Всплеск в тишине (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 9

— Шоколад! — его глаза округлились, — у тебя есть какао-бобы? Хотя да, ты же был у майя, не мог не купить их!

— Найду, — улыбнулся я, приказывая матросам готовить лодку.

Он же крикнул своим воинам, и они стали вставать лагерем рядом с нашим, а сам он, без сопровождения отправился со мной.

— Тебе не кажется, что ты слишком доверчив? — я покачал головой, спрашивая его пока мы плыли, — а если тебя пленят и заставят местных платить выкуп?

Он вздрогнул, но затем покачал головой.

— Наверно ты прав, так лучше было бы поступить, но я так ошарашен нашей встречей, что дух захватило и голова перестала соображать.

Я замолчал и мы доплыли до корабля, который восхитил его, но пообещав провести ему экскурсию позже, я пригласил к себе в каюту. Девушки, увидев чужака, сначала вскрикнули от неожиданности, но по знаку руки, стали накрывать нам стол. Карло же метнулся к коку за кипятком.

Он с любопытством и жадностью рассматривал мою каюту, а также девушек, но удержался от вопросов, пока мы не сели друг напротив друга, и он стал маленькими глотками пить горячий шоколад, а я примостился рядом с чашкой любимого чая.

— Давай я начну, поскольку со мной всё в общем-то просто. Меня зовут Виктор Нечаев, сейчас я Витале Дандоло. Забросило меня сюда после казни, поэтому я и кручусь-верчусь, как-то выживаю. Вот построил корабль и переоткрываю континенты. В общем-то вкратце и всё.

Он кивнул и отхлебнул ещё глоточек, блаженно прикрыл глаза, прежде чем ответить.

— Отличный шоколад! Меня зовут Джон Уинсбрук, десять лет назад я очнулся в горах, и местные жители решили, что я стану их вождём, поскольку по их заверениям, я был послан Солнцем с небес. Чтобы выжить, я не стал спорить, оставшись с ними, но где я нахожусь, какой сейчас год, я не знал. Перенос был мгновенным, просто однажды я закрыл глаза и из своей лондонской квартиры меня закинуло сюда.

— Судя по тому, что я знаю и вижу, похоже ты первый правитель империи инков — Манко Капак, а год сейчас тысяча двести второй от Рождества Христова.

— Да, меня они так и называют! — покивал он головой задумавшись, — но я ничего не знаю об инках, какой из меня вождь? Я лишь пытаюсь показать этим людям, как лучше жить.

— Хм, ну судя по тому, что знаю я, у тебя это неплохо получилось, — я всё ещё не мог отойти от осознания того, что первый Инка передо мной — путешественник во времени!

— Расскажешь?! — его глаза загорелись, — я с самого детства хотел стать лишь модельером одежды, так что школа меня мало интересовала, тем более какая-то древняя цивилизация.

Мне пришлось потратить время и рассказать о периоде расцвета инков, а также о закате цивилизации, павшей под сапогами испанских завоевателей. Он хмурился, морщился, и под конец тяжело вздохнул.

— Столько трудов напрасно!

Протянув руку к фарфоровой чашке, он сделал ещё один глоток.

— И что мне делать? — спросил он меня.

— Почему ты меня-то спрашиваешь? — удивился я, — ты и сам неплохо справился с возведением империи, не виноват же, что твои потомки потом подкачали.

— Виктор, можно я буду тебя так звать? — спросил он и получив подтверждение, продолжил, — а ты можешь меня забрать в Европу? Я не хочу здесь жить! Горы, ламы и всё, больше здесь ничего нет!

— Прости Джон, но не получится, — я отрицательно покачал головой, — я как-то не готов вычеркнуть целую цивилизацию из учебников истории, которую оказывается основал ты.

Он тяжело вздохнул.

— Так и знал, — признался он, — но надеялся.

— Единственное, что я могу, облегчить тебе жизнь. Скажи, что тебе нужно и я постараюсь тебе помочь.

Он поднял на меня удивлённый взгляд.

— Правда?

— Конечно. Надеюсь это не сильно повлияет на ход истории.

Он задумался.

— Мне нужны знания, — признался он, — я так долго был погружён только в мир моды, что полностью выпустил из виду большинство предметов и навыков. Всё что я могу, лишь отголоски воспоминаний того, чему когда-то учил меня отец.

