Плата за молчание - Продель Гюнтер - Страница 28

12 часов спустя владелец книжного издательства Валанкец заявил в полицию об исчезновении Галиндеца. Полицейский чиновник не пожелал принять заявление:

- Он отсутствует только со вчерашнего вечера? Ну, это ничего еще не значит. Тысячи нью-йоркцев по тем или иным причинам не возвращаются вовремя домой. Может

быть, ваш знакомый валяется пьяный в каком-нибудь борделе. Подождите несколько дней. Если он так и не объявится, вы еще успеете сообщить в полицию.

Издателя этот ответ не удовлетворил:

- Исключается! Мой друг не пьет и не шатается по борделям. Сегодня в 10 часов утра он должен был сдать мне рукопись своей книги. Это было твердо условлено. Вчера вечером мы обсудили с ним некоторые поправки, и он намеревался за ночь с этим разделаться.

- Ну что ж, мистер Валанкец, значит, потом ваш автор передумал. На писателей вообще ведь нельзя положиться. Может быть, он потащился куда-то в поисках вдохновения.

Валанкец постарался сохранить самообладание:

- Послушайте, я знаю этого человека несколько лучше, чем вы. Он никуда не потащился, его похитили. И причиной тому именно его книга. Галиндец уже не сколько недель опасался такого исхода. Он неоднократно говорил мне, что его преследуют, наблюдают за каждым его шагом. Поверьте: Галиндец стал жертвой преступления. Действовать надо немедленно, иначе он погибнет, если только уже не погиб.

Полицейский высоко поднял брови:

- Что же это за такая особенная книга?

- Книга о Доминиканской Респубике. Называется она «Эра Трухильо»!

- И из-за нее могли похитить человека? Мне что-то не верится. В Америке пишут столько самых различных книг!

- Вы что же, газет не читаете? Неужели вы не слышали об обстановке в этой стране? Да ведь все газеты пишут об этом!

Валанкец был близок к отчаянию.

- Послушайте, мистер! Мой друг прожил в этой стране 17 лет. Он был домашним учителем у президента Трухильо. Он вынужден был бежать из-за угрозы ареста. В его книге вскрыты тайные пружины всей этой истории. Неужели вам не понятно, что на Гаити постараются воспрепятствовать появлению такой книги?

Полицейский, судя по его лицу, действительно не понимал этого, но, чтобы отделаться от назойливого посетителя, согласился все же принять заявление и, усевшись за пишущую машинку, начал задавать положенные в таких случаях вопросы:

- Полное имя пропавшего?

- Йезус де Галиндец.

- Родился?

- Ему 52 года. Точной даты рождения я не знаю.

- Последнее место жительства?

- Бронкс, 14-я улица, отель «Майами».

- Профессия?

- Доцент испанского языка и культуры при Колумбийском университете. И кроме того, писатель.

- Подданство?

- Он эмигрант. По рождению испанец, но, когда началась гражданская война в Испании, вынужден был эмигрировать как противник Франко.

Полицейский, оторвавшись от машинки, укоризненно взглянул на посетителя:

- Вы говорили, он прожил 17 лет в Доминиканской Республике…

- Гражданская война в Испании началась в 1936 году, мистер. Галиндец эмигрировал на Гаити, потому что там говорят по-испански. Он был учителем в миссии, а потом домашним учителем в семье президента.

- Почему он приехал сюда?

- В 1953 году ему пришлось бежать, потому что он слишком много знал о коррупции в тамошнем правительстве и выступал с критикой.

- Вы, значит, считаете, что его похитили по политическим мотивам?

- Да.

- Вы подозреваете определенных лиц?

- Нет.

- Пропавший и здесь занимался политической деятельностью?

- Он был членом Доминиканского революционного комитета.

- Что это за организация?

- Организация доминиканских эмигрантов, борющихся отсюда, извне, против господства Трухильо.

- Ищут же себе люди заботу! Ну ладно… Можете вы сообщить еще что-нибудь, имеющее значение для дела?

Издатель воздержался от дальнейших сообщений. Он уже понял, что на помощь этого неповоротливого полицейского чиновника особенно рассчитывать не приходится.

