Созданный монстр (СИ) - "Liziel" - Страница 14

— Гадать не буду, не ясновидящий. Лучше сам расскажи.

— Да как обычно, пять наших энвильских местных морд сидели живьем, все остальные — в виде голографической трансляции, — Джаспер все же заметил перед носом поднос и тоже цапнул конфету. — Была там и одна новая морда в генеральском кителе. Жирная, наверное, свежепригревшаяся. Был и Величество с Тории. Этот как обычно, при гербах, весь в лазоревом, а от породистости аж скулы сводит. Сидел еще, как лом железный проглотив. Я стою, никого не трогаю, у меня в проекторе отчёты с контакта, думал, щас пилить начнут, а они знаешь что?! Этот жирный встаёт и по-свойски так заявляет: «А не мог бы ты, светлая голова, заняться для нас разработкой военных ИИ?» Дескать, хорошо заплатим, все дела…

От возмущения программист пытался размахивать чашкой с недопитым кофе и даже не замечал, как напиток проливался на пол.

— Нет, Сайрез, ты представляешь?! Чтобы я занялся разработкой военных ИИ, которые потом пойдут крушить всех несогласных?! Да ты сам-то можешь вообразить, какие монстры из этого получатся? В какие машины они могут их запихать? И они там хотят, чтобы я стал их главным их создателем? А потом на меня посыплется гнев всего человечества!

Сайарез постарался тихо и беззлобно вздохнуть. Однако и у него вышло сдавленное шипение сквозь зубы. В отличие от Джаспера доктор еще лучше представлял, как далеко может зайти метрополия в стремлении контролировать пространство. И каких убийц она пожелает вырастить на базе всего лишь одной искусственной личности.

Неизвестно только, смогут ли они потом сами контролировать своих созданий. От этого Джаспер предостерегал особенно. Риск не справиться с искусственной личностью очень велик. И вероятность человеческой победы в таком противостоянии тем меньше, чем более совершенно и более функционально получившееся творение. Иными словами даже электронные мозги дают ИИ фору в развитии и скорости принятия решений. Не говоря уже о военных машинах, в чьих мозгах будут прописаны схемы ведения боя, а под крыльями висеть запас ракет.

— Ну, этот жирный, значит, продолжает распинаться, — вещал Джас, не обращая внимания на реакцию Сайреза. — И тут поднимается Величество и заявляет….

Рэтхэм молчал на грани терпения, а программист сделал драматическую паузу, чтобы настроиться на высокомерный тон:

— …что как только Цинтерра начнёт подобные разработки, они тут же прекратят все торговые отношения и их флот займёт боевые позиции на орбите.

Рэтхэм подавился своим кофе.

О да… Торийцы как всегда.

Вернее даже не они, а их нынешний король. Вот у кого хватает наглости и упертости отказывать Федерации во всех сомнительных авантюрах. Предыдущий радикальный поворот, пронесшийся эхом по всей Федерации, Рэтхэм помнил из молодости. Тогда, взошедший на Престол тридцати пяти летний правитель, разом закрыл въезд всех посторонних граждан на Торию. Официально считалось, что Величество затеял это из-за скандала с намшерами, незаконно вывезенными с их планеты. Кто-то говорил, что у мужика настал пик паранойи. А независимые экологи вообще утверждали, что торийцы просто хотят скрыть личные военные разработки, которые случайно даже погубили часть их экосистемы.

Сайрез не придерживался толком ни одной из этих версий. Но в глубине души уважал такой ход Лазурного Престола. Ведь одним легким росчерком своей подписи он поднасрал разом всему туристическому, научному и торговому бизнесу Федерации. И главное, почти ничего не потеряв.

Поэтому Рэтхэм верил, что Престол может действительно поднять свой флот против Цинтерры. У Его Величества хватит на это наглости. А торийцы еще и сами по себе такой народ, что скорее полягут все до единого, чем подпустят чужаков к своим святыням или храмам Предков. Менталитет у них другой и воспитание. Да и как можно вообще сравнивать народ, где парням на совершеннолетие дарят не круглую сумму на счету банка или кибер-систему, а собственный корабль, на котором они поднимаются в небо и учатся защищать родной дом.

