ПП 6 (СИ) - Усов Серг - Страница 11

Он ей подробно пересказал содержание первого в этом мире периодического издания, не раскрывая источник информации, иначе пришлось бы долго объяснять и выслушивать ахи и охи, а Егоров не хотел задерживаться.

— Видишь, сколько новостей, — закончил он.

— А про цены люди что говорят? Урожая хорошего ждут в первом сборе или нет?

Как любой, страдающий глухотой человек, Родалия говорила очень громко, и Игорю приходилось сдерживать себя, чтобы не морщиться и не отодвигаться на самый край доски.

— Нет, про это ничего не слышал, — покачал он головой.

Вопрос старушки навёл его на мысль, что газете не помешал бы и экономический раздел.

Жаль, что до создания бирж этому средневековому миру ещё века развития, а то можно было бы заколачивать огромные деньги без всякого производства и прогрессорства, лишь манипулируя через своё СМИ информацией.

На сегодняшний день достаточно будет публикации сведений о росте или снижении — в Орване такое реально случалось — цен на те или иные товары, про виды на урожаи зерновых или овощей, можно и начать размещать рекламу, пусть пока прогрессорские изделия в ней не нуждаются. Попаданец решил об этом со временем подумать.

— Уже уходишь? — расстроилась Родалия, — И кто у тебя на этот раз?

Старушка уже знала, что её арендатор моснорец Егор большой ходок по женщинам, потому, посещая столицу, в снятом жилье и не ночует, используя флигель только для хранения вещей и переодевания.

— Разреши, я оставлю это в тайне, — дружелюбно улыбнулся землянин.

— Даже от меня? — напустила на себя обиженный вид домовладелица.

Жилец ей понравился с первого дня знакомства, и она вела себя с ним, как родная бабушка.

— Даже от Каи, — Егоров мотнул подбородком на вышедшую во двор рабыню, угрюмым видом показывавшую своей хозяйке, что еда давно стынет, — Мне надо бежать.

Во флигеле Игорь снял с себя одежду моснорца Егора и вновь надел дорожный костюм, подобающий, как небогатым дворянам, так и обеспеченным горожанам.

На этот раз он вышел через калитку, выводящую на относительно ухоженную улицу, во всяком случае, здесь коммунальные службы города хотя бы иногда обозначали своё существование. В этот раз даже канализационная канава с одной стороны проезжей части была вычищена.

Игорь направился к штабу стражи, сильно не торопясь. По дороге зашёл в пару лавок. Порадовался в душе, что изделия из Приара имелись в продаже в обеих. И стеклянные в ассортименте, и горелки, и книги.

Одно из первых прогрессорских изобретений — спиртовую горелку-светильник — землянин отдал в производство мастерам гильдии жестянщиков своего города за четверть доходов с продаж, да так и забыл про него.

Неожиданно выяснилось, что люди, и не только владельцы трактиров, постоялых дворов или лавок, но и обычные обыватели оценили преимущество горелок перед жировыми плошками и даже, в вопросах стоимости освещения, перед свечами, и спрос начал расти в геометрической прогрессии. Так образовался ещё один ручеёк дохода, по сравнению с другими проектами небольшой, зато не запланированный. Сюрприз, можно сказать, получился приятный. Ещё бы найти нефть и наладить производство керосина, совсем бы красота была.

Здание стражи находилось на спуске к южным воротам неподалёку от ратушной площади, Игорь сделал небольшой крюк, чтобы не проходить по ней. После подавления бунта столица и так была заставлена виселицами с трупами казнённых голодранцев, а главное лобное место вообще имело ужасный вид — там исполнялись гораздо более изуверские расправы, и части тел никто не спешил снимать со столбов и крюков.

Общая гуманизация законодательства, проведённая доброй герцогиней Гирфельской, позволила большинству бунтовщиков избежать смерти, отправившись на приарские каторжные работы, но и количества тех, кого правительница категорически отказалась помиловать, вполне хватило, чтобы наполнить город тошнотворными запахами.

По целому ряду преступлений и в отношении некоторых категорий подданных городская стража выступала не только в роли полиции, но и прокуратуры, адвокатуры, суда и службой исполнения наказаний, если пользоваться терминологией родного мира попаданца.

