Крестоносец. Византия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 51

Ого! Недолго же перстенёк Адель пробыл у мастера Гальтиери! Интересно, сколько ювелир слупил за него с маркиза? Впрочем, я вряд ли это узнаю, хотя готов держать пари, что Альфонсу он обошелся значительно дороже, чем Фортунато. Эта ломбардская акула из всего сумеет извлечь выгоду! Правда, Альфонс может себе позволить такие траты, особенно чтобы побаловать себя любимого. Суда по тому, что колечко он напялил на свой палец, купил он его не в подарок даме, а для собственного украшения. Очень интересно!

Я приказал Виму идти за маркизом, благо тот ехал шагом (по узким кривым городским улицам с висящими поперёк них вывесками скакать трудно), и узнать, где он обретается, что делает в Ульме, а также, по возможности, выяснить его планы. Парень умный, обаятельный, располагает к доверию, недаром на кардинала учился, так что должен справиться. Наказав моему оруженосцу, чтобы искал нас в прецептории тамплиеров, я отправил его следом за маркизом и его людьми, а сам с близнецами и Пьером навестил «Розовый Сад», где забрал уже завтракавшего Роланда. Затем мы заглянули в дом Лотты, прихватив больше полутора килограммов безантов с динарами, и шесть с лишним кило милиарисиев. Прибавив их к деньгам, полученным от Гальтиери, мы со всем этим грузом направились в прецепторию тамплиеров.

Георг фон Врангель встретил нас как родных. Помимо мечтаний о будущем повышении, которым Орден должен был отметить его открытие, рыцарь всерьёз увлёкся дактилоскопией, взяв отпечатки пальцев у всех, до кого смог дотянуться, и сравнивал их между собой, для чего не пожалел собственных денег на покупку бумаги, чернил и лупу из горного хрусталя.

Ну не могу я смотреть равнодушно на по-настоящему увлечённых людей, особенно если они увлекаются чем-то мне близким. В разговоре с Врангелем подкинул идеи о том, как снимать отпечатки пальцев с разных вещей. К моему большому удивлению, тамплиер сам додумался до мысли, что так можно доказать вину вора, державшего в руках украденную вещь, или убийцы, скажем, бравшегося за нож, которым кого-то зарезали. Однако, соображалка у него работает!

Не удержавшись, просветил собеседника о приёмах бертильонажа[2]. До фотороботов ещё веков восемь или около того, а тут просто рисунками разных параметров человеческой внешности обойтись можно. Ну и про дедуктивный метод кое-что подсказал. Всё это Врангеля тоже очень заинтересовало, особенно когда я заметил, что для успеха в таких делах не обязательны целые конечности, достаточно иметь голову на плечах и наблюдательность, чтобы подняться не только в командоры, но и повыше, например, став братом Генеральным Расследователем Ордена. Врангель возразил, что такой должности в Ордене Храма не существует, на что я ответил, что для умного и способного человека могут и ввести. Хотя говорил я всё это как бы в шутку, но рыцарь серьёзно задумался.

Мы приятно проводили время в беседах о всяком разном, пока в прецептории не появился Вим. К тому времени мы закончили подсчёты, разделив вырученные за оружие, гривны и ювелирку деньги на шесть равных долей. В переводе на серебро каждая составила по сто двадцать четыре ливра, три су, три денье и четыре обола. Если прибавить поделенные безанты, динары и милиарисии из разбойничьего вклада, то счёт каждого из нас в тамплиерском «банке» подрос на сто сорок шесть ливров, одиннадцать су и восемь денье. Совсем неплохо! Полная боевая экипировка герцога стоит меньше. Хотя, до цены экипировки принца сумма сильно недотягивает. Неразменный денье мы потратили на выходе из прецептории, купив у торговавшей выпечкой старушки пирожки с луком.

Учитывая то, что было положено в «банк» тамплиеров, каждый имел целое состояние, превышающее годовой доход многих баронов! Получив выписанные фон Врангелем векселя, к которым мы, по предложению рыцаря, приложили смоченный в чернилах палец, оставив по такому же отпечатку в его приходно-расходной книге, ребята покинули прецепторию довольные как слоны, не забыв снять некоторые суммы на «сладкую жизнь». Да и у меня настроение поднялось. Деньги, вырученные за перстень Адель, я решил везти с собой в сундуке, поменяв местное серебро на милиарисии, занимавшие значительно меньше места. А пока ссыпал их в тот же бочонок, поручив нести его Эриху. Да, приятно всё же чувствовать себя богатеньким Буратиной, которому не нужно думать о том, как прокормиться и где найти крышу над головой, и который может без проблем купить, что ему захочется.

