Потерянное равновесие (СИ) - Гераскина Екатерина - Страница 38

Надо обработать укус. А потом спать, больше не хочу ни о чем думать. Даже о том, почему нестерпимо хотелось ему помочь. Все оставим на потом.

Велиор тер Ривз

— Велиор. Мрак с тобой! Остановись! От него уже не осталось ничего! Да стой же ты…

Моя злость на то, что меня потревожили, была запредельна. Как посмели меня оторвать от неё! Рвал тело смертника на куски. Ему не уйти от меня, как и всем тем, кто сюда явится.

Пальцы удлинились, на кончиках выросли острые, словно лезвие, черные матовые когти. Сила забурлила по венам. Чей-то крик отрезвил меня. Кто-то что-то орал. Просил остановиться. Угрозы от них я не ощущал. Пелена стала исчезать. Я мотнул головой и бросил истерзанное тело наёмника. Теперь я осознанно смотрел на свои руки и не понимал, что со мной произошло. До этого как будто и не я вовсе управлял своим телом, кто-то другой и темный. И только сейчас мое сознание вернулось, а с ним и шок. Поймал себя на мысли, что не чувствовал себя настолько хорошо еще никогда: сыто, удовлетворенно и спокойно. Моя вечно голодная тьма была довольна. И тут осознание того, что моя темная сущность взяла надо мной верх и вырвалась, привело в состояние ужаса. Неужели это возможно?

Опустил глаза на руки и увидел, как когти стали втягиваться: очевидно, что да. Ведь раньше я так не мог. Что вообще произошло? Помню нападение на наш отряд, когда мы пересекли границу с империей Гроинвира. Помню, как стал преследовать одного из наемников, и как угодил в ловушку. Дальше потерял сознание от ран и кровотечения. Потом только провал и какие-то неясные образы в голове. Как будто я и не я одновременно.

Но перед этим точно помню, мысль, что я уже не жилец. Слишком глубокие раны, слишком много крови потерял. Кормить голодного вампира никто не станет, это равносильно смерти даже для соплеменника, особенно с моим-то аппетитом. А доноры были убиты первыми.

И стоило только подумать об этом, как на языке появилось ощущение превосходного вкусного нектара. Никогда еще не пил ничего более приятного и сладкого, с терпким послевкусием, но, главное, настолько питательного и магически обогащённого. И дикое желание кого-то уберечь, не отпускать, присвоить и держать рядом с собой, чтобы… Что? Кто она?

Мысли все крутились и крутились в голове, пока Марл не приблизился ко мне и не заглянул в глаза.

— Что с тобой?

— Ничего, все в порядке.

— Уверен? Ты распотрошил наемника и не воспринимал реальность и… — Марл окинул меня внимательным взглядом. Рубашка была вся изрезана и открывала вид на чистую грудь, без единой царапины. — Ты не ранен, — неверие, сквозившее в его голосе, было неподдельным.

Ведь он видел, в каком состоянии я последовал за наемником. Но что я мог ему ответить? Что и сам не знаю, какого мрака произошло? Оглянулся вокруг. Начал судорожно соображать, что кого-то осушил, ведь контролировать себя при смерти точно не мог. Сердце забилось с удвоенной силой. Только не это.

— Девушка, здесь была незнакомая девушка. Вы видели ее? — так и не ответил на вопрос Марла.

— Да что с тобой? Никого здесь нет больше. Ни живой, ни мертвой, — Марл обогнул меня и снова уставился в глаза, при этом держась за бок.

— Я кормился от неё, — сам не верил в эти слова.

— Быть не может. Среди трупов нет никакой девушки. Только наши доноры. Ты точно уверен? — с сомнением проговорил он.

Я замолчал. Это бред. Просто какой-то бред. Устало провел руками по лицу. И снова посмотрел в глаза другу.

— Не знаю…

— Любимый! — голос Леоноры не дал нам закончить разговор.

Я развернулся в ее сторону. Высокая и гибкая вампирша в бордовом, обтягивающем ее стройное тело походном костюме, была взлохмачена, но практически не пострадала. Хорошо, что с ней все в порядке. Только вот я даже и не вспомнил о ней, пока не увидел ее.

Она приблизилась ко мне и начала оглаживать грудь, пытаясь рассмотреть мои раны.

