Ректор для попаданки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 39

Что имели в виду книги? Ведь не прогнали же меня из библиотеки? Они не могли! Я столько сделала для них!

В сумраке гостиной вдруг вспыхнула искра. Я ринулась туда, а искра отлетела к спальне. Я рванула дверь на себя и последовала за огоньком. А тот покрутился над стопкой книг, лежавших на прикроватном столике, и исчез, растаял в воздухе.

— Ну конечно! — воскликнула я. — Совсем забыла!

— Что, Алёна?

— Я же взяла книги почитать! Сейчас найду...

Они вспорхнули, как стайка воробьёв, как только я протянула руку, и разлетелись по комнате. Осталась только одна, и я улыбнулась, прочитав название.

Забытые заклинания, том второй.

Эдмонд подал голос из-за спины:

— Алёна, я не сплю? Книги летают?

— Да, дорогой мой товарищ ректор! И даже подсказки дают! Вот, смотри.

Обложка книги затрепетала и раскрылась. Страницы зашелестели, переворачиваясь, и застыли. Я взяла книгу в руки. Прочитала вслух:

— Проклятье снять нельзя.

— Что? Это и есть подсказка? — удивился Эдмонд. Я отмахнулась:

— Да подожди же! Вот. Слушай. Снять нельзя, но можно отменить! Вот тут написано: «Если три потомка того мага, на которого или из-за которого было наложено проклятье, произнесут слова прощения и искренне попросят отменить наказание на собственной крови, скорее всего проклятье будет отменено».

Эдмонд смотрел на меня со смесью непонимания, удивления и неверия. И я не могла его осуждать.

Та напасть, что терроризировала население этого мира, может так легко быть убрана? Нет, попахивает обманом, если не сказать ещё хужей.

— Ты уверена? — всё же спросил мой мужчина, косясь в сторону замерших книг.

— Если не верить им, то кому? — я пожала плечами и бережно погладила корешок книги, открывшей нам истину.

— Но... что же нам делать?

Я впервые видела ректора настолько... растерянным. Даже скорее потерянным. Будто маленького мальчика внезапно выдернуло из родного дома, и он оказался посредине бескрайней пустыни. Без воды, без еды, без малейшего представления о том, как добраться до дома.

— Полагаю, нам нужны три представителя рода вал ди Беллучини, — сказала я с лёгкой улыбкой. — Знаешь таких?

Эдмонд улыбнулся. Ура, лёд тронулся!

— Думаю, госпожа Белинда будет рада нам помочь. Но... — тут ректор нахмурился, — я не уверен в своём брате. У него наметились некоторые проблемы с... искренностью.

Я смотрела на Эдмонда и не понимала: он на самом деле не замечал главного или же придуривался. Но мы и так достаточно затянули со всеми этими проклятиями, чтобы продолжать заигрывать с судьбой.

Отчего-то мне казалось, что если мы не попробуем в ближайшее время избавиться от проклятия безграмотности, то второго шанса нам попросту не дадут.

Поэтому я выдохнула и сообщила ректору единственное правильное решение:

— Для отмены проклятия нам не нужен Рамон. У нас есть куда более искренний член вашей семьи.

И, чтобы у Эдмонда не осталось лазейки на «я не понимаю, о чём ты», я добавила:

— Снежианна.

— Ты уверена, что это безопасно? — тут же включил режим заботливого отца Эдмонд. Я усмехнулась. Разве можно быть в чём-либо уверенной, когда живёшь в мире, подобном этому?

— Я думаю, что книгам не выгодно нас дурить, — ответила я и покосилась в сторону притихших томиков на столе.

Да, этим товарищам отмена проклятия даже нужнее, чем людям. Потому как нет ничего страшнее забвения.

— Тогда не будем тянуть, — решительно сказал ректор и, взяв меня за руку, добавил: — Идём к моей матери.

Я думала, мы пойдём ножками, но Эдмонду, видимо, уж очень не терпелось приступить к ритуалу. Я едва успела захватить томик с текстом отмены проклятия, как ректор затянул меня в портал.

Мадам вал ди Беллучини была у себя в покоях. Когда мы бесцеремонно вывалились из портала прямо на ковёр в её гостиной, я лишь виновато опустила взгляд, безмолвно извиняясь за беспардонное нарушение личного пространства.

