Всплеск в тишине (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 29

— Хм, — я потёр подбородок, — как стал офицером?

— Я отличился при взятии Кракова, — скромно сказал он, — мой десяток первым вошёл в пролом и захватил ворота.

Симбионт мне тут же выдал информацию, что да, всё верно. Я даже участвовал лично в его награждении, просто не придал этому событию тогда особого значения.

— И ты потом попал в элиту, которую сеньор Бароцци взял с собой в путешествие?

— Всё верно сеньор Витале.

— Где вы живёте с матушкой?

— Обычный дом-развалюха, не в очень хорошем квартале пригорода, — он мигом погрустнел, — я надеюсь все заработанные деньги от нашего похода, потратить на покупку нового дома, а также нанять служанку, которая заботилась бы о маме, пока меня нет рядом.

— С домом ты обожди, — тут же перебил его я, — я подумаю над этим сам.

— Сеньор Витале! — вскрикнул он удивлённо. — Почему? Чем я заслужил ваше внимание? Я простой солдат.

— Предлагаю тебе работу, — я поднял на него внимательный взгляд, — с испытательным сроком в год. Если я останусь доволен, твоя жизнь и судьба твоей матушки изменится.

Он эмоционально вскрикнул и подскочив с места, упал передо мной на одно колено, молитвенно сложив руки.

— Я обещаю! Что приложу все свои силы и умения, чтобы не разочаровать вас, сеньор Витале!

— Посмотрим, — покачал я головой, — по возвращении, навестишь маму, успокоишь её, после, вернёшься ко мне.

— Слушаюсь! — порывисто, как это наверно и следовало делать молодым людям, вскрикнул он.

Я в свои неполные шестнадцать, был для него наверно словно старик, просто молодо выглядящий. Впрочем не только для него. Взгляды, которые я порой ловил на себе от простых матросов были уж очень красноречивы и если бы я приказал любому из них прыгнуть за борт, никто бы даже не спросил зачем. Вера людей в меня, находилась просто на каком-то запредельном уровне, особенно после посещения нами Виталики.

— Всё, можешь быть свободен, — пошевелил я рукой.

— Благодарю вас, сеньор Витале! — он низко поклонился мне перед выходом из каюты.

— Господин! — Ин Наишь, как более старшая, обратилась ко мне, — а что будет с нами?

Я удивлённо повернулся к ним. Иш-Чан и Иш — Канн в кои веки сидели спокойно рядом с ушмаалькой.

— С чего подобные вопросы?

— Мы поняли, что вы возвращаетесь домой, — одна из близняшек смутилась, — и боимся.

— Уж кому точно не стоит переживать, так это вам, — я покачал головой, — для всех будете моими служанками, на деле, наложницами. Только закончится ваша спокойная жизнь склочниц и болтушек, которую вы ведёте из-за безделья. Будете учить язык, культуру и нравы Европы, чтобы глядя на вас, у просвещённых людей не возникло желание назвать вас «недочеловеками».

Они мало что поняли из моей речи, но главное, я их успокоил, пообещав, что их положение не изменится, они по-прежнему будут со мной рядом. Их это более чем устроило, по крайней мере, пока.

***

25 июля 1203 года от Р.Х., Венеция

Семья Дандоло чинно обедала за общим столом. Привычно не хватало главы дома, находившегося в военном походе, а также младшего члена семьи, про которого стали все со временем забывать. Его братья, вернувшиеся обратно из опалы, предлагали родителям признать факт его смерти, поскольку уже три года прошло с момента его отбытия, и разделить сокровищницу Витале, которая будоражила умы многих в этом доме, таящимися в ней несметными богатствами, на равные части. Энрико, переглянувшийся с Конетессой, мгновенно представили себе, что будет, если беспокойный отпрыск всё же вернётся и узнает, что его ограбили родичи, тут же ответили, что они готовы будут обсудить этот вопрос, не раньше, чем через семь лет. Конечно же, такой ответ мало кого устроил, но выбора-то особенно и не было, вход в подвал и дверь в саму сокровищницу охраняли сменяемые караулы из личного войска Витале, которые слушались только главу дома Дандоло и никого более. Такие у них были оставленные приказы, которые пока им стабильно платили отличное жалование, никто не собирался нарушать, боясь за место в личном войске третьего сына дожа Венецианской республики.

