Обнаружение цели (СИ) - Миргородов В. В. - Страница 12

Осталось два «магазина»... — посмотрел я на один пустой, и аккуратно отведя затвор, увидел там еще один патрон. Два магазина и один патрон. Итого — девятнадцать. А стрелять нормально я так и не научился! Но хотя бы с прицелом разобрался.

Одолжил у ОБЖешника книжку «Основы окопной войны». И книжку по прицелам у него-же тоже спер. Она ему все равно не нужна! Он её не читает, и нам эту, сугубо военную тему, тоже не преподает. Правда она тоже оказалась годов шестидесятых, сильно устарев, но по ней я сумел-таки понять, что это за графы и черточки внутри прицела помимо перекрестья.

Как все сложно! Ужас. Но лучше знать, чем жить в неведенье. И, учитывая что лежка снайпера, по идее палится после первого же выстрела, а я тут отстрелял уже пять — пора «переезжать»! И поблагодарить деда за боёк.

Надо бы как-то еще контрабас вытащить от тетушки, чтобы она не просекла. А то еще играть заставит! Вернее — попытается, стоит вспомнить ей о нем, в том числе увидев пропажу вещи из кладовки. И деда, опять-таки поднапрячь, чтоб сделал он тайник-другой прямо в контрабасе.

Он сможет! Я знаю! Да и что там не мочь? Отодрать заднюю стенку, сделать внутри вторую, прикрутить обратно! Замаскирую это... э... под уменьшение громкости, во! Чтоб играл потише, соседей не пугая! Надо только это все как-нибудь без бабки, что из дому не выходит - провернуть.

А родители все так и не объявились. А ведь я уже и старую квартиру навестил — она оказалась опечатанной, закрытой не только на замок, но и на сургучную пломбу. И до вокзала сбегал. До всех вокзалов, в том числе авто... Где меня чуть в ментовку не загребли, как беспризорника! Повезло, что менты ленивые попались, и бегать не пожелали. И даже на контакты маминой фирмы пробовал выйти! Но... безрезультатно.

Я ни хрена не знаю! Ничего о её работе. Не интересовался, не узнавал, не спрашивал! В курсе только, что они «забугорной» сантехникой торгуют! Но таких фирм в столице — сотни! И их глянцевые брошюрки теперь у меня ровной стопкой лежат тут, на чердаке, подле винтовки.

Что ж, я знаю, куда надо двигаться! Добыть телефон и начать обзванивать. Деньги на него, уже почти скопил, а сотня — не тысяча! До нового года всяко добьюсь своего. Или — упрусь в очередной тупик, и начну искать заново.

— Ты чокнутая, Александра! — заявила мне в лицо одноклассница, выходя из кабинета, и походкой оскорблённой королевы, пошла дальше по коридору.

Чего это она? — подумал я, и зашел следом, так как была моя очередь — Ааа! — оглядел сам кабинет и улыбнулся, разуваясь и заходя вглубь — Врач!

Эндокринолог. Интересно, что они тут друг другу напели, и как это связано с моим «проклятьем» для Наташки «теперь ни у одного мужика на тебя не встанет!».

— Хваткова... Александра... — прочитал он мою школьную медицинскую карточку — А уж не та ли это Александра, что проклятьями на право и налево разбрасывается? — с ехидной улыбкой повернулся он ко мне, заглядывая в глаза.

— Она самая! — вздохнул я и, следуя ретикулярным указанием врача, присел на стульчик.

— И как оно?

— Что?

— Жить девушке, когда ни у одного парня, мальчика или мужчины, на тебя не встает?

Я подумал, покрутил глазами по, и против часовой, пожал плечами и выдал:

— Да нормально!

Открыл рот по просьбе доктора, показал язык, даль ему себя ощупать — горло, в первую очередь. Услышал байку о том, что все проклятья возвращаются их создателям... усмехнулся, зная истину, но промолчал. И довольным покинул кабинет, направишь в следующий на очереди.

У нас тут как бы, медосмотр! Проходят все восьмые классы! Причем девочки — без очереди! Правда парни пришли позже нас, и уйдут «стопудово» раньше, несмотря на отсутствие льготы «так, девочки вперед! Парни пропускаем, успеете еще!» в очереди. У них тупо нету части кабинетов! Им, не надо проверять их репродукционную систему столь тщательно.

