Мэриел из Рэдволла - Джейкс Брайан - Страница 32
- Предыдущая
- 32/62
- Следующая
— Тарквин! Заткни фонтан!
— Слышь, этот чудный аромат напомнил мне Хон Рози. Аккурат такими духами она надушилась на прошлом балу.
Дарри повел носом:
— Вот, значит, как пахнут духи! Я парень простой, мне и нюхнуть их не доводилось. Апчхи!
Мэриел хотела шикнуть на Дарри, как вдруг зевнула во весь рот.
Дандин остановился, привалился к стволу ивы и тоже громко зевнул, потирая глаза, которые неизвестно почему вдруг начали слипаться.
— Странный какой-то запах. Неужто так пахнут духи? На мой вкус, слишком сладко…
Тарквин, сонно моргая, уселся посреди тропы, харолина выскользнула у него из лап.
— Ухаха… Хвостом клянусь, ребята, духи пахнут точь-в-точь так… Хорошенькое дело… что-то меня тянет соснуть…
Мэриел медленно улеглась на земле и, словно маленький мышонок, который и во сне не расстается с любимой игрушкой, прижала к себе Чайкобой.
Из-под полуопущенных век она разглядела какие-то тени. Выскочив как из-под земли, они окружили путников.
Голова Мэриел раскалывалась от боли. В глазах было темно, но постепенно темнота рассеялась, и мышка разобрала какие-то мутные пятна, коричневые и зеленые. До нее донесся уже знакомый сладкий запах, и чья-то голова в маске из древесной коры приблизилась почти вплотную.
— Хи-хи-хи, кжись, раззявила зенки.
— Кжись, очухнулась.
— Поди сюда, Снайджер!
Тут Мэриел поняла, что крепко-накрепко привязана к дереву, и сон сразу слетел с нее. Мышка дернулась, но тщетно — лапы ее были опутаны веревками. Прямо к ней ковыляло какое-то существо. Оно было обвешано зелеными ветками, которые развевались вокруг, как балахон, а голову его скрывала маска из древесной коры. Вокруг сновало множество таких же чудищ. Существо, распространяя тяжелый, приторный запах, пронзительно завизжало:
— Это я, Снайджер, трепыхайся, мышака!
Тут очнулся Тарквин. Путники были привязаны к одному толстому дереву.
— Охо-хо, бедная моя головушка сейчас треснет. А это что еще за миляга? Ты что, под пугало огородное работаешь?
Существо в маске ткнуло зайца длинной колючей веткой:
— Пасть разевать нельзя. Снайджер говорит. Откуда шли?
Проснулся и Дандин.
— По-моему, его имя Снайджер, он хочет знать, откуда мы.
Последним очухался Дарри. Он потянулся, пытаясь потереть глаза связанными лапами.
— Ох! Что это с моей черепушкой? Это все тот запах — он-то нас и сморил.
С довольным хихиканьем Снайджер и его ватага пустились в пляс около своих пленников. Дандин не сводил с них глаз, пытаясь понять, кто же скрывается под масками и нарядами из веток.
— Тарквин, что это за бестии на нашу голову? Ты когда-нибудь таких встречал?
— Нет, старина, судьба миловала. Вот олухи — говорить и то толком не умеют. Каша у них во рту, что ли?
Снайджер тем временем подскочил к зайцу и сунул ему под нос какое-то дымящееся растение. Тарквину, разумеется, эта выходка пришлась не по вкусу.
— Слышь, балбес, убери эту гадость. Меня от этого запаха уже воротит.
Снайджер знай себе хихикал.
— Спати-спати-спати, — приговаривал он.
Мэриел громко охнула:
— Так вот о чем там говорилось, в стихотворении. Ну насчет того, что, мол, нос на меня нагонит сон или как бишь там. Эти травяные факелы! Наверняка их дым нас и усыпил. А еще, помните, похороненные встанут… Прежде чем я уснула, мне показалось, что эти твари вылезают прямо из-под земли… Уж не знаю, как они ухитряются. Как назло, Чайкобой куда-то запропастился! И голова трещит.
Снайджер, услышав это, так и запрыгал от удовольствия. Ветки, которыми он был обвешан, затряслись и затрепетали.
— Хошь знать, как мы вылазим, умняка-мышка? Хошь знать? Сальнорыла тоже умняки. Умняки-разумняки.
Диковинное создание несколько раз топнуло по земле.
