Для тебя настоящий (СИ) - Хилл Алекс - Страница 2

Первые сорок вопросов не вызывают проблем, стандартные данные о личности и предпочтениях, но вот следующие немного смущают.

Не слишком ли интимно? О чем этот бот-извращенец собирается говорить со мной? Прижимаю ладонь к потеплевшей щеке и кладу телефон на стол. Мне нужно охладиться и передохнуть. Зачерпываю ложкой небесно голубое мороженое и наполняю маленький бумажный стаканчик. Отправляю в рот одну ложку, затем вторую, и блаженно прикрываю глаза. Нежное сливочное мороженное со свежим вкусом конфет и правда возносит к небесам. Провожу языком по внутренней стороне щеки, мысли тянутся к вопросу о французском поцелуе. Как я могу понять, нравятся они мне или нет, если даже не помню свой первый взрослый поцелуй? Он был, я точно знаю, девчонки рассказали. На утро после новогодней вечеринки и так было дурно, а от этой новости еще и мутило в два раза больше. Пришлось чистить зубы минут двадцать без остановки, чуть десны себе не стерла. Еще хорошо, что тот парень, с которым я целовалась, был в похожей кондиции, и, вероятнее всего, не запомнил меня. По крайней мере, он ни разу не пытался заговорить со мной или даже написать. А может, он все помнит и специально меня избегает? Боится повторения? Я так плохо целуюсь? Конечно плохо! Как можно целоваться хорошо, если у тебя и практики-то не было? Школьные чмоки не в счет.

Разочарованно вздыхаю, кладу в рот еще одну ложку мороженого и снова беру в руки телефон. Это всего лишь глупая анкета для глупого бота, бояться нечего. А еще некрасиво начинать общение с обмана, даже если друг цифровой. Продолжаю заполнять анкету, от некоторых вопросов бросает в дрожь, но я держусь. Зачем ему моя любимая колыбельная? Петь собирается? А носки? Высокие или низкие? Тот, кто придумывал эти вопросы, явно был не в себе. Добираюсь до последней строчки, сердце на мгновение замирает — веришь ли ты в любовь с первого взгляда? А взгляд через экран мобильника считается? Я каждый раз влюбляюсь в героев дорам, пару случаев было даже с нарисованными анимешными мужиками, а вот с кем-то реальным мне еще так не везло. Чтобы бабочки в животе и теплый ветер в груди, мысли вскачь, а улыбка до ушей. Эх, наверное, это чудесное чувство. Набираю короткий и честный ответ «верю» и жму на кнопку «отправить анкету». На темном фоне экрана зажигаются яркие цветные фейерверки, а ниже надпись: «Ваша заявка принята. Готовим для вас идеального парня. Это займет какое-то время, но вы уже очень скоро получите от него первое сообщение». Поджимаю губы, от волнения сводит живот.

— Перестань, Соф, это всего лишь игра, — тихо бормочу я.

Перезвон дверного колокольчика напоминает об обязанностях, и я встаю за прилавком. Четверо босоногих мальчишек вваливаются в кафе, сжимая в руках бумажные купюры, и подбегают к витрине.

— А зеленое, это с каким вкусом? — спрашивает беловолосый мальчик с крупной щелью между передними зубами.

— Со вкусом козявок! — заявляет его друг.

Мальчишки заливаются веселым смехом, и я тоже улыбаюсь. Беззаботная мелочь, как же им повезло. Все трудности и невзгоды еще только впереди, но я не буду пугать малышню, лучше сама загляну в детство.

— Нет, это со вкусом киви, нооо… — многозначительно тяну я. — Если хотите со вкусом козявок, давайте свои. Сделаю вам мороженое на заказ!

Ребята прикрывают ладонями носы и дружно вопят сквозь смех:

— Фууу!

Правая рука гудит, но я упорно натираю сухим полотенцем витрину. Дверной колокольчик звенит, и я произношу, не оборачиваясь:

— Мы уже закрыты.

— Я хотел…

— Приходите, пожалуйста, завтра.

— Извините, — говорит запоздалый гость, а после я слышу глухой хлопок двери.

