Ночной летун - Кинг Стивен - Страница 11
- Предыдущая
- 11/11
Этот звук производил человек: мочившийся в писсуар.
Но, хотя в забрызганном рвотой зеркале отражались все три писсуара, ни за одним из них никто не стоял.
Диз подумал: "Вампир не может отра..."
Потом увидел, как красноватая жидкость падает на фаянс среднего писсуара, стекает вниз и закручивается геометрическими фигурами перед сливным отверстием.
Струи в воздухе не было; он видел только, как жидкость соприкасается с мертвым фаянсом.
Вот когда она становилась видимой.
Он застыл. Он стоял, упершись руками в края раковины, рот, горло и нос были переполнены вкусом и запахом курицы по-креольски, и наблюдал немыслимое, хотя и прозаическое явление, которое происходило у него за спиной.
"Я смотрю, - пронеслось, как в тумане, у него в голове, - как писает вампир".
Казалось, это тянется вечно - кровавая моча ударяется о фаянс, становится видимой и завихрятся перед сливом. Диз стоял, упираясь в раковину, куда только что изверг одержимое своего желудка, впившись глазами в отражение зеркала, и чувствовал себя застывшей шестерней какого-то заевшего огромного механизма.
"Скорее всего, я мертв".
В зеркало он видел, как хромированная сливная рукоятка сама собой опустилась, послышался грохот воды.
Диз услышал шуршание, понял, что это пелерина, и еще понял, что, если обернется, то можно будет вычеркнуть "скорее всего" из его предыдущей мысли. Он стоял неподвижно, до боли вцепившись в края раковины.
За спиной у него зазвучал низкий голос без обертонов. Говоривший был так близко, что Диз чувствовал его холодное дыхание у себя на затылке.
- Ты следил за мной, - произнес бесстрастный голос.
Диз застонал.
- Да, - продолжал тот же голос, будто Диз отрицал сказанное. Видишь, я знаю. Я все о тебе знаю. Теперь слушай внимательно, мой любопытный друг, потому что я это говорю один раз: больше за мной не следи.
Диз снова застонал, как побитая собака, и в брюках у него опять полилось.
- Открой камеру, - раздался бесстрастный голос.
"Моя пленка! - закричало что-то внутри Диза. - Моя пленка! Все, что у меня есть! Мои снимки!"
Сухой шелест пелерины - как взмах крыла летучей мыши. Хотя Диз ничего не видел, он почувствовал, что Ночной Летун приблизился.
Быстро.
Пленка - это еще не все.
Кроме того, есть жизнь. Какая бы она ни была.
Ему представилось, как он оборачивается и видит то, что не могло показать зеркало: видит Ночного Летуна - гротесковую фигуру, похожую на летучую мышь, забрызганную кровью, кусочками мяса и клочьями вырванных волос; снимает кадр за кадром под жужжание перемотчика... но ничего этого не будет.
Вовсе ничего.
- Ты настоящий, - выдавил он, не оборачиваясь, не в силах оторвать рук от раковины.
- Ты тоже, - парировал бесстрастный голос, и теперь Дизу почудились древние склепы и запечатанные гробницы в его здании, - пока еще, во всяком случае. Это твой последний шанс, мой любопытный несостоявшийся биограф. Открой камеру... или это сделаю я.
Онемевшими пальцами Диз открыл свой "никон".
Что-то дуло на его похолодевшее лицо - будто туда-сюда водили бритвой. На мгновение показалась длинная белая кисть, вся залитая кровью, обкусанные ногти с забившейся под них грязью.
Потом пленка вышла из кассеты и безжизненно обвисла.
Опять сухой шелест. Опять зловонное дыхание. Какое-то время казалось, что Ночной Летун все-таки убьет его. Затем он увидел в зеркале, как дверь мужского туалета открывается сама собой.
"Я ему не нужен, - думал Диз. - Он сегодня очень плотно наелся". Тут же его снова вырвало, теперь прямо на отражение собственного лица.
Дверь, снабженная пневматическим гарниром, бесшумно захлопнулась.
Диз оставался на месте еще минуты три; оставался, пока не раздался вой сирен чуть ли не на крыше аэровокзала; оставался, пока слышался рев авиационного двигателя. Разумеется, двигатель "сесны-337 скаймастер".
Потом он вышел из туалета на ватных, негнущихся ногах, ударился о противоположную стену коридора, отшатнулся и побрел дальше обратно в здание вокзала. Он поскользнулся в луже крови и едва не упал.
- Стой, мистер! - заорал полицейский у него за спиной. - Стой на месте! Один шаг - и я стреляю!
Диз даже не обернулся.
- Пресса, дурачок, - сказал он, держа в одной руке камеру, а в другой газетное удостоверение. Он подошел к разбитому окну, забыв о том что засвеченная пленка все еще торчит у него из камеры, словно длинная полоска конфетти, и стал наблюдать, как "сесна" взлетает по дорожке 5. На мгновение она промелькнула черным силуэтом на фоне догоравших диспетчерской и вспомогательных баков, силуэтом, очень напоминавшим летучую мышь, а затем взмыла в небо, исчезла, и полицейский двинул Диза о стену так, что у него кровь пошла из носа, а он не заметил, ему было все равно, и когда рыдания начали сотрясать ему грудь, он закрыл глаза, и все равно видел, как кровавая моча Ночного Летуна ударяется о фаянс, становится видимой и завихрятся перед сливом.
"Это зрелище теперь со мной навсегда", - подумал он.
- Предыдущая
- 11/11