Мне в принципе тоже, но я как бы подневольный кадр, и пусть и зевнул прошлогодний осмотр из-за переезда и прочих обстоятельств, в этом году — не отвертеться. И если сейчас, сфилоню — придется потом идти самому, и одному, и стоять в очереди вместе со всеми! А никак сейчас, когда все тетки-бабки ждут, пока школьники пройдут.

И боюсь, если пойду один — одним днем это не кончится! А если вообще прогуляю — родители... и может запросто вскрыться, что живу я как бы с теткой, что мне почти никто, и что в школу мою, тфу! Тфу! Не ходит! Она вообще, слава небу! Думает я в другой учусь! В той, что сгорела.

Ей, так сказать, насрать на меня! Но меня это и устраивает. Благодаря деду, она вообще меня стала практически игнорировать! А место для обеда, я и без неё найду. Меня все устраивает! Завуча, директора и классную, в принципе — тоже. Проблем я не доставляю, ну, почти...

— Александра, вчера опять подралась?

Как бы между делом, поинтересовалась учительница ответственная за наш класс и, видя мою смущенную улыбку, неодобрительно покачала головой.

— Вот вроде девочка красивая, а дерёшься как сельский увалень!

— Так она и есть - сельщина! — съюморила одноклассница, но в ответ получила неодобрительный взгляд учителя.

И даже небольшую отповедь, на тему «и не стыдно вот тебе? Перебывать взрослых! И лезть в чужую жизнь».

Да, дерусь, пусть редко, но осторожно, и не на виду! Все знают, что это я, но поскольку не попадаюсь, и даже зачастую не в школе, а отпетых «крыс», и стукачей, пока, не находится, меня терпят. И всё всех устраивает, а значит и родителей в школу не вызывают. Взносы на тюль, гардины, мел и краску, я и так же приношу, без их участия — все довольны.

— Хваткова! — произнесла молодая медсестра, частично высовываясь из кабинета.

Прошлось отдираться, идти, раздеваться... пучить глаза, на средства для родов — кресло гинекологическое. Вздыхая, раздеваться совсем, и залазить.

— Рубаху могла и не снимать — просветил меня врач в маске, надевая свежие перчатки.

Медсестра тем временем, приступила к заполнению очередных граф в моей карточке. Просторный кабинет...

— Доктор, не видите, там пломба! — нагнулся я над головой врача, что кажется, хотел уйти в работу с головой.

Или уже. Но мне что-то не хочется лишатся «целкости» столь глупым образом.

— Да, действительно — углядел он наличие плевы, раздвигая губы.

— До свадьбы себе хранишь? — поинтересовалась медсестричка, что как «очевидно нет», не отвлекаясь от бумаг.

— Вы на возраст мой там гляньте — проговорил я ехидным голосом, ложась обратно на кушетку.

А то, столь сильно изгибаться, имея ноги выше головы... закостенел! Ох, закостенел! «От рук отбился»! Видели бы меня мои тренера...

— Двенадцать.

— Ну, тогда не удивительно — проговорил врач, аккуратно рассматривая мою промежность.

— Хех! А по-вашему это правильно, в четырнадцать быть уже потасканной как последняя шлюха?

Взглянул я на девушку, которой лет двадцать, двадцать пять, выглядящая как заправская портовая шлюха, если бы не маска и халат. Я отсюда вижу её кружевные чулки!..

— Нет, но почти все твои одноклассницы таковыми являлись. — блеснула она толстым слоем туши своих ресниц.

— Мне угадывать, или вы мне сами скажите кто? — выдал я, спустя минуту размышления «кто бы это мог быть» совмещенную с разглядыванием побелки потолка - фиговая - и вновь нависая над врачом.

На что тот был вынужден среагировать указом «не загораживай свет!», и только еще через полминуты, закончив осмотр и снимая перчатки, со вздохом ответить:

— Врачебная тайна.

— Всё с вами ясно — ответил я, спрыгнул с ложе-стула, подхватил свои вещи, и недолго думая сел на шпагат прямо посреди кабинета.

Как ни странно, упражнение далось легче, чем я переживал! Но тяжелее, чем могло бы быть — уж я-то помню! И пусть я смог вернуть себе обратно вертикальное положение без помощи рук, это уже было тяжко.

— Никакой личной гигиены! — прокомментировала мои ужимки сильно напомаженная медсестра, закончив писать свои бумаги, вручая заодно мне несколько карточек — Отнесешь в следующий по списку кабинет.