Импульс (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 29

— Молодец, Глебушка, ты полчаса здесь, а уже пересрался со всеми. Просто бинго! А? — тянет она и отступает на шаг. — Ты еще не поругался с Сашей. Но это впереди. Думаю, он заметит разбитую рожу Ника и обязательно задаст вопрос. Ты дебил, если считаешь, будто Лика спит с ребенком. Хотя…чужая душа потемки.

— Ты слишком часто делаешь акцент на том, что Ник ребенок, — шепчу ей в раскрытые губы, наклоняясь так близко, что могу поцеловать. Но не буду. Не потому, что она принадлежит брату, просто противно. — Но ведь мы с тобой очень хорошо знаем, парни в восемнадцать не дети. Совсем не дети… Да, Крис? Именно это тебя волнует?

Поймав на секунду испуг в ее голубых глазах, усмехаюсь и ухожу к себе, где меня ждет еще одна испуганная кукла, которая так и не рискнула еще раз выскочить в коридор.

Лика

Признаться, я в шоке от сцены в коридоре. У меня до сих пор немного дрожат руки. Сначала я думала, что Глеб прибьет более худощавого и изящного Ника, но парень дрался уверенно и жестко, и, в какой-то момент мне стало страшно уже за Глеба, и за их отношения. Драка началась внезапно, и застала врасплох. Я вообще не очень понимаю, что делать с дерущимися. А уж с дерущимися родственниками и подавно. Семейка Лисовецких, действительно, полные придурки. За исключением Ника. Точнее, я думала, что он исключение, пока этот идиот не полез драться с Глебом. Интересно, из-за чего они умудрились сцепиться?

Теперь мне точно придётся идти вниз и искать еду самой. И сделать это лучше до обеда, потому что, чую, за столом ждут разборки. Не представляю, как отреагирует Александр на эту потасовку. Мне от одной мысли становится страшно. Интересно Нику тоже? Или у него выработан иммунитет против отца?

Я стараюсь успокоиться, отогнать мысли о Глебе и спускаюсь на первый этаж, искренне веря в собственную удачу и то, что мне не встретится никто из милых обитательниц этого дома. Нормальной тут была только сестра Дэна. Зачем в коридоре во время драки появилась Крис, и зачем ей понадобилось оскорблять Ника для меня так и осталось загадкой. К тому же я сомневаюсь в правдивости ее слов. Нику восемнадцать, он периодами живет один, он красив, богат и учится в универе. Думаю, у него нет проблем с девчонками, и он знает, что с ним делать. Не так, как Глеб…

О боже, что за мысли?! Я трясу головой и спускаюсь в столовую, которая на удивление пуста. Едва открываю холодильник, как за спиной раздается насмешливое.

— Ты не выдержала и пошла добывать еду сама? Ай-ай! Голодная Лика — смелая Лика.

— О, Ник! Я просто думала, что ты не придешь.

Я несколько смущенно поворачиваюсь к парню.

— Это еще почему? — хмурится он, подпирая плечом косяк.

— Ну не знаю… — Я чувствую себя несколько растерянно. — Ты только что с дядей подрался.

— Поверь, это не повод оставлять тебя голодной.

— И Кристина, она тебя задела…

— Кристина — дура, — спокойно говорит Ник. — Она считает себя хозяйкой и почти мамочкой, а вот мамочкой такого взрослого мальчика ей быть не нравится… меня не задевает то, что она говорит. Меня задевает сам факт.

— Я тебя понимаю.

Я киваю, так как действительно понимаю. Ник не выглядит неуверенным в себе, он не цепляется к Крис сам. Он ее не трогает, он не просит советов и каких-то оценок в отношении себя, а она почему-то не в состоянии молчать.

— Но все же, зачем ты злил Глеба? — спрашиваю устало. На разбитой губе Ника пластырь, но парень, похоже, пребывает в приподнятом настроении.

— Он забавно выходит из себя, когда дело касается тебя.

— Он разбил тебе лицо. — Я укоризненно качаю головой.

— Я ему тоже. Он заслужил.

— А ты? Неужели ты заслужил?

— Я? — Ник смеётся. — Конечно, заслужил, Лика. Я знаю, что сказать людям, чтобы они меня ударили.

— И часто говоришь? — настороженно спрашиваю я, понимая, что сейчас передо мной открывается совсем другой Ник, незнакомый и, похоже, не такой очаровательный.

— Домашним — нет. — Парень слегка улыбается и эта улыбка совсем взрослая, дерзкая.

