Двое с «Летучего голландца» - Джейкс Брайан - Страница 25

• Предыдущая
• 25/57
• Следующая

В воскресенье утром Бен, одетый с иголочки, сопровождал миссис Уинн в церковь. Он немного стеснялся и своей новой одежды, и того, что его непокорные волосы были смочены и расчесаны на пробор. Черный Лабрадор остался дома, чтобы Гораций не скучал в одиночестве. Миссис Уинн захватила с собой палку, так как путь до церкви был неблизкий и все вверх — на вершину холма. У ворот, ведущих в церковный двор, они встретили Алекса и Эми Сомерс с родителями. Миссис Уинн остановилась поболтать со своими знакомыми.

Алекс заметил, что Бен с каким-то беспокойством смотрит вверх, на церковную башню.

— Чего ты так рассматриваешь этот шпиль, Бен? — поинтересовался мальчик.

— А колокол? В здешней церкви есть колокол? — спросил Бен, на лбу у него выступили капельки пота, лицо слегка побледнело.

Проходивший мимо мистер Брейтуэйт, все еще в своей мантии, поскреб курчавую голову и прищурился, глядя поверх очков.

— Что-что? Колокол? Хм… боюсь, что нет колокола, молодой э… э… человек. Колокол э… э… церкви Святого Петра… хм… прихожане и священники пожертвовали… э… э… э… во время э… э… наполеоновских войн. Да, да, хм… на вооружение э… э… армии герцога Веллингтонского. У колоколов… знаете ли… металл превосходный, да… да.

Шум бурлящих вод сразу смолк, затихли голоса ангелов, «Летучий голландец» перестал бороздить в туманной дали океанские пучины. У Бена отлегло от сердца. По крайней мере, этой церкви с опустевшей колокольней ему бояться нечего. Эми потянула его за рукав, пора было входить, служба началась.

Церковь Святого Петра, величественная снаружи, внутри оказалась довольно тесной. Сквозь окна с хорошо сохранившимися витражами в церковь вливалось утреннее солнце, и в его лучах медленно кружились мириады пылинок. Сидя рядом со своими друзьями, Бен слушал проповедь строгого седого человека, преподобного Мандела, о том, какое это важное и богоугодное дело — благотворительность. Внезапно он ощутил на себе чей-то взгляд. Обернувшись, он посмотрел на прихожан, сидевших позади. Не так далеко от него он заметил Уилфа Смизерса с матерью и девушкой, приехавшей из Лондона. Обадия Смизерс не имел привычки посещать церковь ни в воскресенье, ни в какие-либо другие дни. Бен улыбнулся Уилфу. К его удивлению Уилф ответил ему улыбкой.

Когда служба кончилась, миссис Уинн задержалась, чтобы бросить монетку в ящичек для пожертвований на новый колокол. А Уилф подошел к Бену сзади и сунул ему в карман скомканную бумажку.

— Спорю, что ты не явишься, — пробормотал он на ухо Бену и тут же пошел догонять мать и Мод Боу, они уже вышли из церкви и стояли у покойницкой, где их ожидала запряженная пони двуколка, которая должна была доставить их домой.

На обратном пути, спускаясь с холма, мистер Сомерс любезно предложил руку миссис Уинн. Бен шел впереди с Эми и Алексом, они видели, как он вынул из кармана записку Уилфа, прочитал ее и засмеялся.

— Уилф сунул мне эту бумажонку, когда мы выходили из церкви. Вот послушайте:

«Встречь меня севодня в четыре, если не боисся за библеатекой. Сабаку не бери патаму што я хочу только пигаварить. Я буду один. Если не придеш, трусом будет», — зачитал Бен друзьям безграмотное послание. И закончил: — Попдисано Вожаком «Амбарной шайки».

Усмехаясь и покачивая головой, Бен сел на траву и передал записку Эми. Та прочитала ее, улыбаясь детским ошибкам.

— Надо кому-нибудь научить Уилфа писать «библиотека» и «поговорить». Ой, ха-ха-ха, он не туда вставил букву «д» в слове «подписано». А расписался-то как лихо! Ха-ха-ха!

Однако ее младший брат не усмотрел в записке ничего смешного.

— Ты ведь не пойдешь, правда, Бен?

Летний ветерок завладел непокорными волосами Бена, и он дунул, чтобы они не падали ему на глаза.

— Почему бы и нет?

Алекс мог привести множество объяснений почему. Он с тревогой перечислил их все.

— Ну, во-первых, Уилф придет не один. Шайка спрячется где-нибудь рядом. Он, конечно, не просто хочет поговорить. Он хочет тебя поколотить, потому и просит не брать с собой Неда. Мы знаем, Бен, что ты совсем не трус, но не ходи к нему.

