Свобода и Магия (СИ) - Вишневенко Максим - Страница 37

Откинув слишком пафосные мысли, Рихард решил, что хочет кофе. И осознал, что квартиру заботливо обставлял его отец. И обставлял так, что пользоваться всем здесь могли как маги, так и маглы. “Отец предпочитал слово “кайнцауберы”, - вспомнил Мольтке, стряхнул пыль с чайника, наполнил его водой, включил плиту и поставил чайник на огонь. На пыльной кухне было тесно, но бывший глава мракоборцев ощущал себя там, где его никто не найдёт. “Отличное место, чтобы спрятаться, но ведь завтра на работу”, - усмехнулся он и начал искать кружку и кофе. Но словно в насмешку в углу шкафа нашёлся только чай, чёрный байховый с русскими буквами и слоном, на котором восседал погонщик. Отец Рихарда любил шутить, что то, как этот чай умудряется хранить свой вкус на протяжении долгого времени — это какая-то запрещённая советско-индийская магия. А чай этот сам он не любил, как и Рихард. Но сейчас другого варианта не было, потому пара щепотей ушла из раскрытой пачки прямо в кружку.

Рихард подумал, что ведь он первый из пяти поколений фон Мольтке подряд, кто показательно пытался откреститься от техномагии. И вот к чему это привело? Кто больше всего кричал, что техномагия — это суррогат, это преступление против самого естества волшебника, сейчас стоит посреди пыльной кухни без палочки и вполне по-магловски заваривает себе чай, ибо без палочки он не может ничего. Он называл техномагов инвалидами, которые сознательно ломают себе ноги, чтобы ходить на костылях. “А ведь моим костылём стала палочка. Вот сломали её и всё”, - грустно усмехнулся он: “Какая ирония”.

Вообще в департаменте он уже успел подобрать себе новую, Виктор сразу же после назначения распорядился это сделать, понимая, что новый его подчинённый бесполезен без волшебной палочки, однако она так и осталась лежать на его письменном столе. Новом письменном столе в общем зале мракоборцев. За стеклом окна раздался звук, словно кто-то пытается когтями постучать по стеклу, но у него не сильно ловко это выходит. Плотная рулонная штора закрывала стекло, потому не было понятно сразу, что же там происходит. Рихард успел подумать, что в случае чего даже не успеет подать сигнал бедствия, у него же палочки нет, потом шагнул к окну мимо гудящего на плите чайника и поднял штору. За стеклом сидел огромный филин и хмуро смотрел на него. Одной лапой он пытался стучать по стеклу, но выходило неуклюже.

Рихард поднял оконную раму вверх, впустив в кухню сырой и жаркий уличный воздух. Филин недовольно покосился на Мольтке, потом на засвистевший на плите чайник. “Входи уже!” — весело произнёс волшебник, обернувшись к плите и выключив её. Филин зашёл на подоконник, оглядел пыльную кухню, угукнул и положил перед Рихардом свёрнутое в свиток письмо, к которому была прикреплена волшебная палочка. Ровно та палочка, которая ему была выдана в Департаменте Магического Правопорядка, и которую он оставил на столе, и на которую он сейчас удивлённо и настороженно поглядывал.

Филин ещё раз угукнул, на сей раз более недовольно. Рихард кивнул, раскрыл письмо, где было написано витиеватым почерком:

“Дорогой друг!

Я знаю, в каком ты сейчас находишься положении и расположение духа. Я знаю, что ты не сам выбрал это падение, а тебя столкнули, потому готов тебе предложить помощь. От тебя ничего пока не требую — только разговор. Но если ты согласишься, то это вернёт тебе всё, что ты потерял.

В качестве жеста доброй воли возвращаю тебе палочку, которую ты оставил на столе, потому что волшебник не может жить без палочки.

Твой друг”.

Ещё один “Угу” от филина вывел Мольтке из задумчивости. “Да, сейчас!” — сказал он птице, сходил за пером и бумагой, написал ответ, свернул, запечатал и отдал посыльному. Тот снова произнёс: “Угу!” и бесшумно слетел с подоконника вниз на улицу.

— Твой друг… — пробормотал Рихард, взяв палочку и повертел её в руках. Потом отложил её на подоконник, вернулся к кухонному столу, где стояла кружка с чаем. Залил чай водой и снова подошёл к окну, внимательно глядя на палочку.

