Угрюмый герой (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 26

В глазах цивилизованной общественности, даже в глаза сурового военизированного Кригстана конфедерация Барджайя была монстром. Чрезвычайно опасным, непредсказуемым, невиданно сплоченным и продуктивным. Гамбит Вечного Тирана дал этому монстру возможность захватить континент.

Мир испугался. Протрезвевший Триумвират, оставшийся на Эласте, осознал себя стоящим раком со спущенными штанами и впившимся в жирнейший кусок, от которого они не смогут отказаться. Но колонизация, освоение — это море сил, ресурсов, людей. Времени. Куда за это время успеет двинуть свою огромную и лишенную даже намека на близкого противника страну проклятый Заир Конн тар Фарагат?

— Мы в Кригстане осознаем местные реалии куда лучше, чем несчастливые соседи Барджайи, мастер Криггс. Если всё оставить так как есть, Северная Валта за пять-десять лет станет целиком территорией Барджайи. А через тридцать, по прогнозам наших аналитиков, полностью освоит завоеванное. Еще лет 10–15 и всё, мировой гегемон необоримой мощи готов, располагающий ресурсами, чрезвычайно мотивированным населением, прекрасно отобранными кадрами… это будет даже не катастрофа, а просто конец всем остальным цивилизациям! Этого нужно избежать любой ценой.

— И какую роль должен сыграть я?

— Главную, важную и простую, мастер Криггс. Я возьму у вас одни документы, а взамен дам другие. Ваши, найденные на вашем дирижабле у вашей… собственности, я использую, чтобы заработать ресурсы, что нам с вами потребуются позже, когда сможем заняться проблемой Аддамсов. Мои документы вы должны… продать. Чем дороже, тем лучше. Одному весьма определенному лицу, чье имя и местоположение я вам назову. Вырученные за них деньги, а это должна быть очень кругленькая сумма, вы передадите мне. Они тоже послужат делу.

— Нужны подробности.

— Ну разумеется! Только…, - Тариус Амадей Тарасккер потерял всю свою напускную веселость и от него повеяло холодом, — …мастер Криггс. Я читал ваше дело. Вы умудрились покинуть Кригстан и даже сам континент нигде не «засветившись». Ни в одном криминальном деле. У царства нет к вам претензий. Более того, я очень высоко ценю, что за время нашего разговора вы не использовали имеющееся у вас влияние харизмата. Такие предпосылки позволяют предложить вам полноценное сотрудничество с нашим агентством. Вам. Девушку же после той части операции, где она будет полезна, нужно будет…

— Это не проблема.

— …очень рад это слышать!

Большая часть команды шпиона и диверсанта отсутствовала, они «вели» сорвавшегося Должника. Точнее, вели киду, которая, к моему глубокому удивлению, не только оказалась моей старой знакомой, но еще и особой, имеющей на меня большой зуб. Это между делом отметил Амадей, сообщив, что догадками о моем имени он не успел поделиться с психующей Должницей, уже испытывающей неслабые спазмы. В любом случае, событием это было не заслуживающим внимания здесь и сейчас — если Лайтен не успеет найти ихорника до конца срока терпения установок Бога-из-Машины, то умрет в муках, а если и успеет, то меня рядом не будет. Ладно, пусть себе бегает, авось сдохнет. Вот только недоброжелательниц на ровном месте мне живых не хватало.

Оставленный деятельным и приободренным гномом в покое (он ушёл, но обещал вернуться), я наконец-то вновь получил возможность, как поесть, так заняться изучением себя.

Для начала была сама сделка. На неё я пошёл, не размышляя ни секунды. У меня два зайца, причем, если я выберу более мирного в виде возвращения домой, то второй меня прихлопнет. Нужно брать за само собой разумеющееся, что кто-кто, а долбанный Станислав Аддамс точно знает, где теперь находится Хайкорт, а возможно, даже имеет там своих людей. Сунусь к девочкам… и привет. Сначала нужно завернуть ласты злобного саблезубому зайцу по имени Суматоха, а лучшего напарника в этому чем Кригстан не сыщешь. Да, потом они обязательно попытаются меня сцапать, слишком уж я весь из себя волнительный и интригующий. Но это будет потом. При случае нужно будет узнать, как там мои девочки.

