Осознанное нежелание (СИ) - Князькова Нина "Xaishi" - Страница 13

- Надо Хозяина обратно запустить. На пару часов, пока будем готовить все необходимое, - неуверенно ответила она. – Или на дольше. Мне кажется, он не отойдет от жены больше, чем на пять минут.

Мне эта ее неуверенность совсем не понравилась. Не дай Дый, все пойдет не по плану! Здесь же никто не выживет. Мамочка, как страшно-то!

- Ладно, - я длинно выдохнула.

- Все будет хорошо, - совершенно серьезно сказала Вера Родионовна, уже спустившая ноги вниз. – Если сейчас Колю не позвать, то потом будет хуже, - она чуть скривилась. Видимо, прошла легкая схватка.

- Может, Максу позвонить? Он же изучал вашего мужа, - я повернулась к роженице. – Он, наверное, знает для него какое-нибудь успокоительное?

- Нам всем бы оно сейчас не помешало, - кивнула Алла.

- По-моему, что-то такое он тестировал, - жена Хозяина прошла к своей сумке, оставленной на стуле, нашла там телефон и набрала номер. – Макс? Я тут рожаю. У тебя есть что-нибудь для Коли? Ага, жду, - она доковыляла до кушетки, которую я вернула в нормальное положение и улыбнулась. – Сейчас Максим принесет что-нибудь.

- Ну, слава богу, - воздела Алка руки к потолку. – Пойду, позову его и Алана. Надеюсь, что он его еще не прибил.

Я же начала готовить все, что могло понадобиться. Девочка-неонатолог стояла в углу рядом с пеленальным столиком и старалась не отсвечивать. Странная она какая-то. Заторможенная слегка. Может быть, стоило кого покрепче сюда взять. Хотя, тут любой бы в панике был, а эта стоит и спокойно пленки перебирает.

Хозяин ворвался в палату так, как будто год жену не видел. Я едва успела шагнуть в сторону.

- Ты как? Тебе не больно? – Он принялся вглядываться в лицо жены.

- Нет. Все хорошо. Немного тянет, но это нормально, - невинно отозвалась та. – Да и боль я хорошо переношу, не беспокойся.

- Вот уж нет, - Алка выглянула из-за плеча Хозяина. – Боль терпеть нельзя. Будет больно, советую материться, ругаться и даже бить виновника мероприятия. И тебе, и ему будет от этого только легче.

- Алла! – Я строго посмотрела на подругу.

- А что? От этого же реально всем лучше будет, - фыркнула она недовольно.

Вера вздохнула.

- Ладно. Ты не обидишься, если я тебя ругать начну? – Она испытующе глянула на Хозяина.

- Ругай сколько влезет, - улыбнулся он.

- А бить? – Вновь встряла Алка, под недовольное цоканье заглянувшей в палату бабули.

- Бить я не смогу, - Вера Родионовна покачала головой и поморщилась.

- Где Алан? – спохватилась я, боясь, что Николай Николаевич его… того….

- В коридоре, - буркнул виновник всеобщего страха.

И я, и Вера, и даже девочка-неонатолог с облегчением выдохнули.

Дурацкое оборудование никак не хотело просвечивать напряженный живот роженицы. Причем стук сердца ребенка отчетливо прослеживался обычной слуховой трубкой. Слава богу, что прослушивался, иначе мы бы тут все заранее со страху померли.

И хорошо, что принесло Макса с термосом в руках. Он молча протянул его Хозяину и выжидательно на того уставился.

- Выпей, - Вера Родионовна облизнула пересохшие губы и кивнула мужу.

Тот нехотя забрал у Максима термос, открутил крышку и выпил все содержимое. Мы все замерли, наблюдая за этим. Николай отбросил пустую тару в сторону и сел рядом с кушеткой, показывая, что он здесь надолго. Макс же подобрал термос и быстренько ретировался, избегая вопросов по содержимому термоса.

Через два часа открытие составляло уже пять пальцев. Схватки стали чаще и куда более болезненными, нежели до этого. Вера Родионовна при муже старалась не показывать, что ей больно, но так как она иногда прерывисто дышала, пережидая схватку, то и так все было понятно. В такие моменты на Хозяина смотреть было страшно. Нет, на него вообще всегда страшно смотреть, но тут было что-то особенно жуткое в его взгляде, напряженной позе, отчаянно сжатых пальцах.