— Слушай, а почему у тебя такая странная повязка? — заинтересовался я, показывая на его голову.

— Я гей, — просто ответил он, — цвета этого флага это единственное, что я оставил себе с прошлой жизни. Местные категорически против гомосексуализма, так что я лишь надеюсь в будущем сделать какой-то храм, куда буду собирать мужчин с определёнными наклонностями.

Он смутился.

— Ну ты меня понял.

Я обратился к памяти симбионта, и тот подтвердил, что да, в этой цивилизации единственной из известных было сразу три пола. Некие жрецы в храмах, посвящённых Солнцу, называли себя «они» и выполняли вполне себе определённые функции для знати и других жрецов инков.

— Как я только что вспомнил, и это у тебя получится, — хмыкнул я.

Он робко улыбнулся.

— Ну хоть что-то.

— Но их сожгут на кострах инквизиции, за мужеложство, — добил я его, — во время испанской экспансии.

Он схватился за голову.

— Виктор, а можно что-то сделать, чтобы этого не произошло? Я плохо ориентируюсь в истории, но помню, что инквизиция — это ведь плохо?

— Ну для кого как, — хмыкнул я, — поскольку я сам являюсь представителем церкви, так что, если бы не дай бог, оказался на твоём месте, то взял бы и крестил всё население. Испанцы, прибыв сюда, тогда очень круто обломаются. Как впрочем и к майя.

Я гнусно захихикал, вспомнив какую какашку подложил всем следующим за мной покорителям этого континента. Просто так загнать всех туземцев в рабство у них уже не удастся, а с теми технологиями, что я оставил майя, если конечно они смогут их развить, то завоевателям точно придётся несладко.

— Виктор, я тоже хочу тогда всех крестить! — заявил он, заставив меня поперхнуться чаем, — но после того, как ты расскажешь всё о том, чего я не знаю.

Вода, попавшая в горло, заставила меня закашляться, тут же подбежали девушки, осторожно похлопав меня по спине. Когда я наконец откашлялся, и поблагодарил их, они довольные, вернулись в свой уголок.

— Это чересчур серьёзное решение, — я задумчиво посмотрел на Джона, — цивилизация инков тогда не будет такой, какой я её знал.

— Плевать! — отмахнулся он, — если это хотя бы даст шанс, противостоять испанцам, я готов пойти на этот шаг. Ну так что?

«После того, как я Америку, назвал Виталикой, это пожалуй вообще будет мелочью, — обдумал я ответ».

— Хорошо, договорились, но тогда я тебя сделаю епископом, и тебе придётся заучить латынь, а также все обряды.

Он засомневался, но уже через минуту выпрямил спину, и в глазах блеснул огонь твёрдой уверенности.

— Если ты поможешь, я обещаю научиться!

— Хм, тогда возвращаемся на берег, переночуем в лагере, а утром отправимся к тебе. Пока же, давай я дам тебе бумагу и чернила, напиши всё, что тебе нужно, если это есть на корабле, я отдам тебе.

Он обрадовался и горячо благодарил, затем застенчиво попросил ещё чашечку горячего шоколада, которую конечно же немедленно получил. Когда он закончил писать, я взял перечень и стал чёркать, то что у меня есть, чего не дам, а что нужно будет решать уже на месте.

— Пошли, а то твои воины подумают, что я захватил тебя в плен и могут напасть на моих, — позвал я его, вернуться на берег, — завтра я предоставлю тебе то, что могу.

Он пошёл за мной на палубу, и я спросил мимоходом интересовавший меня вопрос.

— Кстати, а как ты узнал, что я буду проплывать именно в этом месте?

— Я не знал, — просто ответил он, — когда торговец рассказал о большом корабле, приплывшем издалека, я сразу понял, что это европейцы, так что отдал приказ выставить дозоры с кострами вдоль всего побережья на равноудалённом расстоянии друг от друга, чтобы привлечь твоё внимание, когда ты поплывёшь рядом. Ты ведь сам сказал, что хотел бы повидать инков и купить у нас шерсть викуньи. Я сколько из неё разных костюмов придумал! Покажу потом в Куско!

Покачав головой от такого признания, я проводил его до берега и попросил своих отдать половину домов в лагере инкам, а самому Джону вручил свои комплекты шёлкового нижнего и постельного белья, при виде которых он прослезился и долго не выпускал меня из объятий.