Двуглавый Змей (СИ) - "Марло Arc" - Страница 23

— Мне всё равно, — ничуть не удивился наёмник, в отличии от дварфа. Почему то, он подозревал, что эта беседа закончится чем–то таким. — Она вольна делать что хочет и идти куда хочет. У каждого свой путь, я не верю в такое понятие, как судьба.

— Веришь или не веришь, это ничего не меняет, Ламлис. Ринн, ты до сих пор ничего не ответила.

Эльфийка замялась под тяжёлыми взглядами присутствующих. Она сидела, заламывая пальцы и молчала, пока не наткнулась на Фараэля. Он сидел, смотря на неё с теплотой. Увидев, как она посмотрела на него, он мягко улыбнулся, слегка кивнув.

«Как и думал, я уже знаю ответ.» — Подумал мечник, уже не ожидая очевидного ответа.

— Нет. Я останусь здесь. Тут мой дом, и если вы так хотите прогнать меня, госпожа Шантил… Прошу, позвольте мне остаться… Я жила здесь сколько себя помню и считаю это место моим домом! — Голос эльфийки, казалось, стал громче, избавившись от какой–либо робости.

Все отреагировали по–разному. Гумберг — продолжал молчать, Тордрак — ошарашенно смотря то на эльфийку, то на Шантил, Тиа — сначала замерла, а после широко улыбнулась, накинувшись с объятиями на Ринн, Фараэль — незаметно выдохнул, прикрыв глаза. Одна только Шантил сидела с ничего не выражающим лицом. Ринн молчала, как и Тиа с Фараэлем. Даже наёмник почувствовал витающие в округе напряжение.

— Я рада, что именно это твой ответ, Ринн. И я не в коем случае не пыталась тебя прогнать, дорогая. Где же это видано, чтобы кто–то отрекался от семьи? — Наконец, ответила эльфийка, тепло улыбнувшись.

— Госпожа Шантил, позвольте задать нескромный вопрос. — Фараэль склонил голову, почтительно встав на колени.

Он единственный, кто остался внутри шатра, когда все разошлись. И до сего момента всё никак не решался задать один мучавший его вопрос. Староста же, казалось, до этого и не замечала его, занимаясь своими делами.

— Позволяю. — Эльфийка ответила, стоя к нему спиной и аккуратно перебирая травы. Заметив, как эльф замялся, она развернулась, придержав платье и посмотрела на него с сдержанным интересом. — Говори, Фараэль.

— …Благодарю.

Он замялся. Староста терпеливо ждала, не обращая на него особого внимания.

— К чему было всё это представление? — В этот момент эльф пожалел о своих словах, и внутренне сжался, готовясь к любой реакции госпожи.

Эльфийка ничего не ответила, продолжая смотреть в его большие, чёрные как смоль глаза. Фараэль же в свою очередь сильно напрягся, вжав голову в плечи, всё также стоя на одном колене. Увидев его реакцию, Шантил неожиданно прыснула, звонко засмеялась, окончательно смутив эльфа, и также неожиданно прекратила.

— Что именно тебя смущает, Фараэль? — Хитро улыбаясь, поинтересовалась Шантил.

— Ваши видения, духи и вправду показали отправить нас туда? И это всё?

Шантил молчала. Улыбка сошла с её лица, когда она, прикрыв глаза, громко вздохнула.

— Вы всегда можете… Нет, вы должны будете бросить их, если что–то будет угрожать вашим жизням. У меня нет желания жертвовать своими братьями ради незнакомцев. Если конечно, ты волнуешься о вашей безопасности.

— Но тогда к чему… Я всё еще не совсем понимаю. Точнее, я знаю, зачем мы это делаем, но для чего нам нужны эти двое. Дварф и «человек» никогда не должны были ступать на эту территорию. Даже чародеи обходят её стороной, а мы так просто…

— Разве не ты их привёл, Фараэль? — Староста перебила эльфа, вопросительно наклонив голову.

— Только потому что вы так сказали мне, госпожа.

— А, правда? — Шантил удивлённо хлопнула ресницами. — И вправду, вспоминаю, как посылала тебе сообщение. Знаешь, Фараэль, я чувствую, что нас подслушивают. У наших незнакомцев очень хороший слух.

— Госпожа, прошу, хватит играться…

— Я отвечу тебе на твой вопрос, Фараэль, не беспокойся. Так что прошу, слушай. — Бесцеремонно пресекла эльфийка.