А еще страшнее нам всем стало, когда мы поняли, что дальше раскрытия нет. Я не в первый раз принимала роды. Была даже ситуация, когда роженица приехала специально в Май, когда ей сказали, что при родах ее ребенок из-за патологий не выживет. И нашла же где-то информацию о нас…. А здесь все шло не так. Оборотницы рожали редко, но буквально за пару-тройку часов и без дополнительного обезболивания. Человеческие женщины прекрасно переносили анестезию, если что. А здесь….

Веру Родионовну буквально не брало ничего. Мы это выяснили еще в первый триместр. У нее высокий болевой порог, но даже он сейчас не помогал. Не тот уровень боли. А еще я видела, как Хозяин постепенно сходит с ума. Его разум держался на плаву исключительно из-за того, что в минуты просветления его жена внимательно вглядывалась в его лицо. В такие мгновения он выглядел абсолютно адекватным.

Схватки учащались, а раскрытия не было. Я уже начала было думать, что зря я воспротивилась грамотному акушеру-гинекологу, когда Хозяин хотел такового вызвать. Но ведь Вера Родионовна мало общего имеет с нормальным человеческим организмом. Более того, я подняла ее старые обследования и выяснила, что у нее в плане деторождения проглядывались очевидные проблемы. Ну, до того, как ее муж с ней кровью поделился. Неужели, это сказалось?

- Ты можешь что-нибудь сделать?!? – Процедил сквозь зубы Николай.

- Я пытаюсь, - всплеснула руками в отчаянии.

Между нами, откуда ни возьмись, возник Максим.

- Я бы не советовал вам так нервничать, потому что лучше от этого….

Николай был настолько напряжен, что отмахнулся от него рукой, отчего Макс улетел в стену, снеся собой запасной столик с инструментами. Послышался хруст костей и со стены посыпалась штукатурка.

- Коля! – Строго крикнула роженица.

Тот моментально сделал невинный вид и шагнул к несчастному парню. Максим тут же вжался в стену. Я просто стояла в ступоре, понимая, что Хозяин так же мог и от меня отмахнуться в порыве ярости. Я же рядом стояла.

- Так, Алиса, берись за дело, - ко мне подошла бабушка и встряхнула. – А ты, не маши руками. Это никому не на пользу, - она строго посмотрела на Николая. – Алка, хватаем Максима и выносим в соседнюю палату, я там все приготовила. Алан, забирай девочку и тоже уноси. Нечего ей тут делать пока, - она указала на грохнувшегося в обморок неонатолога.

Все тут же пришли в движение. Только Хозяин стоял посреди палаты и не знал, что ему делать с самим собой.

- Николай Николаевич, сядьте на стул у кровати и ждите, - нахмурилась я, когда меня оставили с текущей проблемой один на один.

Тот послушно сел на стул, стоящий у изголовья кровати и взял жену за руку. Нежно. Осторожно. Так, как будто это не он минуту назад Макса одним ударом покалечил.

Кажется, стрессовая ситуация как-то повлияла на Веру Родионовну, потому что ее организм стал вести себя намного лучше. Раскрытие вновь началось. Медленное, болезненное, но теперь все шло хоть по какому-то плану. Если не считать, что роженица в пыль раскрошила металлическое основание кровати-трансформера, то все шло так, как надо.

Через час вернулась Алла, коротко сказав, что Максим точно будет в норме через несколько часов. Больше в палату никто не вернулся. Я бы тоже ушла, если честно, но на мне тут, как минимум, две жизни. Взглянув на Хозяина, поправила себя. На мне тут жизни всех жителей Мая, а возможно еще и Березкино. Черт его не знает, как у самого сильного мутанта снесет башню в случае непоправимой ситуации.

Дальше время я уже не засекала. Только следила за тем, чтобы все выжили. В основном я, потому что Николай Николаевич бледнел с каждым криком жены. Иногда она сжимала его пальцы так, что слышался хруст, но Хозяин ни разу не показал, что ему больно. Только радужка его окрасилась в ярко-алый. Я видела, как его мучает боль той, что ему дороже жизни. Мне даже показалось, что он жалеет о том, что Вера забеременела. И себя винит в том, что сейчас происходит.

- Потуги, - в какой-то момент обрадовалась я. – Так, на выдохе…. Три-четыре! Нет, не так. Сильнее и точнее….