Помывшись в ванне, куда меня направил еще один гном, на этот раз немногословный, суровый и старающийся на меня не смотреть, я оценил место, где мы находимся. Заброшенный городок сельского типа. Ни души, пара каменных зданий, в одном из которых я нахожусь, пустые улицы, да севший прямо на крохотную площадь перед зданием ярко-желтый дирижабль, в открытом люке которого сидит с грустным видом гладящая чужого кота Стелла. Меня она не заметила.

Перекусив густой мясной похлебкой, я углубился в засыпанный разными сообщениями лог своего организма. Они не впечатляли разнообразием. «Абсорбция» и «восстановление» на небольшую долю процента. Раз за разом, снова и снова. Затем, в определенный момент, встретились строчки «боевой режим отключен» и «тяжелое истощение». После чего, как понимаю, я и потерял сознание в теплых и уютных потрохах истерзанной твари. Далее цикл «поглощения» и «восстановления» продолжился. Концом этих пертурбаций стало сообщение: «Процесс завершен/резерв рабочего тела исчерпан/прогресс 83.773 %».

Загадочно. Если исходить из чистой логики, то рабочим телом может являться только ихор. Я способен усваивать его для… чего? Для восстановления к исходному варианту. Но что тогда составляют оставшиеся 16 процентов, если я уже выгляжу и действую как обычно? Скорее всего, отсутствующее идеальное зрение, мой великолепный «Ясный взор», раз присутствует все, кроме него. Логично? Логично. Критично? Нет.

А что критично?

Ну, точно не то, что все Квадры прогрессировали ровно на единицу. Это лишь сигнал о том, что добавленная мне четвертая грань уравнялась с остальными тремя и теперь мои характеристики будут расти, как положено. Критичным и тревожным являлось сообщение, что у меня присутствует «резерв рабочего тела». То есть ихора. Он в данный момент пуст. А если он не будет пуст? Если я начну бегать за ихорниками в надежде восстановить свое орлиное зрение, но перегну палку, заработав плюсовое значение в «резерве»? Не стану ли я радостно светиться в глазах остальных кидов?

Загадка, на которую я не хочу найти ответ методом проб и ошибок. Такая ошибка может стать последней.

Итоговый вывод один — Магнус Криггс вернулся в этот мир. Об этом знает Амадей, трое его ближников, что сидят с нами на этой базе, пока остальные пасут или носятся за эльфийкой-кидом, да еще Стелла, на дирижабле которой меня сюда и доставили. Она сама — промашка шпиона, сболтнувшего мое имя при ней. Или нет. В любом случае, дальше я полечу на «Солнышке», имея Стеллу почти во всех смыслах этого слова, кроме прямого. Сложносоставной яд с дозами временного противоядия гарантирует подчинение девицы в случае чего… гарантировал бы, не будь она психованной дочерью гоблина, но с этим я постараюсь что-нибудь придумать.

— Итак, мастер Криггс, с чего начнем? — изобразил бодрый вид Тариус Амадей Тарасккер, внося в мою импровизированную палату пару парующих кружек кофе.

— С подробностей, мастер Тарраскер. Контрабандисту, который ищет выход на очень конкретного покупателя, нужно знать очень много. Плюс, еще мне предстоит вдолбить часть этой легенды в голову моей… партнерше.

— А вы прошли долгий путь, кид. Охота на Эласте была настолько удачной для вас?

— У вас, агентов, всегда так много времени на посторонние вопросы? Для нас, Должников, оно куда ценнее золота.

— Прошу прощения, мастер Криггс. Давайте приступим.

На Земле во времена моей юности бытовала оторванная от реальности поговорка: «Только подлец может заставить женщину плакать». Я тогда её принимал как есть, будучи уверенным, что женщин нужно оберегать, ценить и защищать. Со временем, взрослея, планку одухотворенности пришлось понизить до «знакомых женщин», потом, уже под конец университета, она сама по себе как-то естественно сократилась до комбинации «мама+девушка». А уж потом, лет под тридцать, поговорка ушла в небытие. Сверстницу, которая в свой тридцатник уже прошла сквозь огонь, лед, медные трубы, пожар, дефолт, кризис, ипотеку и ребенка… защищать уже не от чего. Она уже сама нападает. Суть же этого измышлизма окончательно устаканилась ближе к сорока: в основном защищают не людей, а свои чувства. Любой навык требует времени и практики. Защита, война, любовь, спасение утопающих. То, что применяется редко — просто отмирает за ненадобностью.