В странных голубых глазах Бена искрилась усмешка, но Алекс чувствовал, что за беспечной веселостью кроется холодная уверенность. Она слышалась и в голосе юноши, когда он, встав, проговорил:

— Буду там в четыре. Ни за что не пропущу такого случая!

— Тогда и мы придем! Бен повернулся к Эми.

— Я бы хотел, чтобы вы предоставили мне честь одному разделаться с ним, но уж если хотите пойти, спрячьтесь так же, как его шайка. Наблюдайте сзади. Если мне понадобится, я вам крикну. Обещаю.

— Мы спрячемся, — сжала кулаки Эми. — Правда, Алекс?

Бен видел, что у ее брата дрожат коленки, но Алекс ответил:

— Можешь на нас рассчитывать. Мы не убежим и тебя не бросим.

Бен обнял его за плечи и слегка их сжал.

— Спасибо, друг! Мне будет спокойней, если я буду знать, что вы рядом. И тебе, Эми, спасибо! Ладно, пойду поем и вздремну в кресле на лужайке. Встретимся в четыре. Хотя, что это я, не встретимся, ведь вы же спрячетесь. Пока, друзья!

Алекс и Эми смотрели, как, взяв миссис Уинн под руку, Бен входит с ней в калитку ее дома. Алекс стиснул зубы.

— В этот раз я не убегу. Я останусь и помогу Бену.

— Ты и в прошлый раз не убежал, — Эми взяла за руку своего обычно робкого братишку. — С каждым днем в тебе прибавляется храбрости, Алекс. Будешь скоро как Бен, таким же неустрашимым.

В полдень миссис Уинн с Беном, Недом и Горацием расположилась за ленчем на лужайке. Воскресенье выдалось мягкое, солнечное, и им приятно было понежиться в тихом саду. Старая леди устала после похода в церковь. Она наблюдала за двумя белыми бабочками, и глаза у нее слипались, а бабочки порхали, выписывая затейливые узоры над кустами, усыпанными голубыми цветами. В красных розах и ярко-желтых анютиных глазках лениво жужжали пчелы. Легкий аромат цветов веял в полуденном воздухе. Вскоре миссис Уинн откинулась на спинку кресла и сладко заснула.

Бен и пес задумчиво перебрасывались мыслями: «Ну что, старец, какие у тебя планы на сегодня?» — «Подумываю, не совершить ли прогулку по здешним местам с этим представителем кошачьих», — ответил вальяжно раскинувшийся на траве черный Лабрадор.

Бен поднял бровь. «Тебе, наконец, удалось разговорить Горация? Ну и как? Интересный он собеседник?» — «Да нет, — Нед игриво похлопал ушами. — Иногда произнесет что-то осмысленное, но большей частью его мысли — сплошная ерунда, — Нед припечатал лапой хвост кота. — Разве я не прав, приятель?»

Гораций уставился на пса золотистыми глазами.

Бен наблюдал за ними — ясно было, что кот и пес ведут беседу.

«Что он говорит, Нед?»

Лабрадор потряс большой головой: «Сейчас переведу его мысли слово в слово. Он говорит: „Мяу, мяу, бабочка, мышки, птички — вкусно. Мур-р, мур-р! Уинни Уинн дает Рацию сардинки и чай с молоком, мур-р, вкусно!“ »

«Следи за ним, — улыбнулся Бен. — Я уверен, что он поумнеет».

Но Лабрадор недоверчиво посмотрел на кота.

«Маленький дикарь! Пожирает бабочек, птиц, мышей… Брр! А ты что настроен сегодня делать? Сидеть и дремать?»

Юноша спокойно поднялся с кресла. «Нет, я собираюсь произвести кое-какую разведку… Увидимся снова здесь… Ну, скажем, в шесть». Нед взмахнул лапой. «Заметано. В шесть. Ужин ведь, наверно, около семи? Будь осторожен, Бен! Если я понадоблюсь, крикни!»

Бен быстро направился к калитке. «Есть! Ты тоже лай громче, если нужна будет моя помощь. Пока!»

В этот летний предвечерний час на деревенской площади Чапелвейла было безлюдно и тихо. Только башмаки Бена стучали по булыжникам. Перейдя площадь, он подошел к забору Дома призрения. Ветхие, подгнившие колья забора держались только благодаря кустам сирени и бирючины. Бен остановился у калитки и окинул оценивающим взглядом старинное богоугодное заведение. Дом был таким же дряхлым, почти развалины. Его нависшую соломенную крышу давно пора было покрыть заново.

• Предыдущая
• 25/57
• Следующая