Последний министр. Книга 2 (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 27

Примерно без десяти восемь утра броневик Протопопова, который сопровождали по итогу целых пять машин, наконец подъехал к огромному зданию Таврического дворца со стороны Шпалерной улицы. К самому дворцу подьехали по дороге, идущей полукольцом к парадному входу.

Каждая из машин остановилась у одной из шести белых массивных колонн, украшающих подъезд. Заезжать сюда можно было лишь для того, чтобы высадить высоких господ пассажиров и тут же уехать — парковка возле подъезда была категорически запрещена. Однако никто из водителей шести транспортных средств не обратил внимание на имеющееся предписание.

Подъехали.

Заглушили моторы едва ли не одновременно.

Припарковались.

Открылись дверцы.

Из автомобилей начал выходить честной народ в большом количестве.

До начала возобновления думской сессии оставались считанные минуты, поэтому возле входа в Таврический дворец не было ни одного депутата, который бы мог стать свидетелем описываемой картины. Все они прибыли и прошли в «белый зал» заседаний, как Думский зал все ещё назывался в то время.

Из автомобилей выходили депутаты. Все и каждый — уважаемые и хорошо известные для широкой общественности Петрограда личности — Римский Корсаков, Марков второй и другие правые в количестве нескольких десятков человек. Одеты они были в строгие чёрные костюмы, а у каждого на груди был выставлен на показ новенький, блестящий значок с синей буквой «Д», символизирующей логотип нового спортивного общества «Динамо», специально разработанный.

Кстати, именно во время описываемых событий в Таврическом дворце, спортивное общество «Динамо», в лице своего директора, безо всяких проблем и проволочек таки получало субсидию в размере десяти миллионов рублей наличными, выделенную одним из крупнейших российских банков. Но о том как так получилось и что к этому по итогу привело — об этом будет сказано позже, ровно как и о том, на что эти деньги были потрачены…

Точно такие же новенькие блестящие значки с красивым динамовским логотипом надели на себя Протопопов, Курлов и министерские охранники во главе с Фёдором.

Никто из депутатов Прогрессивного блока, явившихся в Таврический дворец также не мог видеть и других любопытных событий, а посмотреть было на что, ибо на Шпалерной улице одновременно с приездом высокопоставленных господ депутатов и министра внутренних дел, начали происходить крайне занимательные вещи. Вкратце на них обязательно следует остановиться и описать.

Так, стоило автомобилям припарковаться у подъезда к Таврическому дворцу и заглушить моторы, как к Шпалерной улице, как будто бы из ниоткуда вдруг подошли два десятка крепких молодых ребят. Все — в спортивных костюмах бело-голубой расцветки и с нашивкой «Сила — в движении», абсолютно все — хорошо сложённые. Явно спортсмены, непонятно только кто они такие и откуда пришли. А главное — зачем?

Но зачем то ведь пришли, да и расходиться они никуда не собирались. Как бы между прочим, физкультурники встали парами вдоль улицы и совсем уж между делом перегородили собой любимыми все возможные выходы и входы. Теперь выйти из здания Таврического дворца, как и войти в него, не столкнувшись с загадочными господами, не представлялось возможным.

Вроде как никакой угрозы они не представляли и встали то ли поболтать, то ли перекурить, то ли еще что, но мимо них — и мышь не проскочит незамеченной, в тем более толстожопый депутат. И вот незадача, такие же ребята стояли с другой стороны здания, у второго к нему подъезда…

Зачем только, спрашивается?

Зачем — это станет понятно в самое ближайшее время.

Протопопов, убедившись в том, что Таврический дворец плотно оцеплен «случайными зеваками» в спортивных костюмах, решительно двинулся к парадным дверям. Охрана здания наблюдала за всем безучастно и можно сказать безразлично, отводя глаза и ничего не замечая. Ни для кого не было секретом, что ребята охранники подведомственно относились и подчинялись министерству внутренних дел… поэтому когда господа Протопопов, Курлов и правые заходили внутрь, никто не стал никого обыскивать и тем более проверять — нет ли у них с собой чего такого запрещённого.

А если и есть — не ума охранников это дело.

Шли через Купольный и Екатерининский залы прямиком к Думскому залу, где и намечалось, как обычно заседание депутатов IV созыва.

Тут важно понимать и особо отметить, что Александр Дмитриевич, будучи представителем государственного правительства и министром внутренних дел внутри него, по установленному регламенту не имел совершенно никакого права идти на думское заседание вместе с остальными депутатами рука об руку. Он, как и остальные министры и им сочувствующие, должен был прибыть в Таврический дворец совершенно с другой стороны и отправиться в специальную пристройку, которая именовалась Министерским павильоном. Это было небольшое здание, соединенное со зданием Таврического дворца крытой, застеклённой галереей с отдельным входом со стороны Таврической же улицы. Именно внутри Министерского павильона до начала думского заседания пребывали министры, а после (когда заседание начиналось) они всей гурьбой проходили через крытую галерею в Зал заседаний Государственной думы, где и располагались «согласно купленным билетам» на отведённым для них местам. Мера против лоббирования и исключения всяческих коммуникаций между депутатами и слегами министерств, с сомнительной эффективностью, конечно, но с правильной задумкой в своей основе. Протопопов, однако, решил откровенно покласть на эту имевшуюся практику с высокой колокольни, потому что не видел факта нарушения закона. Не стоило забывать, что Александр Дмитриевич сам имел действующий депутатский мандат, будучи избранным в Государственную Думу IV созыва. Формально он все ещё состоял во фракции земцев-октябристов и имел полное право прийти на текущее заседание, отказываться от которого он ни в коем случае не собирался.

Что до Таврического дворца, в этом здании нашему герою приходилось бывать впервые в своём новом теле. Хотя до того он видел Депутатский зал на многочисленных фотографиях из исторических альбомов и даже припоминал, что именно здесь однажды собиралось выездное заседание Совета Федерации, если говорить о новейшей истории страны в двадцать первом веке (собирались, кажется, лет десять назад). Сам зал для заседаний был внушительных размеров и при численности депутатов чуть более четырёхсот человек, запросто включал в себя вдвое большее число заседательствующих. «Белым» это помещение называлось потому, что стены внутри были светлыми по всему периметру, как будто показывая, что задача думцев — творить такое будушее, где нет чёрных полос. Касаемо расстановки депутатских кресел, то они располагалась по залу амфитеатром. Каждое такое кресло, чем-то кстати смахивающая на школьную парту начальных классов, было выполнено из натурального дерева и было обито кожей, выкраденной в сиреневый цвет.

Отдельно стояли кресла-парты председателя Государственной Думы, небезызвестного нам, господина Родзянко, а также его товарищей и секретарей. Символично, что прямо за из спинами на стене висел огромный портрет Государя Николая, написанный кистью самого Репина. Портрет этот будто бы отчетливо напоминал присутствующим о том, кто есть на самом деле «хозяин русской земли». А чтобы депутатом лучше думалось и в голову не приходили разные глупости (как идея о создании правительства общественного доверия, к примеру) из Думского зала открывался великолепный вид на красочный сад. Его великолепные пейзажи можно было лицезреть через большие окна высотой от пола до потолка.

Сегодня в Думский зал пришли все до одного депутаты, министры, их товарищи, секретари и многие другие, пришедшие на выступление членов правительства и депутатов. От того зал был забит под завязку и шум было слышно задолго до того, как зайдёшь внутрь.

Протопопов, подошёл к дверям, ведущим в «Белый зал», и не останавливаясь, ничего не дожидаясь, вошёл внутрь, открыв двери на распашку.

— Заходим, ребята!