Осажденные камнем (ЛП) - Гудкайнд Терри - Страница 17

Никки резко выпрямилась — она поняла, что большая кошка, свободно разгуливающая за пределами города, может принести пользу Ильдакару. Мрра станет ее тайными глазами там, куда она сейчас не может заглянуть. Кто может быть лучшим шпионом, чем хищник, который невидимо скользит сквозь ночь?

Никки наклонилась и обеими ладонями обхватила большую голову кошки. Золотые глаза встретились с ее взглядом.

— Снаружи вражеская армия. Мы видим их лагерь, но мне этого недостаточно, чтобы планировать действия. Ты покажешь мне то, что увидишь? Если отпущу тебя, ты будешь осторожна? Позаботишься о себе сама?

Песчаная пума забила хвостом. Никки решилась.

— Оставайся в холмах, прячься на деревьях, но можешь охотиться. Следи за ними, чтобы я смотрела твоими глазами. — Никки слабо улыбнулась. — Будь моим шпионом в армии генерала Утроса.

Мотая хвостом, Мрра подошла к двери покоев и вышла в коридор. Никки ощутила ускорившийся пульс, и поняла: пума в нетерпении.

— Идем. Я найду малые ворота и выпущу тебя подальше от солдат, которые колотят в стены. — Она нахмурила брови. — Может, снаружи ты будешь в большей безопасности, чем мы в городе.

Солдаты в основном атаковали участок возле высоких главных ворот, но у Ильдакара были меньшие ворота возле отвесной скалы у реки, входы для путешественников и тайные калитки для торговцев в дальних участках стены. Никки и Мрра настороженно шли по улицам, прислушиваясь к ночным птицам и разгуливающим вдоль канав кошкам. Мрра ступала впереди, пока они направлялись к северному концу стены, где та заворачивала и упиралась в отвесный обрыв.

Никки отыскала хитроумно спрятанную низкую дверь, облицованную камнем — именно там, где ей и говорили. Она высвободила дар и с помощью магии сдвинула засов. Ни один разведчик армии Утроса не смог бы найти этот тайный вход. Когда магический замок открылся, она потянула на себя дверь высотой в человеческий рост. На нее хлынул поток влажного воздуха с текущей внизу реки Киллрейвен и травянистых холмов вокруг равнины.

Коричневое тело Мрра напряглось от предвкушения. Никки положила ладонь между лопаток пумы, разделяя кошачий восторг.

— Я хочу пойти с тобой, но мое место в Ильдакаре — пока что.

Она наклонилась и обхватила руками туловище пумы. Мрра утробно мурлыкнула и лизнула щеку Никки шершавым языком.

— Иди, — сказала Никки. — Я буду с тобой. Я твоя сестра-пума.

Мрра выскочила через калитку и помчалась в холмы, вскоре исчезнув в ночных тенях. Никки ощутила боль в сердце. Она надеялась, что видит песчаную пуму не в последний раз. Она знала, как опасно снаружи, но Мрра и сама была опасной.

Никки смотрела через долину на бесчисленные костры осадившей их армии. Для каждого такого костра требовалось вырубить целый склон деревьев. Огни походили на мерцающие красные глаза злых духов, на стаю гончих сердца, выпущенных из преисподней.

Возле каждого костра было достаточно солдат, чтобы захватить деревню. Воины были освобождены для разграбления Древнего мира, но вполне могли покорить и весь континент. Никки придется как-то сдерживать их здесь. Она долго смотрела на костры, слушая далекий шум неизмеримо больших вражеских сил. Мрра свободно разгуливала там, но Никки стояла у ворот, чувствуя себя в ловушке.

* * *

Сильно после полуночи Никки вернулась в покои и попыталась поспать несколько часов. Ей нужны силы. Она не хотела спать, не хотела думать, но, когда уснула, сознание освободилось, и она оказалась внутри разума пумы. Мрра наслаждалась свободным бегом. Внутри города она чувствовала себя подавленной, но теперь она бежала ради удовольствия, ощущая, как передние лапы касаются свежей травы, а задние отталкиваются от земли. Большая кошка была создана для свободной жизни в природе, даже если ее вывели дрессировщики Ильдакара, вырастили и натренировали быть жестоким бойцом, убивать врагов на арене. На шкуре Мрра были выжжены руны, защищающие от магических атак. Но зачем свободной пуме бояться магии?

