Отныне - Главный герой! Том 1 и 2 (СИ) - "Swfan" - Страница 39

В очередной раз Мария вывалила на меня ведро зелени. На мою голову обрушился листопад. Время как будто замедлилось, и даже сам я не заметил, как мои руки, обхватившие деревянный меч, потянули меня в сторону. Всё замелькало перед глазами, а потом листья медленно опустились на землю. Сам же я был неподвижен — мой деревянный клинок, вытянувшись вперёд, насадил один единственный уже проткнутый листок.

Снова всё пришло в движение.

Зазвучали аплодисменты — Мураками захлопала в ладоши. Я опустил оружие и выдохнул. Сердце бешено колотилось в груди. Успел. Я успел.

Начиная с ранга D- все мои планы пошли насмарку. Несмотря на самые упорные тренировки мне сложно было добиться даже малейшего прогресса. Я тренировался как безумец, и лишь под самый конец месяца, дважды применив Кровью и Потом, довёл навык владения мечом до минимального удобоваримого значения.

Теперь характеристики мои были следующими:

Сила: D- (тренировки с клинком таки помогли).

Выносливость: E+

Интеллект: B+

Кэндо: D+

D+… Мне хотелось всё-таки побольше, но за месяц это было невозможно. Уж не знаю, что я буду делать с Антагонистом, у которого «С»…

— Великолепно, — сказала подошедший учитель Рокосуке. Тома похлопал меня по плечу.

— Насколько я помню, Тома-кун добился такого результата лишь под конец своего второго года обучения… У тебя огромный потенциал, юноша, — заявил старик с искренней улыбкой.

— Спасибо…

— Турнир уже совсем скоро… — продолжал Рокосуке. — Да, думаю, самое время. Кирью-кун, как насчёт очередного спарринга. На этот раз с Томой-куном?..

2.

Я и Тома встали друг напротив друга на каменных плитах. Сперва парень неловко мне улыбался. Затем улыбка его исчезла, и впервые я почувствовал в этом тёплом по своей природе человеке что-то холодное. Леденящее.

Каковы были мои шансы? Они вообще были? Возможно.

Тома владел Кэндо на уровне С-. Я — D+. Вспоминалась битва (если её можно назвать таковой) Мураками и Голиафа. Девушка победила тогда несмотря на уступающие статы.

Как у неё это вышло? Интеллект, сноровка… В основном тупая удача. Главное, что был прецедент…

Мне хотелось победить.

Я слишком долго упражнялся с мечом, а потому заимел закономерное желание испытать свои способности в деле и преуспеть.

Наши зрители стали в круг. Сироганэ свёл руки на груди и выглядел чрезвычайно серьёзным. Мария с виду немножко беспокоилась, но мысли у неё были довольно лаконичны:

«Врежь ему, врежь ему».

Мураками сидела на ступеньках и просто смотрела своими большими голубыми глазами на происходящее.

Наконец учитель Рокосуке занёс деревянный меч и стал медленно его опускать. Когда кончик клинка звонко стукнулся о камень, дуэль началась.

Я уже стоял в позе — спина прямо, как бы упирается на таз. Глаза смотрят вперёд. Руки сжимают меч. Всё по заветам книги Семи Колец, которую я между делом почитывал после тренировки.

В меня полетел меч.

Не успел я прийти в себя, как Тома рубанул горизонтально в моё плечо. Деревяшка стрельнула как молния. Я рванул в сторону, и едва успел подставить под удар противника свой меч. Я подставил его немного выше гарды, — ведь единственный способ остановить такой удар, это встретить его как можно ближе к моему собственному хвату, — в противном случае мой собственный клинок шибанёт меня в голову… И всё равно моя рука затряслась. В меч как будто врезала настоящая молния, меня потащило в сторону, и я едва не свалился на землю.

Стоило мне опомниться, как деревянный клинок уже опускался на мою голову. В уши врезался пронзительный свист, словно птица мелькнула над головой. Если он меня сейчас ударит, успеет ли Тома удержать свои силы? Если нет, у меня могло случиться сотрясение мозга, мой череп мог просто треснуть… Я не мог рисковать и бросился вперёд, целя остриём своего клинка прямо в его хват.