Шантил вновь закрыла глаза. Эльф повторил за ней. Звуки вокруг, как ему показалось, исчезли, а время замерло. Но это не пугало эльфа, ведь сейчас, в этой тьме, были только он и его госпожа. Здесь не было места страху, боли и отчаяния. Здесь не было места лжи и притворству, только они вдвоём и больше никого.

«Судьба сама распорядиться, выживут они или нет. Ты прав, не это их предназначение, но то цена их пути, — мягкий голос эльфийки, как звонкий ручей, лился из пустоты, из смутных образов, возникающих в голове Фараэля, из него самого. Это ощущение было намного сильнее, чем тогда, в лесу, и это по–своему… будоражило кровь, — мне нет дела до тех, кто не верит в судьбу, но моя гордость не позволяет отпустить их и дальше по течению, оставив всё так. Если их судьба такая, какой я их видела, они выживут. Так почему же их не использовать во благо всех нас? Надеюсь, теперь ты понял?»

«Да, моя госпожа.» — Мысленно ответил эльф.

Шантил умолчала о том, что судьба одного из чужаков напрямую пересекается с судьбой эльфийки и всех здешних эльфов. И судьба эта несёт несчастья. Тень, ступающая за путниками, накроет каждый дом их поселения, коснётся каждого эльфа, поглотив всё без остатка. И это осознание пугало Шантил.

«Надеюсь, они не вернуться…»

— …Держат нас здесь, етить его, под словно зверьё в клетке.

— В смысле? — Вопрос друга вернул Ламлиса в действительность. Окружающие звуки, до этого затихнувшие, нахлынули с новой силой, сбивая с толку наёмника, но он быстро пришёл в себя. — О чём ты, Тордрак?

— Ты что, не слушал? Все эти взгляды! Не говори только, что не замечаешь их. Ещё и мясо это варанье, жёсткое, как кусок кары. — Дварф жаловался, сосредоточившись на том, чтобы оторвать зубами кусок никак не поддающегося ему мяса. — И на вкус такое–же.

Ламлис проигнорировал жалобы друга, вновь прислушиваясь, но Фараэль уж вышел из шатра. Он так и не услышал, что же сказала эльфийка. «Не важно.» — Заключил наёмник. Он, разумеется, видел все эти взгляды. Свои эмоции эльфы скрывали чаще намного хуже, чем люди или, например, даже импульсивные дварфы, как Тордрак например. И действительно, путники были здесь уже который час, а к ним, казалось, никто так и не привык, всё также разглядывая без какого–либо смущения. Да, некоторые прятали свои глаза, но кожей чужаки всё равно чувствовали на себе нездоровый интерес.

— Всего шестерых! А вирохвостов их там сколько? Несколько десятков? Да нас сожрут же.

— Гм, ага. Но, думается мне, что если они нас будут жрать также долго, как ты этот кусок мяса, то у нас будет время что–нибудь придумать. И виртохвосты, Тордрак, вирто…

— Чего ноете?

Раздавшийся голос заставил Тордрака вздрогнуть от неожиданности и подавиться мясом, закашлявшись. Следом, за неожиданно появившейся Тией, из–за другой стороны шатра вышла Ринн, неловко поздоровавшись. А вместе с ней и ещё один эльф, имя которого Ламлис не знал.

— Нас всего шесть, чужаки, потому что другие охотники тоже будут выслеживать гнёзда поменьше.

У говорившего эльфа были длинные, чёрные волосы и короткий плащ из, судя по всему, серой кожи живоглота, а также татуировка в виде павлина на лице.

— Фараэль у нас боевой чародей, так что справиться должны, можешь не трястись, дварф. И, эй, лови! — Объяснив, Тиа потянулась, а после неаккуратной кинула в сторону наёмника увесистый кувшин, завёрнутый в ткань.

— Осторожней… — Еле слышно посетовала пепельноволосая эльфийка, покосившись на подругу. — Тиа, нельзя так беспечно…

— Что там? — Покрутив, как оказалось, вазу с плотной крышкой, а не кувшин, спросил Ламлис.

— Воняет, да? Не разбей, внутри горючая жидкость. Спалим там всё к чертям и дело с концом. Не боись, она крепкая. Наверное…

Охотник хотел что–то ответить, но не успел. Его перебил дварф, ехидно улыбнувшись.

— Коли ж этот Фараэль кстати, маг, чего же он не магичил когда против нас дрался? Не так уж он и хорош? — Вставил в разговор свой колкий комментарий Тордрак, спровоцировав раздражительный взгляд эльфа, а вот Тиа, на удивление, не ответила, а наоборот, чуть улыбнулась.