Личное дело студентки (СИ) - Селезнева Виктория Николаевна - Страница 5

В какой-то момент, даже я, не знающая Москву, поняла, что едем мы не в ту сторону.

- Антон, а куда мы едем? – вкрадчиво спросила я.

- Не волнуйся, я знаю отличное место. Прогуляемся, пока шикарная погода, - улыбнулся белозубой улыбкой парень. А я закипела, как жигули в жару.

- А у меня ты не забыл спросить, Антоша? – произнесла я сквозь зубы. Улыбка поблекла на загорелой морде, уведомляя меня, что ее хозяину мой тон не по нраву.

- Кристин, не будь занудой, я ж как лучше хочу! – рявкнул он, мгновенно превращаясь из милого парня в отпетого негодяя.

- Останови машину! – стараясь не взорваться, произнесла я. Позлила Матвейку? Молодец, Крис, как всегда на высоте.

Антон проигнорировал мои слова, продолжая рулить. А как мы помним, я без боя не сдаюсь.

Мы как раз выехали на какую-то трассу, и я, схватив за руль, вильнула на обочину.

- Ты больная?! – заорал Антон, нажимая на тормоз.

- Не смей за меня что-то решать, - произнесла я, дергая дверь. Но она оказалась заперта. – Открой.

Антон сидел с самодовольным лицом, и я по этому самому лицу врезала, чтобы его самодовольство полетело к чертям.

- Сука! – произнес парень, открывая дверь и выталкивая меня на улицу. А затем стартанул с места, обдав меня клубом дорожной пыли.

Я неудачно, скажем так, вышла из машины, упав на асфальт щекой. Я встала, достала телефон и осмотрела себя. Щека ободрана и горит, хорошо, хоть не сломала себе ничего.

Первой мыслью было пожаловаться папе, чтобы он из него сделал грушу для битья, но потом я выключила маленькую истеричную девочку и начала соображать. Папа разозлится, и натворит глупостей, а ему сейчас это совсем лишнее на новом месте. Да и родителей расстраивать не хотелось, они сильно переживать будут. Ничего, сама отомщу.

Я вызвала такси и отправилась домой. Ну, ничего, приключения, будет что вспомнить…

- Господи, Кристина, что с тобой произошло?

Я старательно прикрывала лицо волосами, но там такая ссадина, что сложно не заметить.

Я неосознанно взглянула в ту сторону, где сидел Антон. Ну, как сидел, дергался и нервничал, скорее. Он явно ожидал от меня чего-то в ответ, когда утром я предстала перед ним во всей красе. Но я не хотела раздувать вражду, по крайней мере, явно. Поэтому я, как и родителям, Юльке соврала.

- Споткнулась и по асфальту лицом проехалась. Только я так могу, - улыбнулась я, произнося эту откровенную ложь как можно громче, чтобы виновник трагедии тоже слышал все.

Антон дернулся, как от пощечины. Ничего-ничего, я тебе нервы еще потреплю.

Лишь один раз за следующую учебную неделю он все же сунулся ко мне, но я тут же осадила его, сказав, что не желаю иметь с ним ничего общего.

В целом все шло, как всегда. Единственное, моя машина была отбуксована в сервис, и я на себе испытала утреннее единение с народом. Я не сноб, но тот день, когда мне вернут мою малышку, я ждала безумно.

А еще я ждала пар с Матвеем Дмитриевичем. Глупо и иррационально, но я не могла с собой ничего поделать. После понедельника мы с ним не виделись, но сегодня пятница, а, значит, как минимум на паре я буду лицезреть его наглую и уверенную мордашку.

С одной стороны мне хотелось, чтобы те знаки внимания, не были плодом моего воображения, с другой – что с этим делать и как реагировать, я не знала.

Выйдя из метро и включив наушники в ушах, я шла в сторону своего университета. Какой-то заунывный голос, напевающий на английском о вечной любви, не давал мне перестать думать о вариантах развития того, что я сейчас наблюдаю (или придумываю).

Сигнал авто оказался для меня как проводником из мира грез в реальный. Я дернулась, и тут же задержала дыхание.

- Садись, - кивнул мне тот, о ком я как раз думала. Это знак?

- Спасибо, - я нырнула в салон, не видя причин отказываться.