— Ты голоден, милый? Все доноры убиты, — со страхом в голосе проговорила она.

Впервые мне были неприятны ее прикосновения. Даже моя темная сущность заворочалась, всячески сигнализируя, что не рада ей. Одни странности.

— Не переживай. Кормиться мне не надо, — сказал это жёстче, чем хотелось бы.

Она и раньше не была в восторге от этого, как бы я ни старался сдерживать себя и брать только минимум. А сейчас, после боя, я должен был истекать кровью. И кроме как нее, мне помочь просто было бы некому.

Аир изумленно вскинул бровь. Еще бы, ведь раньше я так себя не вел. Но и оправдываться я не собирался. Поспешил убрать ее руки от груди.

— Я волновалась. Я не ранена, — тихо проговорила она, все же положив свою руку мне на локоть.

— Я вижу. Хорошо, что ты спряталась и не пострадала, — снова процедил я, борясь с раздражением. Еще поймал себя на мысли, что не могу же злиться из-за того, что она спряталась, ведь сам и приказал ей это сделать, пока мы отвлекали внимание наемников и пытались спасти наших людей- доноров. Неужели мне так противны ее прикосновения? Нужно взять себя в руки и успокоиться. Да. Определённо. — Но нам нужно собираться и уходить отсюда. Кто знает, может, будут еще наемники, — успокоившись, проговорил я и все же развернулся, поймал на себе странный взгляд Марла, но не стал придавать этому внимания.

Сейчас есть дела поважнее. Выжить и добраться до Иморана.

Время до бала пролетело быстро и весьма волнительно. Для меня — в ожидании подставы от ректора, а для других — в ожидании возможности расслабиться и повеселиться.

Платье у меня было заранее заготовлено, правда, для другого бала, которым обычно заканчивался учебный год, но не важно. Главное, я не бегала с выпученными глазами и сохраняла относительное спокойствие. Причина бала держалась в секрете. Но я-то знала ее. Тер Ришел в качестве ректора мне нравился, за те десятилетия, что он был у руля, университет достиг больших высот: учиться здесь стало престижно, и перед тем, кто действительно хотел учиться, открывались большие перспективы, даже если твой род незнатен или ты простолюдин. Ежегодные ученические гранты на обучения предоставлялись многим. И вообще заслуги ректора можно перечислять бесконечно, поэтому невольно постоянно возвращалась к мысли о том, кто же теперь его заменит. Хорошо, хоть он останется в университете, а то я бы сникла еще больше.

Мысли же о встречи с Велиором я тщательно гнала от себя. Боялась и не понимала реакции своего тела, а от того, что он сделал со мной, вместо негодования и злости испытывала недовольство, что его пришлось покинуть. Хотелось прижаться к нему, обнять и никогда не отлипать от него. Бред и абсурд.

Что за жуть лезет в голову? Испугалась своих мыслей и встряхнула головой, чтобы сбросить чувственный дурман из-за воспоминаний о вампире.

«Хорошо еще он не объявился, значит, все же не помнит обо мне. Иначе бы уже был тут или справился у отца о том, что я там делала», — подумала про себя. Не знаю, что связывает этого вампира и моего отца. Но то, что отец говорил, что ему можно доверять, наталкивает на предположение об их очень тесном знакомстве.

Так. Снова мысли о нем. А ведь осталась всего пара часов до начала торжества. Стоит поторопиться.

Я вышла из душа и высушила голову. Решила идти с распущенными волосами, только слегка завить их. И снова после того укуса мои волосы снова стали двухцветными, некогда фиолетовые волосы теперь перемежались с белоснежными. Неужели он высосал до кучи еще и магию, которую я поглотила после тренировки с отцом? Одни вопросы.

Платье не было вычурным, но красоты от этого не теряло. Белая шелковая ткань обнимала грудь, талию и бедра, словно вторая кожа. А уже начиная с колен, платье расширялось и меняло цвет постепенно на фиолетовый и на пол падало пышным колоколом с недлинным шлейфом. Верх платья держался на груди и был украшен тонкой россыпью белых камушков. Дополняли образ туфли на высоком каблуке. Волосы густой гладкой волной спускали почти до поясницы, слегка завитые от середины длинны. Наносить много краски на лицо я не стала. Лишь слегка подвела голубые глаза и затемнила ресницы. Нанесла легкий блеск на пухлые губы.