Ведомство. Свежая кровь (СИ) - Озерова Евгения - Страница 1

Проверено.

К публикации допустить.

Ведомство

Глава 1

Настя проснулась и первым делом посмотрела в окно: было уже темно.

Она наконец почувствовала себя выспавшейся.

— Тебе везет! — проворчала Катя, соседка по комнате, заметив, что Настя села на кровати. — Сессию автоматом небось поставят... С такими-то знакомствами!..

Второй соседки, Светы, в комнате не видно — и хорошо, выдерживать двойную атаку она сейчас не готова.

Настя вздохнула, вылезла из-под одеяла и принялась одеваться.

Была суббота, и в библиотеку она еще вчера решила не идти: сегодня вечером ее пригласил прогуляться Федор Кот-Ученый, известный политический эксперт и аналитик. Собственно, их знакомство и служило предметом зависти однокурсников.

Впрочем, учеба на факультете политологии МГУ, по мнению Насти, обладала двумя гораздо бóльшими недостатками, чем зависть студентов. Во-первых, она совершенно не высыпалась, потому что вставать на занятия приходилось рано утром. И во-вторых, возникала необходимость даже сейчас, во второй половине ноября, постоянно пользоваться защитным кремом от солнца. Позволить себе спать днем, как на роду написано, она могла только в выходные, да и то не каждый раз: надо было заниматься, ходить в библиотеку и писать рефераты.

— Все в порядке? Что-то бледная ты очень… — пробормотала Катя, оторвавшись от тетрадок и смартфона. — Плохо себя чувствуешь?

На секунду растерявшись, Настя прошлепала к зеркалу. На всякий случай провела рукой у лица, проверяя заклинание. Нет, все в порядке, морок на месте, просто она очень проголодалась.

— Пока в зеркале отражаюсь, жить можно, — рискнула пошутить она.

— Отвлекаться от учебы надо, — наставительно произнесла соседка, возвращаясь к тетрадкам. — Хочешь, сходим сегодня потусим?

— Да ну, я и так постоянно на ходу сплю, — отмахнулась Настя и продолжила одеваться. — Потому и бледная.

Вообще, учиться ей нравилось, хотя ее путь в МГУ складывался непросто.

Еще в школе, в родном белгородском селе, славным лишь своими черноземами, она увлеклась журналистикой, и, выиграв молодежный творческий конкурс, сразу после выпускного попала в Москву, корреспонденткой на либеральный телеканал для нежити Blood-ТВ[1]. Успех, конечно, не был ей гарантирован, знаний не хватало, получалось и так, и сяк… Но на втором году ее работы владелец телеканала олигарх Осинский бежал от уголовного преследования в Цитадель свободы и демократии, а вслед за ним — и звезды эфира. Настя оказалась в ситуации, когда на безрыбье и рак рыба, и благодаря напористости и телегеничности легко пробилась на самый верх корреспондентской иерархии. Казалось бы, дальнейший путь к высотам карьеры теперь открыт, но…

Но тридцатого апреля этого года произошло событие, которое изменило ее жизнь… И не только ее жизнь, к слову. В человеческих новостях событие прошло под названием Учредительного Съезда Союза реципиентов России, и, строго говоря, таковым и являлось. Строго говоря…

На самом Съезде у Насти возник редкий шанс посмотреть на проблемы демократии в России под несколько другим ракурсом, чем было принято на Blood-ТВ, познакомиться со многими влиятельными… хм… реципиентами, а также объективно оценить глубину своих познаний в области политики. Стало ясно, что одним журналистским нахрапом и телегеничностью проблему не решить. Если, конечно, она и дальше собирается заниматься политической журналистикой, а она собиралась! Еще как собиралась!

— И все-таки везет тебе, — Катя вздохнула, листая тетради и сверяя что-то в смартфоне. — С такой знаменитостью знакома!

Настя решила оставить ее высказывания без комментариев, как оставляла подобные замечания всегда.

