V – значит Вендетта (СИ) - Morgan Sabrina - Страница 38

— Молю, оставь меня… — панически шептала я, не желая иметь живого свидетеля своих слёз.

Эспозито не должен в очередной раз видеть мою слабость. Никто не должен, даже я сама. Но тогда почему не могу совладать с собой, откуда во мне столько боли и солёной воды?

— Неужто слёзы — признак слабости?

Отбрось нелепые предубеждения, дорогая.

Испытываешь страх — кричи, реви, моли,

Лишь не молчи, чтобы услышал все твои мольбы.7 —меланхолично молвил он.

Я не слушала, не вникала в суть сказанных слов. Мне было плевать…

В голове, словно что-то перемкнуло, в следствии чего я начала рыть землю, не обращая совершенно никакого внимания на присутствие ещё одного человека.

Я хотела увидеть её, увидеть целую, невредимую, какой запомнила в тот злосчастный вечер. Я хотела увидеть живую мать, всем сердцем хотела, поэтому без колебаний решилась на вандализм и в порыве эмоций, необъяснимого состояния, как оказалось, нестабильной психики, начала осквернять могилу давно умершей матери.

Осознав, что я мягко говоря, не в себе и дела не будет, Стефано подхватил меня на руки, тем самым насильно отрывая от надгробной плиты и «занимательного» занятия.

Присев на ближайшую скамейку, брюнет без стеснения усадил меня меж своих ног, крепко обнимая из-за спины. Я занимала катастрофически мало места, поэтому не доставляла другу особого дискомфорта.

Попытка выбраться из сильных оков оказалась провальной.

— Я вижу, чувствую твой страх:

В глазах, словах и тяжком вздохе.

Ты только попроси, и я тот час,

Не думая, весь мир поставлю на колени,

Ради пленительных, лазурных, миловидных глаз.8 — шептал Стефано, зарываясь носом в мои волосы.

Я билась в истерике, но с каждой секундой силы словно покидали тело. Меня словно оставлял собственный дух, в существование которого никогда не верила.

Снова стало дурно. Зрачки сузились до микроскопических размеров, ощущался лёгкий озноб и головокружение, но куда больше пугало чувство дереализации. Я задыхалась, задыхалась, но молчала…

«Испытываешь страх — кричи, реви, моли,

Лишь не молчи, чтобы услышал все твои мольбы», — эхом кричал внутренний голос в моей голове.

Не выдержав, я губами прошептала одно-единственное: «помоги», на что Стефано среагировал мгновенно. Ловко сменив положение тел, мужчина развернул меня к себе, крепко и в то же время бережно удерживая за тонкую талию.

— Закрой глаза, — прошептал брюнет, и я покорилась, чувствуя мягкие поглаживания вдоль всего позвоночника. — Помнишь наш первый закат?

— Да, — я кивнула, вспоминая, как неожиданно Стефано похитил меня с торжества и увёз к бескрайним лугам, что усыпаны поздними цветами. На душе стало тепло. Мы замечательно провели время. Этот вечер был одним из лучших за последние восемь лет. А возможно, за всю жизнь.

— Что тебе запомнилось? — не нарушая тишину, поинтересовался мужчина.

— Палящее солнце, заходящее за горизонт, мятный аромат и… — я запнулась, не решаясь признаться, — привкус твоих губ.

— Это был лучший поцелуй, — приподнимая мой подбородок, заявил темноволосый. — Я готов отдать всё, чтобы вновь ощутить тебя.

Я замерла в нескольких сантиметрах от его лица, не решаясь ответить взаимностью. А что, если он солгал? Стефано патологический психопат, раз решил признаться в этом именно на кладбище.

Это игра? Однозначно. Эспозито — прирождённый артист и не менее хороший игрок, противник, манипулятор эмоциями, причём как чужими, так и своими.

— Открой глаза, крошка, — приказал он, и я в очередной раз прислушалась, повинуясь чужим указаниям. — Дыши спокойно и не отводи от меня свой чарующий взгляд.

— Ты солгал? — наконец начала понемногу приходить в себя я.

— Нет, не в этот раз, — отчётливо заявил молодой человек, нежно поглаживая меня по щеке. — Я честен с тобой, как никогда.