Поэтому, место, куда прибыл Игорь совсем не походило на полицейский участок. Это было трёхэтажный равносторонний корпус с двором-колодцем, где проводились экзекуции преступников.

У комиссариата, которым руководил Дильян, имелся отдельный вход, с восточной стороны здания. Землянин показал охранникам у подъезда жетон — разумеется, тоже его придумка — и поднялся по лестнице на второй этаж.

В приёмной пришлось немного подождать, хотя секретарь графа Приарского хорошо знал в лицо и попытался впустить советника правительницы в кабинет начальника, не дожидаясь пока оттуда выйдет посетитель, точнее, посетительница — пожилая дознавательница. Женщина вышла от Дильяна с равнодушным, каменным лицом, однако, в глазах её бушевал огонь.

— Ты чего подчинённых до бешенства доводишь, акулья твоя душа? — спросил Игорь, заходя в кабинет и посмотрев, как секретарь плотно закрыл за ним дверь, — Ну, здорово, что ли.

— Командир! Я уж думал, ты про меня забыл. Совсем заезжать перестал, — бывший героический боцман приходу графа Приарского искренне обрадовался и подошёл к нему за объятиями, — Хотел сам к тебе отправиться.

Осмотрев обстановку кабинета, изменившуюся за счёт новой, доставленной из владений землянина мебели, Егоров по хозяйски уселся в кресло Дильяна.

— Какие-то проблемы? — спросил Игорь.

— Да, командир, — удручённо вздохнул комиссар и пристроился на стуле для визитёров, — Ты её только что видел. Старшая дознавательница Нагалия. Дура. Подозреваемый у неё во время допроса умер. Сердце, видишь ли, оказалось слабое. А иск-мага вначале вызвать, исцелить Лечением, а лишь потом глаз выжигать, до этого додуматься тяжело было? Почему я, всю жизнь проведший на кораблях, должен их этому учить, а не они меня? Нет, я конечно догадываюсь…

— Вот как? — хохотнул попаданец, сам удивившийся ситуации, сложившейся в местном следственном комитете, — И в чём же причина твоего превосходства над гирфельскими пинкертонами?

Дильян встал, подошёл к шкафу и извлёк из него стеклянный штоф с красным вином. А вот стеклянный же бокал взял только один, для гостя. Отношения со спиртным у бывшего морского волка оставались по прежнему неопределёнными — и хочется, и колется, и мама, то есть правительница не велит. Потому и получалось, как у того Троцкого, ни мира, ни войны, а армию распустить.

Комиссар поставил перед командиром бокал и наполнил почти до краёв.

— Благодаря тебе, Игорь, — ответил он, возвращаясь на гостевой стул, — Нет, правда. Не улыбайся. Я из каждого разговора с тобой узнаю больше, чем за десять лет жизни раньше. Ещё и эта, дедукция та, ерунда ведь на самом-то деле, но истории про господина Холмса, они так много мне дали. Жалко, что я пользоваться полученными знаниями не умею.

— Не прибедняйся, Дил, самоуничижение паче гордости. Всё у тебя нормально.

— Если бы, — вздохнул комиссар, — Только-только тропинку нащупали, по которой можно было до дворцовой канцелярии, а эта Нагалия так подвела. Самая опытная ведь из дознавателей. Я так на неё надеялся. Что мне теперь нашей госпоже говорить? Герцогиня же хотела, чтобы я этого купца в Башню Страха отправил, а мне, видишь, отличиться захотелось.

Терзания приятеля Игорю были понятны, но никакой катастрофы в его конфузе попаданец не увидел, зато вопрос один появился.

— Не переживай сильно. Что случилось, то и случилось, — успокаивающе произнёс Егоров, — С Латаной я переговорю, объясню. Только к тебе на следующей пятидневке придёт Арш или кто-то из его людей. Обговоришь с ним, как проверить эту твою дознавательницу. Не утверждаю, что она специально нить обрубила, но проверить следует. У тебя карета сейчас где? Мне нужно будет на ней во дворец отправиться, не хочу у придворных вызывать вопросов по поводу своих пеших прогулок в одиночестве. А так, по делам в стражу ездил. Всем понятно. Да, и о делах. Тихий Му готов, так что, и ты будь на стрёме. Завтра вечером работаем.