Ведь кроме того, что на Съезде она решила поступать на факультет политологии, в кулуарах этого мероприятия, а проще говоря, на банкете, Федор Богданович Кот-Ученый, у которого она уже не раз брала интервью, предложил ей побрататься. Причин столь внезапного решения Настя у него не выясняла — может быть, в каком-нибудь ястве или коктейле затесалась веточка кошачьей мяты, — но отнесся аналитик и эксперт к братанию с полной ответственностью, взявшись во всем просвещать названую сестру. Каким-либо блатом при поступлении и в процессе учебы Настя пользоваться категорически отказалась, но против внештатных факультативов не возражала практически никогда.

Уже в середине сентября она с удивлением обнаружила, что Кот-Ученый известен не только среди нежити. Он, оказывается, слыл экспертом по хитросплетениям интриг Государственной Думы, был постоянным гостем нескольких телепрограмм и ток-шоу, работал радиокомментатором и газетным аналитиком, и, что интересно, под своим именем и фамилией. Частенько почитывал лекции в самом МГУ. Под мороком он выглядел обаятельным жизнерадостным толстячком лет тридцати пяти — сорока.

Один раз он взял ее с собой на ток-шоу федерального канала — просто посидеть в зале, в массовке. Программу увидели однокурсники. Как им пришло в голову, что взял ее туда именно Кот-Ученый, а не кто-то другой из доброго десятка политиков и экспертов, участвовавших в дебатах тогда, — так и осталось невыясненным. Однако слух зародился мгновенно и укоренился в мозгах однокурсников, похоже, навсегда. В очередной раз услышав что-то вроде «с такими знакомствами…», она только вздыхала, благодаря богов, что никто не знает о ее собственной карьере на Blood-ТВ. Нежить и маги хранили свою тайну от обычных людей, и соответствующие телеканалы вещали только для этой аудитории.

Впрочем, возможно, источником слухов стали как раз те студенты факультета, которым Blood-ТВ доступно. Ведь, поступив, Настя сразу обнаружила, что не единственная «такая» студентка в МГУ. Конечно, чаще всего встречались вампиры — они были крупнейшим городским сообществом нежити, но попадались и лешие, и кикиморы, и даже русалки. Последние, впрочем, в основном обосновались на естественно-научных факультетах.

— …Так ты пойдешь? Лешка Сорокин с третьего курса звал… — услышала она обрывок речи Кати — судя по всему, длинной, но прошедшей совершенно без ее внимания.

— Вряд ли, — мотнула Настя головой и, накинув плащ, вышла за дверь.

Очень хотелось есть.

Кафе, в котором Настя договорилась встретиться с Котом-Ученым, она приметила еще в бытность корреспонденткой, но тогда посещать его не могла: оно было слишком демократичным, несмотря на хорошее расположение у Никитских ворот. А сотрудникам холдинга Осинского полагалось вкушать деликатесы минимум в «Жан-Жаке» и закупаться домой — в «Азбуке вкуса», благо зарплата это позволяла.

По большому счету, это кафе качественного общепита предназначалось для нежити. Мастерски приготовленные тартар и карпаччо соседствовали с якобы японскими и китайскими блюдами из рыбы и водорослей — для водяных, русалок и редких гостий столицы — наяд. Тут же посетителям предлагались грибы, ягоды и другие плоды чащоб средней полосы и Сибири — для лесовиков, конечно. В меню можно было обнаружить даже какую-то совсем уж невообразимую псевдоафриканскую кухню из «белка насекомых» — она на самом деле предназначалась некоторым представителям нежити, которые заглядывали в столицу очень редко... И именно из-за всей этой экзотики в кафе любили захаживать и гурманы из числа людей.

Вот и сейчас несколько столиков занимали именно люди, которые и не подозревали, что по соседству с ними прямо сейчас ужинают те, кем их пугали в детстве. Впрочем, некоторые еще только завтракали. Под мороком, конечно.

Морок был магией столь древней, что развился до совершенства в своей простоте, и нежить и сущности вроде Кота-Ученого овладевали этим заклинанием еще в раннем детстве, едва ли не первым. Он полностью скрывал их истинный облик от людей — даже вездесущие ныне видеокамеры не могли проникнуть сквозь эту магию. И в то же время «своим», а также человеческим магам морок не мешал видеть друг друга настоящими.