После прецептории Роланд с Пьером и Ульрихом потопали в так им полюбившийся «Розовый Сад», сопровождаемые завистливыми взглядами Вима и Эриха, которых я повёл в «Королевский Щит». Здесь я заказал у хозяина отдельную комнату с кувшином вина и закуской для себя и парней, после чего, запершись, потребовал у Вима отчёт о проделанной работе. Оруженосец отлично справился с поручением. По его словам, маркиз уже больше двух недель обитал в Ульме, в полностью снятом особняке. Вим сумел познакомиться с одним из его слуг, который был рад возможности всласть поболтать на родном языке, а предложение выпить в таверне за счёт оруженосца вызвало у него ещё больше энтузиазма.

— Этот Жак сам всё выкладывал, мессер де Лонэ, — рассказывал Вим, — знай только вина подливай. Слуги вообще любят потрепаться о своих господах. Ну и лестно ему было, что с благородным за одним столом сидит. Его господин, маркиз Альфонс, три года назад был при дворе короля Франции, и познакомился там с некоей дамой Изабеллой де Фуа, фрейлиной королевы Алиеноры. И случилась у него с дамой Изабеллой любовь большая-пребольшая, как говорил Жак. Но только у королевы, похоже, были другие планы, и когда её люди поймали маркиза, залезавшего в окно опочивальни дамы Изабеллы, его попросили от королевского двора. А дама Изабелла вскоре после этого вышла замуж за графа фон Клетгау, который приехал к французскому двору с посольством Кайзера. Правда, граф был раза в три старше дамы Изабеллы, но кого это смущает в таких делах? Тем более что граф был богат до неприличия и нуждался в наследнике, да и даме Изабелле королева дала изрядное приданое. Затем графиня Изабелла уехала с мужем в его графство, это по ту сторону Дуная, на юге Швабии, не слишком далеко от Ульма. А около года назад граф фон Клетгау помер…

— От чего? — поинтересовался я.

— Жак сказал — от любви, — улыбнулся Вим.

— А разве так бывает? — удивился Эрих.

— Судя по рассказу Жака — бывает, — пожал плечами оруженосец, — А Жак, по его словам, крутит любовь с доверенной служанкой графини, от неё он всё и узнал. Если ему верить, муж графини Изабеллы помер ночью на её супружеском ложе, прямо на ней.

Эрих, внимательно слушавший рассказ Вима, откровенно хрюкнул.

Однако! Судя по всему, дама Изабелла просто затрахала своего престарелого мужа… Видимо, очень темпераментная девушка!

— В общем, графиня Изабелла осталась полной хозяйкой графства Клетгау до совершеннолетия её новорожденного сына, — продолжал Вим. — Это не считая её вдовьей доли. А тут как раз Крестовый поход случился, и король Франции с войском прошёл через Швабию, ну и маркиз Альфонс с ним. А старая любовь не ржавеет, как сказал Жак. Маркиз списался с графиней Изабеллой, снял дом в Ульме, отстав от армии, и графиня приехала к нему. Жак рассказывал, что они из кровати почти не вылезали, только этим утром графиня уехала в Клетгау.

Да, оказывается, не только у Роланда был секс-марафон! То-то Альфонс выглядел слегка утомлённым, хотя и довольным… Видно, и его дама Изабелла порядком заездила.

— И что же теперь будет делать маркиз? — спросил я оруженосца.

— Как что — догонять армию, мессер де Лонэ, — ответил Вим. — Жак сказал, что маркиз сегодня утром нанял судно, идущее вниз по Дунаю, которое должно отвезти его самого и его людей до Эстергома. Когда я распрощался с Жаком, его как раз позвали готовиться к отъезду. Думаю, они скоро отплывут.

Всё интереснее и интереснее. Любопытно, узнает ли Людовик колечко Адель на руке маркиза? Вообще-то должен. Ой что будет!.. Я, конечно, мог бы предупредить Альфонса, но делать этого не стану. Уж больно хочется поглядеть, какую козью морду устроит наш обожаемый монарх маркизу в порыве ревности. Ну или хотя бы узнать посредством «сарафанного радио». Это будет натуральный бальзам на душу… Фу, какой же я гадкий! Хотя, почему гадкий? Я не злопамятный, просто злой, и память у меня хорошая.