Обреченная (СИ) - Тихая Елена - Страница 56

Тут у меня заурчало в животе. Желудок пронзила боль. Ко всему прочему я получила пару ударов в пупок. Я инстинктивно сжалась и стала присаживаться. Меня подхватил Габриель. Он положил меня на диван.

— Что это? Тебе больно? Плохо? — испуганно спрашивал он.

— Все нормально. Просто он хочет есть и дерется. Малыш очень сильный! — простонала я. Я по привычке подняла кофту и стала заживлять новые синяки, не подумав, что окружающие не готовы к этому зрелищу. Я услышала несколько испуганно-взволнованных охов. Я смотрела на Габриеля, а он на мой животик. Его глаза округлились, наполнились ужасом.

— Что это? — одновременно спросили папа и Габриель. У обоих отвисли челюсти. Я быстренько закрыла живот.

— Я же сказала, он очень сильный! Папа, я приеду к тебе попозже! Мне надо поговорить с доктором Турненом. Он все-таки врач. А потом сразу к тебе, — постаралась я выпроводить отца.

— Выгоняешь! Ну-ну! Защищаешь своего Габриеля, а он на тебе даже не женился!

— Папа! Прекрати! О чем ты только говоришь! — возмутилась я.

— Ладно-ладно, ухожу уже! — проворчал отец, но вышел из дома.

— У вас чисто случайно нет крови? — обратилась я к Питеру.

— В каком смысле? У вампиров нет крови!

— Вы меня не поняли. Ребенку нужна пища обоих родителей. Первые месяцы он обходился моей едой, а теперь ему нужна ваша! Он есть хочет! — я осторожно гладила живот. Турнены все без исключения онемели от изумления.

— Ты будешь пить кровь? — удивился Габриель.

— Я уже целый месяц только и делаю, что ем сырое мясо, но ему мало!

Правильно говорят, что беда не приходит одна. Отец вернулся, но я не слышала, что он сказал. У меня начинался очередной приступ. Прошло всего 10 дней, а я рассчитывала на две недели. Вот тебе и незапланированный эксперимент, да еще и на глазах у собственного отца.

Все происходило как всегда: помутнело в глазах, голову пронзила дикая боль, уши заложило, тело не слушалось. Я схватилась руками за голову и хотела выбежать, но тело мне не подчинялось. Я чувствовала, как по скулам течет что-то влажное и теплое. Я ничего не могла поделать в этот момент. В любой миг кто-то из Турненов мог не выдержать, а даже сопротивляться не смогу. А боль только усиливалась. Я сжала голову еще сильнее и закричала. Меня держали очень сильные руки, они просто прижали меня к дивану, повернув на бок. В таком положении я пробыла еще какое-то время, пока боль не утихла, а голова не прояснилась.

— Она жива? — донесся голос отца.

— Да, — просто ответил Питер. Именно он сидел со мной рядом.

Я открыла глаза. В комнате были только отец и Питер. Значит, я была права, остальные не могут переносить открытую кровь. Но тут же, в комнате появился Габриель с мокрым полотенцем. Он подлетел ко мне и стал очень аккуратно вытирать кровь, которая в этот раз шла из ушей. В глазах было столько боли, что сердце разрывалось.

— Вира, любимая, давай вытащим это! Пожалуйста! Питер сможет. Это причиняет тебе столько боли. Я не могу видеть, как ты мучаешься из-за меня! Пожалуйста, позволь нам… — умолял Габриель.

Меня от этих слов будто окатило ледяной волной. Ему не нужен наш малыш! Он хочет "это" вытащить. Даже Отто смог назвать его ребенком, а его собственный отец… У меня был шок! Мое уже материнское сердце кричало от боли. Как он вообще может такое мне предлагать? Я не позволю причинить моему ребенку боль.

Я выхватила у него полотенце и твердо села. Оба Турнена удивленно на меня уставились.

— Ни-ког-да! — произнесла я по слогам. Я очень осторожно встала и подошла к отцу. Раз они против моего малыша, я знаю пару людей, которые согласятся воспитать его.

— Папа, пошли домой! Мне здесь делать не чего! — уверенно сказала я и просто вышла из дома. К моему удивлению отец тихо пошел мне вслед, а никто из Турненов за нами не вышел. Мы спокойно и беспрепятственно сели в машину и тронулись с места.