Потом он сделал глоток из кружки, поморщился и поставил её на подоконник.

Сам же взял оттуда волшебную палочку, вставил её между рёбрами радиатора системы отопления и резким движением сломал.

(14 августа)

Филин приземлился на подоконник открытого окна и угукнул. Мужчины, сидевшие в комнате одновременно повернули на него головы. Посыльный ещё раз угукнул и положил свёрнутое послание на подоконник, внимательно и с долей иронии посмотрев на мужчин.

Якоб фон Притвиц усмехнулся, поднялся со своего кресла, подошёл к окну, погладил филина по голове и развернул послание.

— Неужто наш малыш изволил ответить? — мужчина, сидевший напротив Притвица презрительно поморщился. Он выглядел чуть младше главы Департамента Магических Происшествий и Катастроф, белокурые волосы были аккуратно зачёсаны назад, а острые черты лица делали его похожим на грифа.

— Наш малыш хамит, дерзит и ведёт себя неподобающим его положению образом, — снова усмехнулся Притвиц, когда прочитал послание.

— Глупый маленький мальчик, — покачал головой его собеседник, — Он тебе точно нужен?

— Он нам обоим нужен, — Якоб снова погладил по голове филина, тот угукнул и бесшумно перелетел на насест у стены напротив, — Я, признаюсь, не ожидал, что у нас в противниках окажется Шваниц.

— Ты недооценил этого старого хитрого пса.

— Единственное, что я недооценил, так это то, что он начнёт действовать, — раздражённо бросил Притвиц.

— Ну, тут вы сами его сподвигли, — усмехнулся его собеседник.

— Отто, нет! — вспыхнул прежде благодушный Якоб, и его голос зазвенел, — Нет, этот пёс сидел в своей норе сколько, тридцать лет? Ты сам говорил, что удивился, когда он снова появился в поле зрения.

— Он явно что-то готовил, — пожевал губами Отто, — И вот, теперь здесь русские, а он в роли главы мракоборцев. А русских разбудил этот чёртов Эдриан.

— Это идея англичан была, использовать магловское подразделение, — Якоб погрозил собеседнику пальцем, — Напомню, что я к этому не имел отношения.

— И где теперь эти англичане? — ехидно ухмыльнулся тот, — Живут под королевой.

— Поживут под королевой, отсидятся, всё стихнет и выберут себе нового Министра Магии. Малфои умны и терпеливы.

— Чего не могу сказать о тебе, Якоб, — Отто бросил ехидный взгляд на собеседника.

— Ох, это я что ли нетерпеливый? — усы Якоба стали угрожающе шевелиться, — Это я что ли спустил своего цепного пса на русских?

— Зато ты спустил моего цепного пса на кого другого, — фыркнул в ответ его собеседник, — Что с детьми?

— Не твоя забота.

— Очень даже моя, сейчас мои подопечные гибнут, мы несём потери. А ты отсиживаешься в стороне.

— Вообще я работаю, — усы Притвица продолжали гневно топорщиться, — Мир меняется слишком быстро, потому нам нужно реагировать также быстро.

— Быстро реагировать? А ты не думал, что мы могли ещё долго копить силы для нашего плана и про нас никто бы не думал, если бы ты тогда не сказал послать Ганса к Мирбахам?

— Всё пошло не по плану, когда сошёл с ума де Тулон, — расстроенно и устало проговорил Якоб, он махнул рукой, прошёл мимо Отто и уселся в кресло, — План Малфоев был безупречен. Просто они просчитались.

— Не учли тот фактор, что русские тоже захотят поучаствовать в этой игре? Якоб, мне кажется, вся ваша компания чистокровных заговорщиков забыла, кто это такие.

— А ты прекрасно знаешь, да? — презрительно фыркнул Притвиц.

— Мне рассказывал отец, — голос Отто стал чуть более тихим и вкрадчивым, — И многим моим подопечным это рассказывали отцы или деды. Они видели эту страну, и видели её самые обжитые места. И они видели те ужасы, что обитают там. И боялись даже подумать, кто же живёт там, в бескрайних просторах Азии, что составляют большую часть России, — его голос практически стих до шёпота, — А эти люди там живут. И ты думаешь, что они там травоядные вроде Мольтке?

— Это байки, — отмахнулся Якоб, — Они такие же как и все. Тем более, что большинство из их солдат маглы.