Солянка, космос, фаерболлт (СИ) - "Утяшный Волчара" - Страница 30

— О, я обязательно отомщу тебе за это, мудила! — словно змея прошипела она, увидев, как Аргерт открыл глаза.

— Проказница не хочет называть свое имя, — показался Халвуш из технического отсека. — Впрочем, не столь важно. Еще парочка часов и можно отпраздновать.

— Праздновать я буду только на ваших похоронах, ублюдки!

— Угомонись. Сиди спокойно, иначе выкину за борт.

— Хал, — Аргерт попытался подняться.

— Ты лежи, лежи. Сильно же тебя потрепало. Вот, — он взял тарелку с супом и поднес ко рту друга, — поешь.

— Спасибо, — тяжелые воспоминания из прошлого резко нахлынули на парня. — Спасибо тебе большое, — слезы потекли по его щекам.

Аргерт плакал от счастья, что наконец-то выбрался с чертовой планеты, что повстречал такого замечательного человека, что теперь его ждёт хоть какое-то будущее. Все чувства смешались воедино, образовав одно — благодарность. Благодарность вселенной, судьбе, ниспославшей на него испытания и даровавшей положенную награду.

Вкусный суп согревал горло, словно целебный эликсир, растекаясь по желудку, когда Ярами неожиданно сообщила:

— Внимание! Критический уровень топлива…

Отказ генераторов…

Переход в аварийный режим…

Остановка варп двигателя…

— Нет! Нет! Нет! — закричал Халвуш, рванув к капитанскому мостику. — Твою Мать! — он с силой ударил по приборной панели.

Корабль сошел со сверхсветовой скорости.

— Что? Что случилось? — Аргерт, превозмогая боль, поднялся на ноги. — Мы не долетели?

— Приметы… все же было просто идеально, — не слушал его Халвуш. — Не могу понять, откуда такой большой расход топлива и энергии?

— Может пробоина?

— Нет, тогда давно бы все высосало в открытый космос, — Халвуш в отчаянии принялся что-то набирать на панели, стараясь исправить ситуацию.

— Отсутствует космическая карта…

Сканирование…

Неизведанный космос…

Перерасчет времени прибытия…

Ориентировочное время прибытия к ближайшей планете, пригодной для жизни: шестьдесят семь лет, двадцать три дня, семь часов, сорок одна минута…

— П-п-погоди, что? — не веря в услышанное, спросил ошарашенный Аргерт.

— Вы издеваетесь?! — закричала девушка, но ее никто не слушал — Я не собираюсь подыхать с вами здесь!

— Ориентировочное время прибытия к ближайшей планете, пригодной для жизни: шестьдесят семь лет, двадцать три дня, семь часов, сорок одна минута… — повторила холодным искусственным голосом Ярами.

— Нет… не может такого быть, — Аргерт словно снова вернулся в кошмар из которого недавно сбежал.

В голове парня крутился только один вопрос: «Как так вышло?». «Халвуш превосходный ученый, инженер и солдат, он не мог ошибиться в расчетах», — совсем недавно ярко светивший луч надежды угас прямо на глазах.

— Прости, Аргерт, — Халвуш, повесив голову, сошел с капитанского мостика. — На корабле работают маленькие фермы, так что с голода вы точно не умрете. Простите, — повторил он и исчез за открывшейся перед ним дверью спального отсека.

— Парень, останови его быстро! — возопила девушка. — Этот говнюк собирается бросить нас подыхать!

— Хал? — Аргерт подполз ко входу и увидел, как его давний друг с совершенно безразличным выражением лица погружается в крио-камеру.

— Что там!? Что происходит?! — дергалась пленница в попытках вырваться.

— Нет, Хал… — не веря свои глазам произнес Аргерт.

— Всегда нужно иметь запасной план, даже если приметы благоволят тебе, — произнес Хэлвуш, прежде чем крышка захлопнулась, и он погрузился в долгий и беспробудный сон.

В этот момент Аргерт в душе ощутил, как его сердце вырвали прямо из груди. Он остался посреди бескрайнего космоса в дрейфующем космическом корабле. Безграничная пустота в душе парня и океан неизвестности за бортом ввергли его в пучины отчаяния.

Человек, которому Аргерт доверял больше всего, верный единственный и лучший друг бросил, обрекая на долгую и мучительную смерть.

…

В открытом космосе размеренно летел космический шаттл с двумя живыми пассажирами. Внутри него царил крик боли, боли от предательства. Но этот крик никто не слышал.