И началось такое, что у Мэриел и ее друзей глаза на лоб полезли. Тут и там кочки приподнимались, словно мохнатые крышки, и из подземных укрытий вылезали загадочные чудища. Вскоре вокруг пленников собралась целая толпа таких чучел — все как один в масках из коры и балахонах из веток. Они скакали туда-сюда и визгливо распевали:
— Мы сальнорыла, сальнорыла, сальнорыла!
Дандин дернулся и завопил благим матом:
— Эй, вы, оставьте наши вещи, по-хорошему говорю!
Кладите, откуда взяли, а не то хуже будет!
Но Снайджер уже размахивал мечом Мартина, а его ватага вытряхивала на землю содержимое походных мешков. Некоторые из удивительных существ сцепились, вырывая друг у друга еду. Один из сальнорыл взмахнул Чайкобоем у самой головы Дандина:
— Пасть закрывать. А то бум бить-убивать.
Тарквин горестно вздохнул:
— Слышь, старина, не связывайся ты с этими придурками. Сейчас нам лучше не хорохориться: хорошенькое дело, на каждого из нас приходится с добрый десяток этих чертей. А ты, часом, не помнишь, как там дальше, в этом стишке? На него вся надежда, так вот!
Дандин на одном дыхании протараторил несколько строк:
— Если только в голове у меня ничего не перепуталось от этого проклятого дыма. Давай-ка осмотримся хорошенько, нет ли где поблизости полого дуба меж трех сосен, в который нам нужно стучать. Как только увидим, заорем во всю глотку.
К этому времени наглая шайка уже успела покончить с припасами путников — что-то они съели, что-то разбили и раздавили. Парочка чучел все еще дралась из-за фляги с настойкой. Снайджер замахнулся мечом, пытаясь срубить сук. Но из этой затеи ничего не вышло, и главарь сальнорыл растянулся на земле. Неудача, однако, вызвала у него новый приступ довольного хихиканья. Трое чудищ поменьше обнаружили харолину и дико забренчали на столь дорогом сердцу Тарквина инструменте. Увидев подобное варварство, заяц отчаянно забился, пытаясь вырваться из веревок, и истошно завопил:
— Не трожь инструмент, пакостники! Да я вас в порошок сотру, невежи, лесная погань, головы деревянные!
Поднялся такой гам, что Мэриел ухитрилась незаметно шепнуть Дандину:
— Я почти развязала узел. Сейчас лапы освобожу. Потом развяжу вас, похватаем оружие, отпугнем этих обормотов и найдем полый дуб.
— Слышь, старушка, — усмехнулся Тарквин. — Искать-то ни к чему, ей-ей, мы привязаны аккурат к этому треклятому дереву.
— А я-то, горемыка, высматриваю, верчу, верчу своей несчастной головушкой, — обиженно потянул Дарри. — Зря, выходит, стараюсь.
Дандин поднял глаза вверх.
— Конечно, это тот самый дуб, — прошептал он. — Значит, сначала освободится Мэриел, а потом мы потихоньку развяжем друг друга. Ухитримся схватить оружие — наше счастье. Нет — станем вокруг Тарквина стеной, и пусть он колотит по дубу. Мы постараемся, чтобы эти твари ему не мешали. Тарквин, дружище, лапы у тебя длинные, ты должен справиться с этой работенкой. Дарри, ты помнишь, что надо кричать?
— «Мне Рэдволл — дом родной». Уж я так крикну, деревья закачаются.
Тут к ним подскочил Снайджер и еще одно чучело с Чайкобоем в лапах. Снайджер тащил с собой меч и дымящийся факел. Он с подозрением взглянул на пленников сквозь прорези маски:
— Че говорите? Че говорите?
Тарквин фыркнул:
— Слышь, любезный, я как раз говорю: кто бы мог подумать, что в здешнем лесу водятся такие противные веники. Да еще и вонючие вдобавок!
Глаза Снайджера злобно сверкнули, и он принялся размахивать факелом:
— Пасть закрывать. А то сальнорыла заставят спатиспати-спати! — И главарь сальнорыл поднес дымящуюся ветку к самому носу зайца. Тарквин закашлялся, на глазах у него выступили слезы. Внезапно он выбросил вперед свои длинные лапы. Хотя они были связаны, заяц изловчился так толкнуть Снайджера, что тот повалился вверх тормашками.
Тут наконец Мэриел развязала веревку, освободила лапы и помогла освободиться Дандину. Затем она развязала Дарри, а тот — Тарквина. Встав к сухому дубу спинами, четверо друзей заняли оборону против ватаги сальнорыл, которые с оглушительным визгом и воем носились вокруг.
- Предыдущая
- 32/62
- Следующая
