах побираешься? Старушек обманываешь? Быстро оторвала жопу от дивана, оделась, накрасилась и пошла! Пожрем, выпьем, натанцуемся, поржем, пересчитаем у девок все морщины и лишние килограммы! Не боись, я тебя одну не оставлю, всех нашей объединенной массой задавим!»