Внезапно послышался грохот, затем тихие ругательства и через минуту в обеденный зал ввалились два отпрыска семи и десяти лет, оба отталкивали друг друга, стараясь первым добраться до взрослых.

— Там…Там…, - более мелкий отпрыск, открыл рот, но из-за сбитого дыхания от удара локтем вбок, не смог продолжить начатое предложение.

— Антонио! — недовольно произнесла матрона, которая была матерью обоих, — что вы тут оба устроили?!

— «Повелитель морей» пошёл в гавань! — пока старший отвлёкся на ответ матушке, мелкий смог наконец восстановить дыхание и выкрикнуть то, с чем они и прибежали сюда со всех ног.

Отвалившиеся челюсти и недоумённые взгляды присутствующих, погрузили обедающих в полную тишину. Затем загрохотали стулья и почти все мужчины и подростки, сорвались с мест, старательно бурча извинения за то, что покидают обеденный стол. Через пять минут остались только женщины.

— Конец спокойной жизни, — тяжело вздохнула тётя владельца выше обозначенного корабля, и тут, уже молодые девушки не выдержали и бросились вслед за братьями. Жажда узнать новости и посмотреть, какие подарки привёз с такого длительного плавания родственник, пересилило осуждающие взгляды более старших представителей семейства.

— Простите синьоры, — графиня поднялась из-за стола, — сыну конечно не нравится, когда его встречают, но это и правда выше моих сил ждать его здесь, будучи в полной безвестности жив ли он вообще.

Она, подхватив охрану и слуг, направилась к Арсеналу, справедливо предполагая, что корабль наверняка бросит якорь именно там, пока будет длиться разгрузка.

***

Матросы и солдаты, часть висящие на вантах, часть прильнув к борту, орали во всё горло, махая шапочками, когда мы медленно проходили мимо городского пирса, где на пристань стекалась толпа народа, и судя по тому, что некоторые заливались слезами, они видели среди встречающих и свою родню. Офицеры более выдержанные, чем их подчинённые, всё равно счастливо жмурились, под палящим ярким солнцем, видимо предвкушая тот миг, когда они попадут домой. Я же, стоя на шканцах рядом с капитаном и военачальником, спокойно смотрел на колышущееся человеческое море перед нами.

— Сеньор Витале, ну улыбнитесь хотя бы разок, — покосился на меня сеньор Джакопо, — мы первые, кто открыл новые материки! Первые, кто обошёл землю по кругу! Наши имена войдут в историю! А вы выглядите так, словно вернулись с простой утренней прогулки.

Я всего на секунду растянул губы в широкой улыбке, затем вернул каменное выражение лица на место.

— Так лучше?

Он огорчённо покачал головой.

— Хотя бы паруса заменили на запасной комплект, или корабль отмыли, а то выглядим, как грязнули какие-то.

— И чтобы все подумали, при виде чистого и непотрёпанного корабля, что в это путешествие может пойти любой? — хмуро поинтересовался я, — нет уж, лучше пусть видят, в каком состоянии корабль, чтобы отбить желание соваться на новый континент.

Капитан был со мной несогласен, но спорить не стал, вместо этого указав на сверкающий золотом огромный купол моего собора, который возвели за время нашего отсутствия. Я вместе с ним оценил размеры, а также красоту здания, надеясь, что вскоре смогу увидеть его вблизи.

Корабль тем временем миновал общую гавань, где не только с берега нас приветствовали, но и со всех кораблей кричали и махали головными уборами, поздравляя с возвращением. Накал страстей стал таким, что Арсенал чуть не стали брать приступом, когда мы вошли в его гавань, лишь подтянувшаяся охрана, смогла навести порядок. С приятным ушам звучанием, якорная цепь загрохотала по доскам и вместе с якорем первая железная её часть улеглась на дно. Мы были дома.