Мрра и две ее сестры-пумы из первой троки вырвались из клеток главного укротителя. Они сбежали из Ильдакара и умчались через сельскую местность. Они бесцельно бродили, пока не встретили возле Твердыни Никки и ее компаньонов. Три большие кошки напали на людей, как их и учили, но Никки и остальные убили двух ее сестер-пум и чуть не убили саму Мрра. Пока Никки ее исцеляла, их кровь смешалась, выковав магическую связь и сделав колдунью ее новой сестрой-пумой. Теперь у Мрра не было другого пути.

Выпущенная пума побежала в холмы. Она ходила среди деревьев, тревожа ночных птиц и вынюхивая зверьков в подлеске. Она ощущала других зверей арены, сбежавших из Ильдакара во время восстания, но не нападала на них. Мрра даже не охотилась за свежей добычей. Не сейчас. Она была голодна, но больше изголодалась по свободе.

Несмотря на радость, Мрра понимала, что нужно Никки. Ее сестра-пума попросила бродить по окраинам лагеря и наблюдать за огромной армией, чтобы видеть все острым кошачьим зрением. В особняке Никки ворочалась и ерзала на шелковых простынях, закрытые голубые глаза метались — во сне она смотрела по сторонам. Мрра и Никки видели масштаб угрозы, с которой столкнулся город.

Глава 11

Поздно ночью генерал Утрос лежал в главном штабе, прижимая к себе двух обнаженных женщин. Ава и Рува лежали неподвижно, но он знал, что они не спят. Он чувствовал своей кожей их кожу, гладкую, но холодную и более твердую, чем привычная для него мягкая женская плоть. Его кожа была такой же жесткой. Нервные окончания ощущались приглушенно, как чей-то далекий крик.

Рува пошевелилась, и соединенная с ней неосязаемой связью Ава тоже сменила позу. Утрос лежал неподвижно между двух колдуний, глядя на обрешетку крыши и думая о единственной женщине, которую действительно желал, о страсти, которая все еще трепетала в его каменном сердце. Он не любил преданных ему близняшек, но они давали ему необходимое. Мэджел давала ему намного больше.

Он думал, что она находится далеко — в столице Ороганг вместе с императором Керганом, человеком, которому Утрос присягнул в верности. Он все еще был связан этой клятвой, но разрывался между страстью и настойчивой потребностью служить им обоим, даже если это терзало его и все разрушало. Если двум погонщикам яксенов можно верить, теперь его с Мэджел разделяет больше, чем расстояние. Его память говорила о том, что он виделся с прекрасной императрицей. Возможно ли, что он и его армия окаменели на века, а эта красивая и страстная женщина давно мертва? Если это правда, то реальность невыносима. Он должен узнать наверняка, но как, находясь на этой широкой равнине, вдали от Ороганга и империи Железного Клыка, он узнает истину? Если Мэджел мертва и Керган превратился в прах костей истории, то ради чего сражаться?

Утрос запер переживания в отдельном уголке разума — словно поставил плотину на ручье. Пойманные в ловушку мысли и беспокойства затопят его, если он не найдет правдивые ответы.

Он слышал шум лагеря за стенами штаба. Деревянное строение соорудили наспех из грубо отесанных бревен и веток. Его солдаты хорошо выполнили задачу, затратив минимум ресурсов. Они всегда служили Утросу без вопросов и никогда не разочаровывали, а он был их командиром.

За время многолетнего военного похода он привык к добротному шатру с занавесками, шкурами и столами, заваленными картами и планами боя. Желая доставить удовольствие Аве и Руве, он взял женщин с собой в постель и крепко обнял, словно пытался раздавить их о свое тело и впитать в себя их энергию. Они лежали втроем под недавно выделанной шкурой яксена. Она не могла сравниться с тонкими ткаными одеялами или шелковыми простынями дворца в Ороганге, но это был только первый шаг.

Тонкий матрас был набит сушеными травами. При других обстоятельствах он был бы жестким и неудобным, но затвердевшей коже Утроса были нестрашны такие мелочи. Дым от жаровен завитками поднимался вверх и выходил через щели в настиле крыше. Тусклое красное свечение тлеющих углей и ладана заливало помещение мягким светом. Дым был густым, но Утрос едва его чувствовал. Две колдуньи добавили в жаровни особые травы, которые иногда вызывали у него видения и откровения. Теперь травы едва оказывали эффект на его забитые пылью легкие. Но он и не нуждался в видениях. У Утроса есть разум, и он может составить план.