Провожу последний раз полотенцем по стеклу и устало вздыхаю. Выпрямляюсь и придирчиво оглядываю зал. Ну, вроде бы, все, теперь можно и пожить немного. Запираю кафе, не забыв о сигнализации, и смотрю в телефон. Время начало двенадцатого, усталость сжимает виски, но спать еще не хочется. Звоню дяде и медленно шагаю по набережной, украдкой заглядывая в загорелые и счастливые лица прохожих.

— Уже закончила? — доносится из трубки хриплый голос.

— Ага, буду дома через час.

— Снова куда-то собираешься? Признавайся, у тебя появился ухажер?

— Нет, — смущенно отзываюсь я. — Прогуляюсь немного, перекушу и приду. Хочу подышать свежим воздухом, от кондиционера в носу сохнет.

— Мариночка приготовила чашушули…

Тетя Марина прекрасно готовит, и от одного упоминания о ее кулинарных шедеврах во рту скапливается слюна, но я не хочу идти домой к дяде. Во-первых, там ужасно работает интернет, а во-вторых, меня зовет ночь. Полная луна светит не хуже уличных высоких фонарей, свежий легкий ветерок ласкает кожу, а тихий шум волн умиротворяет.

— Возьму свою порцию завтра на обед, — говорю я и останавливаюсь напротив палатки с уличной едой.

— Хорошо, Соф, только не задерживайся надолго. Я уже кинул клич, чтобы найти тебе сменщицу, но еще несколько дней придется поработать без выходных. Так не вовремя Злата замуж выскочила. И кому нужен этот медовый месяц на островах, если ты и так живешь на берегу моря?

— Не волнуйся, я справлюсь. А Злате уже давно пора было отдохнуть, она только ради этого и вышла замуж, чтобы ты ей отпуск одобрил.

— Я, по-твоему, плохой отец?

— Хороший, дядь Миш, хороший, просто излишне требовательный.

— Будь осторожна и не уходи с освещенной части пляжа, — строго говорит он.

Взрослый мужчина, а все еще не научился воспринимать критику.

— Хорошо, — послушно соглашаюсь я.

— Я не лягу спать, пока ты не вернешься.

— Мне уже скоро двадцать, не нужно со мной, как со школьницей.

— Я отвечаю за тебя головой перед братом. Пожалей старика, я еще не сделал в этой жизни всего, что хотел.

— Я буду предельно осторожна.

— Если что, сразу звони.

— Конечно.

Завершаю звонок и иду на пряный запах жареного мяса. Останавливаюсь перед палаткой, завороженно глядя на крутящиеся на подставке кусочки куриного филе. Темноволосый парень с озорными карими глазами смотрит на меня с широкой улыбкой на лице:

— Снова ты? Я так и зазнаться могу, решив, что у меня самая вкусная шаурма на побережье.

— Я работаю здесь неподалеку.

— Ты только что разбила мою мечту! — с театральным страданием произносит он. — Маленькую с курицей и двойным сыром?

— А можно с тройным?

— Для красивой девушки хоть с десятерным! — усмехается он. — Я вообще могу тебе мясо в сыр завернуть вместо лаваша, хочешь?

— В другой раз, — скромно улыбаюсь я.

— Как скажешь, — отзывается он и хватает большой нож.

Наблюдаю, как ловкие умелые руки готовят мне ужин. Атмосфера релакса и морского веселья звучит громкой танцевальной музыкой из соседнего ресторана и веселым смехом отдыхающих.

— Так значит, ты работаешь здесь? — спрашивает мясной парень. — Где?

— Кафе-мороженое возле спасательной вышки.

— У Михаила Гариковича?

— Да, он мой дядя.

— Правда? Я учился со Златой в одном классе! Даже хотел жениться на ней, но не сложилось, — с теплой грустью говорит он, заворачивая готовую шаурму в тонкую бумажную упаковку.

От неловкости поджимаю губы и отвожу взгляд в сторону. Надо же было наткнуться на бывшего парня сестры.

— Нам было восемь, если что, — добавляет мясной парень и протягивает мне пакет.

— Спасибо. Оплата картой.

— За счет заведения, в память о моей безответной любви, — говорит он, снова лучезарно улыбаясь.