— Эдмонд? — женщина медленно отложила чайную ложечку на блюдце и с невозмутимым видом поднесла чашку к губам.

— Мама, у нас срочное дело, — сказал ректор, удивив меня неформальным обращением к госпоже Белинде. На моей памяти он впервые так звал свою мать.

Судя по взметнувшимся вверх бровям мадам, она тоже оценила степень волнения сына. Отставив чашку в сторону, она наклонилась вперёд, будто собиралась подняться с кресла, на котором сидела.

— Нам с Алёной нужна твоя помощь в отмене проклятия.

— Разве это возможно? — мадам Белинда даже побледнела. Кажется, она была готова услышать что угодно, — да хоть «мама, мы беременны!», — но не то, что сказал Эдмонд.

— Возможно, — кивнул Эдмонд и тут же рассказал всё госпоже вал ди Беллучини, а я лишь поддакивала и кивала в нужных местах.

Спустя полчаса мы выдвинулись в сторону детской, за третьим участником ритуала. В крови бурлил адреналин, а в спину подгоняло нетерпение. Нам всем хотелось поскорее приступить к ритуалу, который вернёт всем людям этого мира способность читать и писать.

Спустя полчаса мы уже собрались в библиотеке вчетвером. Снежка чуть ли не приплясывала от нетерпения: очень уж хотела побыстрее посмотреть на ритуал, важной частью которого она станет. А я тоже, как девочка, дрожала изнутри. Ведь все мои усилия были направлены именно на это, — на освобождение мира от неграмотности.

Прямо как в послереволюционной России!

Ударим автопробегом...

Тьфу ты!

Расставив членов семьи ди Белуччини перед столом, я открыла «Запретные заклинания. Том второй» и торжественно провозгласила:

— Итак, сегодня мы отменим проклятье, которое было наложено на мир из-за вашего предка! Повторяйте слова прощения за мной. Очень важно, чтобы вы произносили их вместе и искренне!

— Начинай, Алёна, — кивнул Эдмонд и сжал руку дочери. — Мы готовы.

Я откашлялась и принялась медленно читать с выражением:

— Мы, родственники по крови...

— Мы, родственники по крови, — хором повторили Белинда, Эдмонд и Снежианна.

— Просим у богов прощения за провинившегося мага... Как его звали?

— Рифес вал ди Белуччини, — шепнула Белинда.

— Спасибо. Просим у богов прощения за провинившегося мага Рифеса вал ди Белуччини... И искренне желаем отмены проклятья, наложенного из-за него на весь мир!

Слова звучали под сводами библиотеки так гулко и веско, что слёзы подступили к глазам, но я загнала их обратно, читая дальше. Нужно было три капли крови в качестве подтверждения искренности просьбы. Я взяла заготовленный заранее ножик и придвинула белый лист бумаги на середину стола. Посмотрела на Белинду. Она сама протянула мне руку, и я с замиранием сердца — так мне было страшно — сделала крохотный надрез на указательном пальце мадам матушки ректора. Кровь капнула на бумагу и застыла плотным блестящим кругом.

Снежка, как завороженная, смотрела на каплю, потом шёпотом протянула:

— Мне тоже надо будет...

— Сначала папа, — я взглянула на Эдмонда. Когда и его кровь смешалась с первой каплей, я сказала извиняющимся тоном: — Снежик, я аккуратненько!

Девочка протянула мне ручку и зажмурилась. Глубоко вдохнув, я уколола её в подушечку указательного пальца и легонечко сдавила, чтобы показалась кровь. Потом посоветовала Снежке:

— Зажми большим пальцем, чтобы остановилось.

Эдмонд нетерпеливо спросил:

— Что дальше? Нужно ещё что-нибудь сказать?

— Нет, — я проверила, прочитав несколько абзацев, потом глянула на кровь. Я ожидала чего-нибудь более выразительного и даже театрального, но ничего не произошло. Хм... Странно. Наверное, надо проверить.

Подсунув книгу под нос Эдмонду, сказала:

— Вот эта буква — А. Запомнил? Теперь найди ещё такие же в тексте!

Он вгляделся в строки, хмуря брови от напряжения, но бессильно развёл руками:

— Я не понимаю, не вижу букву А... Прости, Алёна, но мне кажется, что заклинание не сработало.

— Да что ж такое! — воскликнула я с досадой. — Почему оно не сработало? Ведь мы выполнили все условия! Три потомка, кровь...