Вестник (СИ) - "Greyser" - Страница 25

— А мне показалось, что ты просто социопат.

— Неужели с твоим молодым обликом ты не знаешь, как может быть лживо личное восприятие? Многие про меня так считали, а тебе не стоит.

Перерыв, ранее объявленный экскурсоводом, закончился. Настала пора главной цели.

Проход вглубь был таким же маленьким, если не ещё меньше. Однако, закончился он довольно просторной комнатой. Здесь и располагалось мраморное сооружение. Прямоугольные стенки, накрытые треугольной крышей и красной, шёлковой тканью. От середины гроба шла перегородка, не дававшая заходить за неё туристам. Рядом с покрывалом, в избытке украшенном религиозной символикой, обычно приняты песнопения, но на момент прихода туда Вестников и остальных никого там не оказалось.

— Видишь что-нибудь? — шепнул Тревис Осберту на ухо.

— Ничего, абсолютно. Никаких печатей вокруг.

— Тогда, попробуем сымпровизировать.

Вестник поднял руку.

— У вас появился вопрос? — сказал экскурсовод.

— Да, извините, что врываюсь в ваш интересный монолог, но вы не знаете, имеет ли эта гробница какое-нибудь отношение к христианству?

Роджер был выведен охранной за территорию. Через пару минут к нему вышел Стефан.

— Гробница Давида — центр иудаизма. Простительно, что ты не знаешь.

— И что теперь, я в их глазах враг народа?

— Нет, просто такие вопросы задают люди, просто пытающиеся разозлить окружающих.

— Это она тебе рассказала?

— Ага, а ещё ответила на твой вопрос. В 12 столетии здесь бушевали крестоносцы. Оставили кое-что. Монастырскую крепость.

— И это она?

— Почти. Здание перестроили, но некоторые намёки на это остались.

— И нам надо найти их?

— У меня есть одна идея. Помнишь, что требовалось для открытия печати?

— Вера?

— Креститься умеешь?

— А сын клерикалистов ходит в церковь? Доводилось и не раз.

— Перекрестись, смотря на вход. Только проверь, нет ли рядом прохожих.

Парень провёл религиозный жест:

— И?

— Знаешь, что такое Церковный раскол?

— Ты решил тут экскурсоводом подработать?

— Перекрестись ещё раз, но большой палец положи на безымянный.

Парень снова провёл этот жест:

— Над головой нимб появится должен или что?

— Как можно медленнее.

— Сказал бы лучше уже.

Рука с двумя вытянутыми пальцами поднялась ко лбу Вестника. И тот увидел. Остальная троица пальцев, сложенная в воронку, указывала на медный круг в углу входа в гробницу.

— Это и есть печать?

— Не думаю. Рядом с этой штукой железная полоса, стоит пойти по её следу.

Гробница располагалась на ровном фундаменте, в то время, как дорога, идущая рядом, спускалась вниз под острым углом. Линия закончилась на цоколе, утыкаясь в один конкретный кирпич основания. Стефан постучал по нему.

— Полый, — радостно сказал он и выдернул каменную заслонку. За муляжом лежал железный короб с дверцей, замок которой требовал довольно увесистый по оттиску ключ.

— Твою ж! И где нам теперь его иска…

Роджер вбил два пальца в верхний край дверцы. С трудом, но её петли слетели.

— Для двери при обыске ты тоже ключи искал?

— Я просто стараюсь не привлекать внимания, — вздохнув, ответил Осберт.

Во взломанном ларце лежал обтянутый засохшей кожей, окрашенной в синий, цилиндр. Крышка едва поддалась, когда Стефан попытался его открыть. Уже в нём лежала очень большая свернутая грамота. Раскрыв её на высоте рук, она своим концом коснулась земли.

— Ты, вскрывший эту тайную печать, являешься одним из высших господ, — переводил немец с латыни:

— И раз уж теперь знание попало в руки твои, то значит, что огни инквизиции воспылают опять. О подвиге этом написать посмей. Умный лидер воспользуется опытом прошлого.

— Ну, хоть в этот раз без стихов. Ну, как? Это оно?

— Здесь звёздная карта. По ней мы найдём место.

— Даже такой тайник им не подошел, ну ладно.

— Дальше идут только подписи и отметки тех, кто был здесь до нас. Интересные личности.

