Импульс (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 39

— Но почему?

— А ты сама не понимаешь?

— Думаешь, он меня не простит?

— Ты хотела вывести его из себя? Хотела заставить ревновать? Молодец, у тебя это вышло. Но нет, Саша не простит предательство. Так что тут без вариантов.

— Я все же попробую с ним поговорить… — Она вытирает слезы и, видя наши недоуменные взгляды, уточняет. — Понятно, что не сейчас. В Новый год…

— Крис… — тянет Макс.

— Ну хорошо… через месяц, — соглашается она и я прислоняюсь к стене, запрокинув голову. Господи, спаси этот мир от идиотов, и оставь уже меня наедине со своей невестой.

Лика20a90c

Страсти утихают только ближе к вечеру. Рыдающая Крис все же уезжает на такси домой. Хотя мне думается, она вряд ли оставит попытки вымолить у Саши прощение. Дэн тоже от греха подальше сматывается. Его увозит Макс. В Верещагине остаемся только мы с Глебом и изрядно пьяный Ник, который под причитания Эмилии Львовны засыпает в гостиной.

Я поднимаюсь на второй этаж и жду Глеба в комнате, которая мне стала родной. Он уговаривает Ника идти спать к себе и пытается дозвониться до Саши, который не берет трубку. Такое поведение ему не свойственно, поэтому ему пытается дозвониться и Макс. Когда я поднималась к себе, братья Лисовецкие перезванивались между собой и решали, а не организовать ли поисковый отряд. Я не понимаю этой паники. Взрослого успешного мужика кинула девица, которую он давно считал своей. Причем не просто кинула, она изменила ему с его же племянником. Ну не знаю, я бы тоже не стала ни с кем разговаривать. Но в Глебе и Максе просыпается комплекс наседки, который обычно у Саши. Я решаю, что не вправе мешать им его реализовывать.

Сижу на кровати и печально смотрю на коробочку с тестом, лежащую передо мной. Я успела купить его, пока мы с Глебом гуляли по торговому центру. Не знаю почему, но мне страшно. Я не собиралась заводить ребенка в ближайшие несколько лет, но, как ни странно, сейчас боюсь именно отрицательного результата.

Глеб возвращается через час, он притаскивает две дымящиеся кружки глинтвейна.

— Тебе безалкогольный, — довольно сообщает он, а я усмехаюсь. Некоторые вещи мужчины умеют чувствовать тоньше, чем женщины.

— Судя по твоему довольному выражению лица, Саша нашелся? — уточняю я, принимая кружку из его рук. — Вы ему дозвонились?

— Не-а, он оставил телефон в машине или дома. Но мы дозвонились его менеджеру, и он сообщил, что Саша полчаса назад приехал на корпоратив. Сашка должен был ехать туда с Крис, видимо, планы менять не стал. Там он под присмотром и, самое страшное, что может сделать — нажраться. Так это ему только на пользу пойдет.

— Я рада, что все более или менее рассосалось.

— Да, — кивает Глеб. — Непонятно только, что мелкий так расстроился. Он же Крис на дух не переносил никогда.

— Я расскажу тебе как-нибудь, но не сегодня. Просто знай, не попадайся у Ника на пути, — хмыкаю я и прежде, чем Глеб успевает задать вопрос, предлагаю. — А пойдем пить глинтвейн на балкон? Смотри, за окном настоящая новогодняя погода с пушистыми хлопьями снега! Так красиво.

Я накидываю на плечи легкую шубку и тащу Глеба за собой, несмотря на то, что он лишь в свитере. Знаю, что за десять минут мой жених замерзнуть не успеет.

Я встаю рядом с ним у перил и кладу голову на плечо, а потом без слов достаю тест и передаю ему в руки.

— То есть… со свадьбой нам лучше поспешить? — с глупой улыбкой спрашивает меня Глеб, увидев улыбающуюся рожицу на электронном табло теста.

— А, может, подождем до рождения ребенка? — предлагаю я. По мне, это разумное решение. Можно никуда не спешить, но на лице Глеба священный ужас.

— Ты что? — вопит он. — Ни в коем случае! Сначала свадьба, а потом дети! Скажи, тебе нравится март? Март на Мальдивах?

— Ты хочешь свадьбу на Мальдивах? — осторожно уточняю я, думая, как туда отправить всю свою родню.

— Я хочу, но придется основную часть церемонии проводить в Москве, а потом мы просто сбежим и сделаем еще одну, такую, какую хочется нам.