Через 14 дней Валанкец получил следующее лаконичное извещение: «Местонахождение не имеющего подданства Йезуса де Галиндеца не установлено. Не обнаружено и доказательств того, что он стал жертвой преступления. К сожалению, нам нечего больше сообщить Вам по интересующему Вас вопросу».

Столь обеспокоенный исчезновением Йезуса де Галиндеца сеньор Ансельмо Валанкец был прежде владельцем одного из крупнейших газетных концернов Доминиканской Республики. В ходе экспроприации, систематически проводившихся «покровителем и благодетелем страны», как велел именовать себя диктатор Трухильо, концерн Валанкеца тоже превратился в частную собственность

семьи президента. Критическая передовица о подавлении свободы слова, опубликованная популярной газетой в 1950 году, дала диктатору повод упрятать издателя Ва-ланкеца в тюрьму по обвинению в «подрывных действиях». Подосланный правительством адвокат посоветовал затем Валанкецу добровольно преподнести его концерн семье Трухильо. Адвокат даже привез в тюрьму готовую дарственную, которую Валанкецу оставалось только подписать, что он и сделал, получив взамен разрешение покинуть страну.

Эта предыстория делает понятным рвение, проявленное Валанкецом в поисках пропавшего Галиндеца. Действия издателя были продиктованы не только беспокойством о судьбе друга и единомышленника: Валанкец ошибочно полагал, что, доказав вину Трухильо в исчезновении писателя и вскрыв подоплеку этого преступления, он сумеет собственными силами свергнуть ненавистного диктатора и его продажное правительство.

Через Доминиканский революционный комитет Валанкец связался с человеком, долгие годы проработавшим на Гаити в качестве специального агента пресловутой «Юнайтед фрюит компани» и отлично ориентирующимся в джунглях международных разведывательных служб. Валанкецу эта операция обошлась в 20 тысяч долларов, которые, как казалось, не пропали даром.

Осенью того же года Ансельмо Валанкец оповестил о своей готовности сообщить представителям американской прессы сенсационные подробности исчезновения Йезуса де Галиндеца. Местом проведения пресс-конференции согласно обычаю был избран роскошный нью-йоркский отель «Хильтон». Принятые при этом меры предосторожности напоминали о самых черных гангстерских временах Америки. Отель, и в особенности зал, в котором должна была состояться конференция, были оцеплены специально нанятой вооруженной охраной. Производство кино- и фотосъемок было строжайше запрещено. Все участники конференции перед входом в зал подвергались тщательному, вплоть до нижнего белья, обыску, дабы не могли пронести с собой оружие или микрокамеры для съемок.

Человек, раскрывший дело Галиндеца, сидел в клетке из пуленепроницаемого стекла. Валанкец представил его собравшимся как Майка Мортона, пояснив, однако, что это его псевдоним: по соображениям личной безопасности подлинное имя этого человека должно быть сохранено в тайне. В том же эффектном стиле начал свое выступление и сам этот загадочный Майк Мортон:

- Мальчики, не интересуйтесь моим именем, не фотографируйте меня и не зарисовывайте. Если станет известно, кто я такой, жизнь моя окажется в серьезной опасности. Последние месяцы я пристально наблюдал за семьей Трухильо. Я не первый, кто занялся этим, и многие из моих предшественников уже поплатились жизнью за свою дерзость: расстреляны, повешены, сброшены в море, забиты до смерти или самым банальным образом убиты. Я не хотел бы, чтобы и меня постигла та же участь. Думаю, вы меня поймете. Я намерен рассказать вам историю преступного синдиката, имеющего на своем счету не менее 250 убийств, множество ограблений, подкупов, чудовищных пыток, выслеживаний, ложных доносов и клятвопреступлений. Я знаю, что достаточно таких примеров известно вам на опыте нашей собственной страны. Однако я прошу вас обратить внимание на одну особенность: во главе данного синдиката стоит не гангстерский босс, а президент государства, с которым Соединенные Штаты поддерживают дипломатические отношения и которому ежегодно оказывают финансовую помощь в размере 800 миллионов долларов.