— Не стоило с ним ссориться.

— Ему стоило дать в рожу. Поверь, это желание возникло не только у меня. Просто я первым нашел повод. К тому же Глеб начал сам.

— Сам? — удивляюсь я.

— Да. Он же взъярился, что я выхожу из твоей комнаты, и устроил скандал с допросом.

— А почему его вообще это задело? Он приехал с резиновой куклой.

— Я же говорю, ему нужно было дать в рожу. Кстати, я ему задал тот же вопрос. Глебу он очень не понравился.

— Теперь вы в ссоре, это нехорошо.

— Лик, — Ник смотрит на меня со странным взрослым снохождением. И мне сейчас кажется, это он старше, а не я. — Поверь, в нашей семье между «набить морду» и «поругаться» огромная пропасть. Когда мы ругаемся серьезно, редко бьем друг другу морды.

— А когда несерьезно часто?

— Ну… я с ними еще не дрался, — заявляет Ник и самодовольно добавляет. — До сегодняшнего дня. А вот они между собой постоянно.

Ник не уходит, пока я стоя поглощаю бутерброды и наспех, колесиками порезанный огурец. Мне в тарелку этот мелкий мажористый эстет смотрит то ли с осуждением, то ли брезгливым раздражением.

— Ну что? — не выдерживаю я.

— Меня ввергают в ужас твои вкусовые предпочтения, — признается он, но все же ворует с моего хлеба тонкий кусок буженины. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не шлепнуть его по руке. — И все же, какой Глеб идиот, — задумчиво тянет Ник, а я пожимаю плечами. Да. Идиот, именно поэтому лучше держаться от него подальше. С самого начала надо было, но я не вняла здравому смыслу и сейчас страдаю.

Я доедаю, ополаскиваю чашку и иду работать. К счастью, настроение почти выровнялось, и я могу перестать думать о Глебе, о драке и о прочих неприятностях. К тому же сегодня привозят не только остатки декора, но и новый белоснежный рояль на замену старому. Тот восстановить не получилось. Слишком долго за ним не следили.

Зал почти обрел свой уникальный облик. Он просторный светлый и, надеюсь, понравится тому, для кого я его делала и тому, кто сильно меня обидел. Но… это неважно. На этот проект меня вдохновил именно он. И я мелочно надеюсь, что этот зал теперь будет напоминать Глебу обо мне.

Заканчиваю разбирать прибывшие материалы уже после ужина. Рабочие затаскивают рояль и еще полчаса передвигают по залу, пока я нахожу идеальное для него место. В итоге над фресками поработать я сегодня не успеваю и возвращаюсь в дом, накинув на плечи легкую курточку, потому что бежать все равно приходится по улице и хрустящему под ногами снегу. Как-то совершенно неожиданно наступил декабрь. Время летит с бешеной скоростью.

Я лелею надежду попить кофе, но в столовой и гостиной рассоложенной рядом многолюдно. Тут сегодня даже Александр. Я еще не видела его таким. Неформальным, в черной майке и потертых джинсах. Рядом с ним на диване сидит удивительно умиротворённая Крис. Держит его за руку и склонила белокурую голову на плечо. Ник подпирает задницей подоконник, и что-то увлеченно набирает в телефоне. Макс, Дэн и Алина практически дерутся за кофе-аппарат. Рядом с ними всегда весело и шумно. А на диване с бутылкой пива сидит Глеб. Его кукла примостилась на коленях и нахально льнет к нему своим насиликоненным во всех местах телом. С кофе не сложилось. Я резко разворачиваюсь и выхожу прочь, проигнорировав вопль Макса.

— О! Лика, присоединяйся к нам! Нам без тебя скучно.

Вчера я бы присоединилась, сидела бы вместе с ними, пила кофе, а может, что-то покрепче и смеялась шуткам Макса, старательно не замечала флирта Дэна. Потому что вчера не было Глеба.

Я ухожу, сначала направляюсь к лестнице, а потом понимаю, что в комнате делать нечего. Мне станет только хуже, буду тупо таращиться в окно и страдать. Поэтому снова возвращаюсь в зал с роялем. Там можно забыться за работой. Мне осталось совсем немного, а фрески меня успокаивают. Я смешиваю темперные краски и вывожу кистью линии, воссоздавая то, что давно разрушено временем. Жаль, нельзя то же самое сделать с жизнью. Я не замечаю, что щеки стали мокрыми от слез. Черти бы тебя побрали, Глеб Лисовецкий! Ты слишком глубоко влез мне под кожу.