Принц и Ника (СИ) - "Чинара" - Страница 39

— Ты сердишься? — сквозь пелену плотного тумана обеспокоенно интересуется Дарт. После того, как заботливый попочка-делец вернул меня новоявленному жениху, последний крепко держит мою руку и периодически подносит ее к губам. Каждое новое касание — болезненная пытка.

Я поворачиваю на него голову и усмехаюсь. Нет. По странности на него я совсем не сержусь.

— Нет. Но нам надо будет поговорить.

— Обязательно. — улыбается Темнейшество. — Хочу, чтобы ты была счастлива и ради этого я готов на все. — неприятный холодок прокатывается по телу, но Даниил не замечает, и задумчиво продолжает, вколачивая острую порцию гвоздей в мою тьму. — Кстати, странно, почему твоя сестра с Эриком нас не поздравили. Давно не вижу их в зале. Они как-то быстро уехали…

«Следующая станция — дно.» — подсказывает задница-предсказательница. Замечание меня отрезвляет, выводя на поверхность из состояния оцепенения.

— Как долго нас уже поздравляют? — кусая губу, обеспокоенно спрашиваю Дарта.

— Эммм… час или полтора. А что?

— Вспомнила кое-что важное. Мне надо уехать. Срочно. Можно?

— Сейчас? — удивляется, но ни о чем не догадывается. — Что-то случилось? Давай я отвезу.

— Лучше… можешь, пожалуйста, прикрыть мое отсутствие или ранний отъезд? — не знаю получается ли у меня улыбнуться, но я стараюсь. Очень, до боли в легких и лицевых мышцах. Наши отцы куда-то вышли и это мой шанс уйти…

— Будем действовать, как команда? — без всякого чувства стыда, притягивает меня к себе.

— Здесь же люди, — намекаю я, отворачивая голову от поцелуя.

— Все понимают желания жениха. — вливает мне в уши гипнотические звуки, но на мне появилась булавка накуси-выкуси, блокирующая любые попытки захвата.

— Давай не при людях, пожалуйста. — стесняшкой отзываюсь и он, к моему большому облегчению, сдается и выпускает птицу из клетки.

Еле сдерживаясь, чтобы не выбежать из зала, я несусь к выходу и, оказавшись на улице, дышу так, словно все это время меня насильно удерживали под водой, проверяя мою выносливость. Легкие живы, но психика бьет тревогу, оказавшись под флером бурной фантазии…

Телефон Эрика сообщает, что он «не абонент», телефон этой покарябанной курицы-моей сетры — тоже.

Мне всего лишь надо ему все спокойно объяснить и все — убеждаю себя на пути к его квартире, вдавливая педаль газа.

Доезжаю, вылетаю из машины, влетаю в платье в подъезд, поднимаюсь в тщедушном лифте на нужный этаж, к счастью, без лишних остановок и практически стираю палец об звонок, когда приходит осознание — его там нет. Он не возвращался…Не возвращался домой…Значит…

«Дыши — напоминает предсказательница. — Дыши и набери Лусине».

Возвращаюсь в машину и непослушными пальцами беру телефон, звоню сестре Эрика, которая сразу отвечает на вызов и информирует — в доме родителей принца нет.

И тогда я вспоминаю еще одного члена своей семьи.

— Ник? — удивленно, но беззлобно звучит в телефоне голос моей младшей сестры. Мелкая прикинулась больной и не поехала на великосветскую тусу.

— Привет, систр. — стараясь скрыть дрожь и звучать спокойно, говорю я. — Они там?

— Неожиданная парочка? — хмыкает Наташка. — Ага. Недавно приехали. Шок-контент прям! Вы, похоже, поделили добычу?

— И чего делают? — спрашиваю, стараясь не обращать внимания на последний вопрос.

— Заперлись в комнате Насти. — сообщает скучающим голосом, а меня начинает трясти. — Не знаешь, родители уже едут?

— Наверное, они еще на вечере и будут позднее.

— Отлично, большой телик остается пока моим. — радостно заявляет и, зевнув, добавляет. — Ну, значит, Настя успеет получить свое.

— Отключаюсь. — глухо говорю.

— Давай. — кажется младшая без командования средней не так сильно меня ненавидит и готова идти на контакт.

*

Эрик не станет с ней спать. Ведь не станет? Вселенная дай мне знак, что не станет! И она дает…

Поднимаю глаза. Огромный плакат с рекламным слогом: «В жизни надо попробовать все возможные удовольствия» — растянут над трассой.

Этот знак — мимо! Со злостью стискиваю зубы и прибавляю скорость. Почему мысль об их возможной близости ломает меня на чисти, разливает в сердце отраву и грудную клетку нестерпимо жжет… Бывает же просто секс. Потрахушки, шпили-вили и забыли…. Ведь бывает у кого-то, да?