— Хорошая идея, но ты же понимаешь, что я теперь не одна, и это может сильно скорректировать наши планы.

— Беременность не помешает отвести тебя в загс, а остальное мелочи. Я верю, что все будет отлично, и Мальдивы исключительно положительно скажутся на нашем ребенке. Будем растить человека мира. Согласна?

— Давай пока сойдемся на том, что будем растить просто Человека.

— С большой буквы?

— Именно.

— Мне нравится эта идея. Мне вообще нравится идея растить с тобой детей, — уверенно говорит Глеб, обнимает меня и внезапно обеспокоенно уточняет. — Тебе не холодно? Тебе нельзя студиться, давай я принесу тебе плед.

— Предлагаешь надеть его поверх шубы? — скептически уточняю я. — Перестать, я же беременна, а не превратилась в один миг в оранжерейный цветок.

— Да кто знает, что с вами происходит в этом стоянии. А нам с тобой еще жениться и ехать на Мальдивы в марте. Лучше перебдеть.

— Лучше меня не доставать. А то, знаешь же, гормоны и все прочее. Ты, вот что скажи. Мне давно не дает покоя этот вопрос.

— Какой? — несколько настороженно уточняет Глеб.

— А если бы я при нашей первой встрече на вопрос про скорость ответила, что не люблю? Ты бы просто предложил мне денег, чтобы я отказалась от работы?

— Неа, — Глеб довольно улыбается. — Я бы пообещал, научить тебя ей наслаждаться. Уже тогда в клубе, я знал, что тебя не отпущу. Правда, понимание почему, пришло несколько позже.

— Я очень рада, что ты меня не отпустил, — признаюсь я и прячу нос в его плече.

На улице сверкает огнями, украшенная Крис ель, и то, что сама Сашина девушка с позором изгнана, не делает ель менее красивой. До Нового года остается совсем немного времени, и я точно знаю, какое желание загадаю под бой курантов, когда буду пить детское шампанское. Я просто хочу, чтобы моя маленькая и, пока гипотетическая, семья была счастлива. И я уверена, это желание непременно сбудется.

Саша

То, что не буду счастлив в любви, я понял довольно рано. Примерно тогда, когда случайная подружка на день моего совершеннолетия сделала подарок в виде орущего кулька, перевязанного голубой лентой. Появление в моей жизни Ника заставило очень резко повзрослеть. Я перестал вестись на случайные связи, секс без презерватива и перестал верить женщинам. Вообще.

На меня смотрели, как на смесь ущербного и гея. Как так? Молодой мужик, куча денег, бог рожей не обделил и всегда один. Даже секретаршу не трахает, а они, между прочим, может за этим на работу и устраиваются? И пофиг, что я считаю, что работник должен работать, а не минет мне делать.

Пришлось завести почти точную копию нашей домработницы из загородного поместья. Эмилия Львовна номер два носит строгое имя Нина Федоровна, работает секретарем вот уже сорок лет, и лучше ее нет специалиста во всей Москве. Да, приходится на рабочем месте обходиться без минета, зато кофе у меня самый вкусный и в бумагах полный порядок. На встречи я не опаздываю, и офис работает как часы, даже если я забываю в него приехать.

Шесть лет назад, когда подколки братьев и знакомых окончательно утомили, я встретил Крис. Она показалась мне идеальной. Точнее, удобной. Я, наивный дурак, до сегодняшнего дня верил, что ее мозга хватит на верность. Ничего другого от нее не требовалось.

Я вкладывал в нее деньги, я хорошо к ней относился. Да, без нежности и страсти, но она прекрасно знала, что я неспособен на эти чувства. Черт побери, я даже собирался ей сделать предложение в Новогоднюю ночь, а она прыгнула в койку к двадцатидвухлетнему пацану — моему племяннику. Это удар под дых.

Я вообще плохо переношу предательство, особенно если предают близкие люди. А Крис я считал близкой. Думал, она знает правила. Я ей — обеспечение, выполнение любых финансовых капризов, а она — мне преданность. Все, больше никаких условий. И сейчас я снова один, и это чертовски неприятно. И любовь тут ни при чем. Пострадала гордость. Меня променяли на двадцатидвухлетнего идиота. Это ли не повод чувствовать себя старым? Блин, я же вроде не урод. «Но и не двадцатидвухлетний пацан, полный энергии и сил», — мерзко шепчет внутренний голос, и я со злостью луплю ладонями по рулю.