И это не считая того, что процент рождаемых псиоников и медиумов у них на планете на порядок выше, чем везде.

Короче, они просто странные.

Но беда в том, что война Цинтерре будет только выгодна. По слухам они давно капают слюной на некий мощный источник энергии, существующий где-то на Тории. И если Федерация задумалась о создании военных ИИ, то несложно предположить, на ком в первую очередь они захотят проверить новейшие разработки.

Если так вдуматься, то паранойя торийского Величества кажется не лишней. От вторжения Цинтерры их спасает только преимущество собственных технологий. И военный флот, численность которого до сих пор неизвестна федеральской службе безопасности и вызывает у военной верхушки одну головную боль.

Рэтхэм поставил свою чашку и размял пальцами виски.

Нехорошая выходила комбинация. А они со своим проектом, как назло, оказались в центре этого начинающегося торнадо. Нужно успеть выйти из него раньше, чем обострится грызня.

— Джас, а ты уверен, что они с тебя хотели именно искусственный интеллект военной машины? — уточнил доктор. — А не переделку операционки Пректона под своих солдат?

Программист даже прервался от поедания пирожного и покосился на Сайреза исподлобья.

— Док, ну я же не настолько идиот.

— Ты нет. А вот они сами могут не знать, чего хотят, — пояснил Рэтхэм. — Для них что ИИ в железе, что оператор, через операционку в железе…. Все одно и то же.

— Нет, док. Сейчас они хотели доработки исключительно искусственного интеллекта, — пояснил Джаспер.

— А если захотят второе? Если им понравится наша боевая группа охраны в виде полиморфов, и они захотят себе подобную армию? — продолжал изобретать варианты Сайрез. — Что тогда?

— А вот тогда мы будем изобретать способы отмазываться подольше, потом улетим, а я зачищу все данные по своим наработкам.

Рэтхэм хотел было хмыкнуть на наивность Джаспера, но лишь покачал головой.

— Идея уже засела им в головы, — мрачно сказал доктор. — С операционкой или без — они все равно попытаются повторить переселение сознания в боевую форму.

Джаспер звонко впечатал пустую чашку в поднос. Коротко звякнуло в дорогом хрустале, и отколотая ручка упала вниз.

— Это невозможно, сколько раз повторять, — программист снова был зол. — Без адекватной системы передачи данных у них ничего не выйдет. В лучшем случае получат фонящую непонятными сигналами болванку кристалла! А что означают эти сигналы? Как их распознавать? Я несколько лет работал над тем, чтобы научить свою систему понимать элементарные команды. А они угробят кучу народа, прежде чем додумаются до этого сами. Пересадка односторонняя. Мне говорили. Никто не обещал стопроцентного возвращения в родное тело. И никто пока не знает, как поведет себя оцифрованное сознание. Может оно вообще свихнется!

Рэтхэм не перебивал, уже не первый раз слушая этот крик души. Как и он сам, Джаспер сильно переживал за экзотическую идею и, чего таить, тоже боялся итога. Эффект от пересадки непредсказуем, а все тесты «на рыбках» не дали полного понимания картины. Звери не могут ответить на вопросы, как они сейчас воспринимают окружающий мир. И главное, по ним непонятно, помнят ли они себя до пересадки. Осознают ли себя так же, как раньше?

Вопросы на стыке биологии и психологии. Главная сложность и уникальность их эксперимента. Ведь с точки зрения всех показателей биологии — в кристалле они получали абсолютно идентичный разум. А с точки зрения психики?

Неизвестно.

Работая над Пректоном Джаспер пытался максимально поднять вероятность сохранения «того самого» сознания оператора, которое будет на момент пересадки. Язык, искусственный интеллект — это все побочные и личные эксперименты программиста, который решил воспользоваться шансом отхватить побольше выгоды из проекта.

Основная цель его операционной системы состояла в том, чтобы максимально точно сохранить оператору всю память. Ведь что такое личность, как не набор воспоминаний, которые формируют характер? Инстинкты держатся за тело. Стоит поменять его на механическую платформу и убрать основные инстинкты и рефлексы, как личность уже станет иной. Ее поступки не будут зависеть от гормонов, а мышечная память отпадет как класс. Даже особенность мышления личности зависит от скорости работы мозга и его здоровья.