Демоны повсюду…

От них не скрыться, от них не убежать.

Сегодня, тысячи, нет сотни тысяч собрались в аду, чтобы посмотреть на представление. Жестокое, кровавое зрелище, праздник страха и боли, главным номером которого был он — Алексий.

Закованный холодными стальными цепями охотник на нечисть висел над сценой, ожидая своего часа. Сталь впивалась в кожу, вызывая дрожь в поджилках, тело покрылось потом, а кожа скукожилась от напряжения. Еще несколько минут и его растерзают, самым жестоким, ужасным образом.

«Ничтожества. Выродки тьмы», — Алексий сжал зубы до скрипа.

Механизм пустили в действие, цепи постепенно начали натягиваться, демоны внизу закопошились в предвкушении дождя из свежей крови.

— Я вас всех… УНИЧТОЖУ!

…

Он открыл глаза, это был всего лишь кошмар. Арлсен сидел рядом, очищал от крови хирургические инструменты. Губы безумного коллекционера разошлись в улыбке, а глаза блистали в тусклом свете свеч.

«Подозрительно», — первое, о чем подумал проснувшийся охотник на нечисть.

— Все готово, — спокойным голосом произнес его давний друг. — Как и договаривались.

После этих слов Алексий, немного успокоившись, осмотрел себя.

Остатки правого плеча обзавелись новым стальным суставом, что представлял из себя отверстие с кучей торчащих из него проводов, что предназначались для подключения механической руки.

— Где? — жесткий голос охотника походил на удар, бьющий в самую душу, заставляя бояться.

— Да вот же, вот, — Арлсен достал с нижней полки протез. — Я предупреждал, технология мне неизвестна, заряд у этой штуки ограничен, и на сколько его тебе хватит я не знаю, — он поднес и подключил его.

Алексий впервые за долгое время почувствовал пальцы, смог пошевелить и ощутить в них силу.

Шестерни крутились, чуть поскрипывая, а на запястье мигал едва зеленый индикатор.

— Смотри, — Арлсен указал именно на него, — думаю на пару часов, может больше, может меньше.

Но даже так, зная, что время использования этого чудо-оборудования ограничено, Алексий был счастлив.

— Глазом видишь?

— Нет, а должен?

— Странно… — Арлсен залез на хирургический стол, обхватил голову подопытного своими сальными пальцами и начал рассматривать глазной протез. — Вот здесь, — он просунул грязный ноготь под веко Алексию и нажал им какую-то кнопку.

Истребитель нечисти тут же почувствовал невыносимую боль, будто тысячи игл вонзились в череп, пронизывая все вглубь до самого мозга. Буквально спустя пару секунд он уже мог отчетливо видеть.

«Невероятно. Даже лучше, чем раньше», — неизвестная магия позволяла видеть тепло через стены. Изображения в его голове накладывались друг на друга, и казалось, что можно видеть мир насквозь.

— Кроваво-красный свет, — Арлсен ехидно улыбнулся. — Теперь ты самая настоящая немезида, обрекающая демонов на гибель! Никто не скроется от твоего взора, ни одна тварь не сможет убежать! — мастер довольствовался проделанной работой. — Эх, жаль, что я не могу тебе приделать больше, — он указал на гниющего полумеханического человека, лежащего на соседнем столе.

— Тьфу, ты приделал мне части порождения металла, что я с таким трудом убил, — Алексий встал и оценил свое состояние. — Сколько я проспал?

— Если бы я знал, — Арлсен развел руками. — Я не выходил отсюда в процессе работы, но по ощущениям прошло не меньше дня, — он радостно потер руками и задал вопрос. — Теперь, ты доволен работой и оставишь меня в покое?

— Да, объясни, как все работает и девушка твоя, — Алексий указал на механический протез.

Охотник на нечисть прекрасно осознавал, что даже с новообретенной конечностью его шансы одержать верх над Эльзой стремились к нулю. Отсутствие руки из собственной плоти затрудняло использование магии, на которую истребители нечисти полагались в бою с демонами, а ее применение грозило поставить Алексия на грань жизни и смерти. Даже так, он, одержимый местью, решил приложить все силы и утолить жажду возмездия любой ценой. Его больше не волновала судьба девушки-паладина и продолжения собственного рода. Алексий считал, что сделал для нее более чем достаточно, вдобавок, посеяв в ней шанс на зарождение новой жизни. И если она выживет и придет в сознание, то окажет ему неоценимую услугу, а если нет, то он сделал все возможное перед своей последней битвой.