— Небось, одни короли?

— Известные священники. Торквемада, Карл Пятый, Филип Второй, Генрих Второй.

— Папский фуллхаус, не меньше.

— Погоди…

— Что такое?

— Франциск Второй.

— Ещё один папа?

— Нет. Король Франции, но не в этом дело. Рядом с ним стоит не только печать. Метка.

Холод пронёсся по головам обоих Вестников от макушки до самого горла. Длинные кинжалы, как шпажки воткнулись им сверху.

у.

— Руки от меня убери, выблядок Мамоны! - недовольно кричал немец, чем разбудил Роджера:

— Пошёл вон, кровопийца!

Вокруг корпуса парень почувствовал тяжеленые стальные прутья согнутые так, чтобы жёстко прижимать Вестника к спинке стула, на котором он сидел. Подняв голову, Тревис увидел причину недовольства своего товарища по несчастью. В его шею сзади вцепился молодой мальчуган лет шестнадцати. Стефан дергал головой, пытаясь сбросить кусающего, и когда тот подошел к Осберту спереди, Вестник пнул его ногой в ближайшую стену. От удара плохая проводка заставила свет немного вздрогнуть.

— У них что, ещё вампиры водятся?! - воскликнул Роджер.

— И не только вампиры, чёрт.

— Значит, сказки — не вымысел.

— Ещё как. Как же больно-то, сучий паразит! Была бы моя воля, я бы избил эту свобочь до смерти. Этот говнюк не знает даже о формальном этикете!

— Как смеешь ты, простолюдин, так говорит о подлинном наследнике королевских кровей! - малец пришел в себя, после удара об деревянные полки за спиной:

— Чтоб ты знал, невежа, пред тобой истинный король заблудшего королевства Франции. Франциск перед твоими очами!

— Довольно дерзко для отпрыска короны, который год с лишним правил, сдохнув от гангрены, — упрекнул его Стефан.

— Кто же знал, что эти Гизы встанут на моём пути. Лгали, что помогают власти, а толку-то! Им лишь бы поскорее меня прибить.

— Тебя что, чесноком откармливали? — вставил Тревис.

— Нет, идиот! Это мерзкое обличие появилось после моей смерти. Богом клянусь, на меня навели порчу!

— И что, решил свалить подальше из страны, в тихую посасывая иудейскую кровь? — спросил Осберт.

— Уж слишком много слухов ходят об отродьях Дьявола в Европе. Бежать пришлось.

— Я смотрю, с людьми ты давно не общался, раз решил поделиться с нами своей жизнью, — подметил Роджер.

— Твой друг посмел обвинить меня в несоблюдении этикета! Я не мог так опорочить свою честь.

— Французская знать, как она есть, — произнёс немец:

— Что же ты раньше не рассказал о себе?

— Еда не всегда осмелится со мной общаться. Даже ваши небратья по оружию кричат во всё горло. Вы же их ангелами зовете, не так ли?

— Откуда ты…

— Ну-ну, не будь так глуп. Неужели бессмертный вампир не может узнать о фауне вокруг?

— Что верно, то верно, малой. Много веков потратил, чтобы два и два сложить? — издевался Осберт.

— Как смеешь ты говорить о чести, хотя сам…

— Как давно умерший, мне лучше знать, кто выше любых королей, и кому даже поклонится не скверно.

Мальчуган улыбнулся:

— А хороший паёк попал ко мне в сети. Признаю поражение, вот только вы всё также здесь, в плену своей участи. Не каждая жертва столь долго утоляла мою жажду, как это будете делать вы.

— Он же не сможет нас убить, Стеф. Мы для него грёбанная бензоколонка!

— Верно, крестьянин. Разве что, «бензоколонка» мне не ведома. Моя долгая охота подошла к своему двойному завершению. Если, конечно, мне не надоест изредка сжирать одиноких дам в тёмных переулках. Вам же нужен стимул меня ненавидеть, не так ли?

Прутья вокруг Стефана заскрипели.

— Даже не думай. Я стал очень хорошо слышать за последние пару столетий. Ещё хоть скрип и прицеплю к твоей голове бензопилу. Попробуешь потом фамильярничать перед чистой кровью. Мне пора отлучиться. Время ужина ещё не настало.

Франциск удалился в правый проход, заперев его ключом.