Матвей Дмитриевич взглянул внимательно на меня, и нахмурился. А я вспомнила о своей «красивой» щеке, которая за несколько дней хоть и поджила, благодаря куче мазей, но все так же привлекала к себе внимание. Я завесила лицо волосами, отворачиваясь к окну.

- Откуда? – кратко спросил он.

- Что? – прикинулась я дурочкой, и в ответ на его красноречивый взгляд, произнесла, - ах, это? Упала неудачно.

Я сглотнула. Я, не моргнув глазом, соврала в лицо своему папе-подполковнику, а тут почему-то стушевалась. Ложь комом стояла в горле, и совсем не хотела выходить, поэтому ответ звучал не слишком убедительно.

- Ага, - раздраженно произнес мой преподаватель. А затем съехал в небольшой карман возле торгового центра, останавливая машину и поворачиваясь ко мне:

- А если не врать?

Я повернулась к нему, вложив в свой взгляд все возмущение, которого, собственно, у меня и не было.

- Матвей Дмитриевич, мы опаздываем на пару, притом на одну и ту же.

Он побарабанил пальцами по рулю, совсем не впечатлившись моим тоном.

- Я жду.

- Тогда я пойду пешком, - произнесла я. Но дернув ручку, поняла, что дверь заперта.

Меня разобрал нервный смех. Они издеваются?! Вот сейчас я возмутилась и разозлилась по-настоящему.

- Откройте дверь! Почему вы все считаете, что я та, которой можно легко воспользоваться? Вроде поводов не давала!

- Ты о чем? – спокойно спросил меня мужчина.

- А почему вы со всеми студентами на «вы», а со мной на «ты»? Ко мне особое отношение, Матвей Дмитриевич?

Меня понесло. Разозлила повторяющаяся ситуация. Конечно, Матвей Дмитриевич не вышвырнет меня на обочину, но сам факт, что он делает то, что ему взбредет в голову, просто ужасно злил!

- Дверь блокируется автоматически, - сухо произнес он. – ВАС никто силой не держит.

После чего преподаватель открыл мне дверь, намекая, что я могу идти. На все четыре стороны, я так понимаю.

Я вышла из авто и направилась в университет, благо было недалеко.

Я перегнула. Провела неправильную параллель между мажорным Антоном и вполне адекватным Матвеем Дмитриевичем. Да, он как-то перебарщивает с вопросами, которые его не касаются, хотя, вполне вероятно, что он интересовался, как преподаватель или юрист, а не как мужчина.

Дура, ты Крис. Сама что-то себе придумываешь, а потом сама же портишь…

На пару я, к счастью, пришла без опозданий. Не хотелось бы лишний раз привлекать внимание Матвея Дмитриевича. Но тот и сам задержался минут на пять. А когда зашел, меня сразу окатило тяжелой энергетикой. Даже вся группа притихла, так как, подозреваю, впервые он на паре был не в духе.

- Доброе утро, - буркнул он, хотя по голосу было понятно, что доброго в нем мало. Начинаем новую тему, - продолжил он все тем же суровым голосом.

- Наш профессор, похоже, не с той ноги сегодня встал, - шепнула Юлька.

Я лишь пожала плечами. Не признаваться же ей, что причина во мне. Точнее в том, что я сама не могу разобраться, что мне надо. То рычу на простое внимание, то бешусь, что это внимание недополучаю.

Всю пару Матвей Дмитриевич меня просто игнорировал. То есть, абсолютно! Я даже в наглую взяла телефон, залезая в него и не слушая, что он говорит, в надежде, что он хоть как-то обратит на меня внимание. Но нет, он даже не взглянул в мою сторону.

К концу пары я пришла к мнению, что чувство вины съест меня. Нужно мириться. Вот только как? Просто подойти к нему у меня не хватало смелости, а достойной причины я придумать не могла. И вот уже перед самым звонком в мою голову пришла отличная идея.

Как только началась перемена, одногруппники сорвались со своих мест, видимо, желая глотнуть свободы после напоры злого преподавателя. Я же наоборот, уткнулась в телефон, делая вид, что у меня там важный разговор.

- Ты чего копаешься? – спросила Юлька.

- Да мне тут ответить срочно надо, - указала я на телефон, - иди, я тебя догоню.

- Ну, ладно, - произнесла одногруппница, с удовольствием покидая аудиторию.