Я сразу же написала смс Отто с просьбой забрать меня. Я не знала, на что пойдут Турнены, чтоб убить моего ребенка, но уходить надо быстро, неожиданно и с силой!

Мы ехали молча почти до самого дома. Видимо отец переваривал увиденное. На него свалилось слишком много информации в один день. Я ждала ответа, но Отто не отвечал.

— Дочка, я согласен с доктором Турненом. У тебя еще будут дети. Пойми каждая беременность проходит по-разному. Это не дело так рисковать своей жизнью ради еще не рожденного ребенка!

Такой речи от отца я не ожидала. Даже папа против меня. Это уже перебор.

— Папа, вы все не правильно поняли! Я не рискую своей жизнью ради ребенка. Он… — я погладила живот, — Он — это все, что у меня есть. Больше ничего не будет.

— У тебя вся жизнь впереди. Ты еще встретишь порядочного парня, выйдешь замуж, нарожаешь кучу детей, а этот тебе не нужен! — убеждал меня отец.

— Я хочу этого ребенка! И я сделаю все, чтоб он появился! — твердо заявила я, но чуть мягче добавила, — Папа, этот приступ не из-за ребенка. Это моя собственная болезнь, просто она усилилась в моем положении, — постаралась я объяснить.

— Твоя болезнь? Ты абсолютно здорова! Это все беременность! — настаивал отец.

— Нет, папа! У меня опухоль головного мозга. Я все равно бы скоро умерла! — решила я раскрыть свою тайну. Какой смысл ее скрывать, если все и так уже поняли, что меня ждет?

— Ты это все придумала! Я не верю тебе! Ты всегда у меня была девочка с фантазией, вот и навыдумывала!

— Ты мне не веришь? — я получила удар ниже пояса. Отец всегда доверял и верил мне, даже когда я что-то скрывала. У нас у каждого была своя жизнь, но недоверие…

За это время мы уже приехали домой. Папа отчеканил по подъездной дорожке, и зашел в дом. Я еще какое-то время постояла у машины, а потом направилась за ним. Я хотела сразу подняться в свою комнату.

— Сегодня можешь подумать, а завтра я повезу тебя к доктору! Если будет надо даже силой! — произнес отец мне вслед тоном, не терпящем пререканий. Да и не собиралась. Я уже все поняла. Времени у меня мало.

Закрыв за собой дверь, я стала набирать номер Отто. Никогда не думала, что именно он станет моей последней надеждой. За последнее время наши отношения сильно изменились.

— Отто! — обрадовалась я, — ты мне срочно нужен! Даже папа хочет избавиться от малыша. Мне даже пришлось ему рассказать о своей болезни, но он мне не поверил. Подумал, что я сочиняю. Помоги мне сбежать! — сразу все рассказала я.

— Я сейчас не могу! Прости! Марии стало плохо, и мы снова в больнице! Боюсь, тебе придется сбегать одной! Прости! — он искренне хотел помочь мне, я его понимала.

— Как она? Что случилось? — забеспокоилась я.

— Лечение, назначенное ей, не помогает. Лекарства совсем не усваиваются. Гемоглобин постоянно снижается. Она падает в обмороки. Я уже не знаю, что делать! — он был в отчаянии.

— Попробуй ее тоже накормить сырым мясом! В крови есть гемоглобин. Может быть, так ей будет легче! — предположила я.

— Как я могу заставить есть ее эту гадость? — сетовал он.

— Ничего! Если это именно то, что ей сейчас необходимо она съест. Даже вкусным покажется, я уж точно знаю!

— Хорошо! Попробую!

— Я позвоню, когда выберусь! — сказала я и положила трубку. Теперь моей задачей было выбраться и побыстрее! Я раздумывала, как выйти из дома незамеченной. Традиционным способом по скрипучим ступеням, мимо отцовской спальни, через дверь — много риска разбудить его. Через окно — рискованно, могу упасть. Да и вообще беременная девушка, спускающаяся со второго этажа по веревке — это нонсенс! Но в отчаянном положении надо принимать отчаянные решения.

В шкафу я нашла пару комплектов пастельного белья. Из них я соорудила веревку, и как в плохих фильмах перекинула через подоконник. Где лежали ключи от отцовской машины, я знала поэтому, я немного напряглась, и они оказались у меня в руке. Я положила их в карман и начала спуск. Через минуту я уже бежала к машине. Хорошо, что отец рано ложиться спать и быстро засыпает.