Я ничего не ответила, лишь продолжила смотреть в кристально чистые глаза, а когда тяжёлые веки не выдержали, опустила взгляд и оказалась прижата к разгорячённой груди. Стефано мягко поглаживал по голове, упираясь влажными губами в макушку.

В этот момент я почувствовала себя ребёнком. Маленькой, хрупкой и беззащитной девочкой, неспособной выжить в этом страшном мире.

— Все люди рано или поздно умирают, как бы нам не хотелось, но глупо это отрицать. Наши жизни не вечны и смерть неизбежна, — чмокнув в лоб, прошептал Стефано. — Главное, что ты жива.

— Я мертва, — отрицательно покачала я.

— У тебя всё ещё есть шанс, малышка.

— Ты не знаешь меня.

— Ошибаешься. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо, — грустно улыбнулся мужчина, заправляя выбившуюся прядку волос за ухо.

— Это бессмысленный разговор, — я говорила сквозь ком в горле.

— Я с тобой, — ласково молвил он. — Ты не одна. Пойми это и не отрицай.

Я промолчала, лишь крепко обняла другу, утыкаясь носом в широкую грудь. От Стефано веяло добротой, неописуемой лаской, что так, как мне показалось, несвойственно этому человеку.

Могу ли я верить ему? Искренен ли мужчина со мной? Не знаю…

Мы пробыли на кладбище ещё около пятнадцати минут, после чего вернулись к машине. На мне не было лица. Я была бледнее и мрачнее обычного. Стефано, как назло, бесовски молчал, предполагая, что его закрытый рот жизненно необходим моим ушам. Всё было как раз таки наоборот. Я хотела слушать эту болтовню, хотела слышать мелодичный голос и странноватые стихи.

— Не молчи, — обратилась к другу я. — Мне нравится слушать твой голос.

— Да? — изогнул левую бровь он. — Хочешь я спою тебе?

— У входа на кладбище? — усмехнулась я.

— У каждого свои странности, — прошептал Стефано.

— В таком случае мы оба ненормальные, — кивнула я. — Хочу.

— Prima che diventi giorno

Voglio stare ancora qui con te senza pensare a niente

Come il ghiaccio che si scioglie nel bicchiere lentamente

I tuoi occhi sembrano distratti e non ti sfugge niente

E ogni bacio che ci diamo dura interminatamente.9 — голос был поистине прекрасен.

Несмотря на общее непонимание песни и слов, мне всё же нравилось слушать неизвестный шедевр в исполнении этого мужчины.

У Стефано отличный слух. Кажется, он умеет абсолютно всё, не удивилась, если бы он ещё и станцевал.

— У тебя талант, — похвалила я.

— Это не единственный талант, Вивьен, — подмигнул темноволосый, зазываююще кивая в сторону машины.

Всю дорогу я не прекращала улыбаться, внимательно рассматривая неразборчивые координаты.

Откуда Морис узнал на каком именно кладбище захоронена моя мать и кто поставил надгробную плиту с её изображением? Все близкие померли, а дальних родственников мы банально не знали. А что, если это отец? Даймонд знает его местонахождения? Я должна выяснить. Должна и сделаю всё возможное, даже если придётся вновь довериться этому человеку.

По приезде домой я собрала остатки необходимых вещей и потащила саквояж вниз. Стефано молчаливо наблюдал и тихо насмехался, но вдоволь насладившись интересной картиной, всё же перенял багаж и перенёс его в один заход.

После мы направились прямиком в аэропорт, что слегка поразило, ведь этот ненормальный не заехал домой за своими вещами.

— Ты собрался приодеться на месте? — полюбопытствовала я.

— Разве ты не заметила мой скромный чемоданчик? — лукаво усмехнулся Эспозито, заезжай на парковку.

— Ты собрал его до того, как я дала добро? — удивилась я. — Сумасшедший.

— Я знал заранее, негодница, — подмигнул мужчина, ретировавшись и галантно протягивая мне свою ладонь. Обаятельный гад…

Аэропорт встретил огромной толпой. Люди метушились, как бешеные, словно посадка производится не через полчаса, а пять минут.