Тома не мешкал ни секунды. Он шагнул вперёд, и мой деревянный меч проскользнул у него между руками. Я сразу потянул оружие вперёд, теперь ему точно было не вырваться, но одномерно со мной сам Тома всё ещё опускал свой клинок. Он опускался немного правее моей шеи, мой меч летел ему в плечо, и наконец…

— Стоп, — нежно произнёс Рокосуке. Тома замер. Я едва остановился, легонько коснувшись кончиком клинка плеча Томы.

По правилам особого Кэндо Аозоры бой продолжался три раунда, каждый из которых заканчивался после удара по телу соперника.

Поэтому я проиграл.

Если бы Тома не сдержал свой удар, мы бы врезали друг другу почти в одно и то же время. Вот только в ударе Такэси был размах. Сам бы я в лучшем случае оставил ушиб у него на плече, — он же вполне мог на пару дней вырубить мою правую руку. А то и на целую недельку.

Я опустил оружие и задумался. Как бы я мог выйти из этой ситуации? Наверное, если бы я использовал тот самый коронный приём, название которого мне пока знать не разрешается, я бы смог даже из моего положения нанести серьёзный удар в шею или в плечо Томы… С другой стороны, он тоже не использовал эту технику, — да и мог ли вообще, — так что кто знает, как бы всё тогда обернулось.

Если бы да кабы…

Тома мне поклонился после боя. Я сделал то же самое. Мураками похлопала, Мария облегчённо вздохнула, — мысли её можно не упоминать. Наконец учитель Рокосуке похвалил меня:

— Очень хорошо

Такэси вернулся к тренировкам.

Я и сам побрёл к своим листьям.

Сегодня Тома завершил тренировки пораньше; случилось это не в первый раз, и снова у него были какие-то домашние дела. После этого я сам немного отдохнул, провёл несколько спаррингов с Сироганэ — и с превеликим удовольствием побил его палочкой.

Физически мы были теперь почти равными, но моё кэндо было намного лучше. Думается мне, если бы я теперь сражался с Мисимой, всё закончилось бы намного быстрее. Даже Голиаф не казался уже настолько страшным противником.

Хотя с ним шансы на победу были, думаю, не больше тридцати процентов.

Кстати, кстати, за каждую победу над соперником мне начислялся один балл… Нынче же мой баланс, после всех затрат, был ровно 10 Баллов.

После тренировка я уже собирался возвращаться с Мураками в общежитие, как вдруг меня окликнул Рокосуке. Старик поманил меня к себя, а потом, когда я подошёл поближе, улыбнулся и сказал:

— Кирью-кун… Турнир уже совсем скоро… Как насчёт нам немного пройтись и поговорить о нём. И ещё есть один разговор, про Тому-куна… Уделишь мне пару минут?

— Я не против.

— Отлично; тогда пойдём, я знаю одно живописное место для нашей беседы. Идём, идём…

Махнув Мураками, чтобы она возвращалась, я вышел вместе Рокосуке за храмовые ворота. Мы оказались на широкой каменной лесенке. Вонзаясь в холм словно стиральная доска, она убегала далеко-далеко вниз. Пышная зелень и деревья на всём пролете отбрасывали на неё свои тени. За ними простиралось широкое и мутное небо. Был ещё только вечер, но солнце заходило с другой стороны холма, а потому здесь царил почти сумрак.

Мы пошли вниз. Потом мне придётся подниматься — немного неприятная мысль, но старик выглядел таким умиротворённым и спокойным, что я молчал.

В лицо бил ветер. Вокруг шелестела листва, раздуваясь, словно в ритме волны, под нарастающее песнопение цикад. В какой-то момент старик остановился. У него над головой раскинула свои ветви тёмно-зелёная ива. Я вскинул голову и стал смотреть, как ветер разносит её веточки и тянет листочки, словно течение воды — водоросли на речном дне… Мне это напомнило первые кадры Соляриса Тарковского.

Вдруг старик заговорил:

— Тома-кун… Очень трудолюбивый юноша, не находишь, Кирью-кун?

— Наверное.

— Да, да, очень трудолюбивый. Не знаю, говорил он тебе или нет, но у него бедная семья. И большая. Каждый день, возвращаясь домой, он помогает отцу с работой. Это изнурительный труд, после которого у обыкновенного юноши его возраста совсем не оставалось бы сил. Удивительно, как он со всем справляется.

— …

— …А ведь ему ещё нужно тренироваться. Он и вас тренировал, пока я прохлаждался. У меня тоже семья, дети, другая работа… Уж не знаю, как бы я со всем справлялся, если бы не моя любимая внучка.