Но не у моего принца с моей сестрой! Блядь… Не у моего…

Когда я в порванном платье переступаю порог родительского дома, то первое на что падает взгляд — это лимитированные белые кроссовки… Кроссовки Эрика…

Поднимаюсь по лестнице, как вор. Крадусь, забывая дышать, а сердце грохочет так сильно, словно еще немного и оно с успехом проломит кости. Не могу заставить себя идти к Настиной комнате быстрее. И с каждым шагом становится только сложнее… потому что я их слышу… слышу… И если звук способен убивать душу, то он проделывает это со мной… скрючивает, терзает и разрушает…

Стоя напротив двери, машинально, наивно пытаясь спастись, закрываю уши, закрываю глаза, но это не помогает… скрип кровати вбивает в меня кол, а оперные стоны сестры превращают кровь в ледяную реку… меня всю трясет и я, не чувствуя ног, опускаюсь на пол. Слезы будто циркулируют по всему телу, но не могут найти выхода из глаз. Они потеряли путь, так же, как и я сейчас теряю датского принца…

И это все моя вина… моя непроглядная идиотическая тупость…

Когда Настя выдает свои финальные аккорды, я поднимаюсь и начинаю, как ненормальная молотить по деревянному каркасу, трясу за ручку, пинаюсь, бью, но проход в бездну оказывается закрыт.

Шумы за стеной прекращаются, а я не могу остановиться. Душа где-то скрючилась и маринуется в горечи, пока ее место занимает демон. Он мрачен, несчастен, но, главное, настроен ломать и крушить. Рот повинуется его командам и начинает кричать:

— Ссссссссссссска!!!!! Открой эту гребанную дверь!

Замок щелкает, и сестра быстро выходит, проворно закрыв за собой дверь и не засветив своего трахаря-пахаря.

— Ты совсем рехнулась? — зло шипит на меня. — Чего творишь?

— Он там? — смотрю на нее стеклянным невидящим взглядом. — Скажи, чтобы вышел…

Настя вспыхивает, злобно сверкает глазами и ехидно шепчет:

— Если ты не поняла, сестричка, мы немного заняты — это раз. А, во-вторых, он видеть тебя не хочет. Его от тебя выворачивает! И, потом, ты свой выбор уже сделала. Так что — отвали!

Отворачивается, чтобы снова зайти на свой траходром, а демон во мне, усмехаясь, произносит:

— Я не хотела верить, что ты настолько сука… Никогда не хотела… Но ты именно настолько… Сучёная сучная сука… Прям полный сучий комплект, респект сис. — Настя гневно смотрит на меня, ненавидит, а мне именно этого и надо.

— И, кстати, типо-сестра, для информации — твою Тамилину в школе я припугнула, чтобы не лезла к тебе больше, а не твой Вадик, как ты хвасталась. Вадик твой подойти к ней боялся, не то что тебя защищать.

— С Инной Федоровной, чтобы тебя взяли в группу Б — я договаривалась, не мама. Маму она послала на культурном сленге в пешее путешествие, сказав, что твой сладкий голосок не дотягивает. И ягодка на торте — цепочку с котёнком, о которой ты мечтала, и которую носишь до сих пор, получила на новый год ты не от папочки-лапочки, а от меня. — никогда не планировала ей во всем этом признаваться, но сейчас получаю изощренное удовольствие от того, как вытягивается ее лицо. Хочу все высказать перед тем как вычеркнуть ее навсегда — Сюприз-сюприз. — грустно смешно. Я ничем не лучше своей сестры, ничем, и сейчас это доказываю… Эрик бы не оценил…

— А в настоящий момент отдаю тебе самое дорогое. — голос предает, вздрагивает, сопротивляется и сокрушенно стынет. — Прекрасного принца. — шепотом добавляю. — Скажи ему, что мне жаль…или ничего не говори. — добавляю громче. — Будьте счастливы!

— Ника… — Настины глаза суетятся, губы беззвучно двигаются, лицо бледно.

— И отвали, — отворачиваюсь и ухожу, — Ты мне больше не сестра.

Улица встречает меня холодом, хотя еще пару минут назад меня душила духота. Я бегу по загородному поселку, не понимая куда, зачем… Волосы мечутся ранеными птицами, каблуки мстят за мою долгую нелюбовь и всячески подворачивают мои ноги. Падаю и расшибаю коленки в кровь, прямо как в детстве. Тело пробирает горьким смехом, который тут же сменяется желанием протяжно завыть… потому что тот, кто раньше дул на мои ранки совсем недавно добывал огонь в теле моей сестры и от звучания их соприкасающихся тел мое сердце стерлось в кровь…