Академия и Земля - Азимов Айзек - Страница 24

– Терминус достиг такого положения, – не обратив внимания на его улыбку, сказала Лайзалор, – насколько мы понимаем, выполняя План Гэри Селдона.

– План – психологическая опора превосходства Терминуса и продержится скорее всего лишь до тех пор, пока люди верят в План. Возможно, само компореллонское правительство в действительности не верит во все это. Кроме того, Терминус обладает еще одной опорой – техникой. Гегемония Терминуса в Галактике, несомненно, основана на его превосходстве в технике, в качестве образчика которой вы так страстно желаете заполучить мой гравилет. Ни один мир, кроме Терминуса, не располагает гравилетами. Если Компореллон сможет завладеть кораблем и разобраться в принципах его действия, это поможет вам совершить гигантский технологический скачок. Уверен, это не позволит вам уйти из-под власти Терминуса, но ваше правительство, вероятно, надеется именно на это.

– Вы шутите, Тревайз? Любое правительство, захватившее этот корабль, тогда как Академия стремится во что бы то ни стало вернуть его, наверняка навлечет на себя гнев Академии. А история показывает, что Академия в гневе страшна.

– Гнев Академии может вспыхнуть только в том случае, если она знает, из-за чего и на кого ей гневаться.

– В этом случае, Тревайз, если предположить, что предложенный вами анализ – не безумие, разве не выгодно вам передать нам корабль и провернуть тем самым выгодную сделку? Мы хорошо заплатим за то, что все останется в тайне, и обсудим ваши условия.

– А вдруг я возьму да и сообщу обо всем Академии?

– Ни за что. Вы не сможете скрыть свою роль в этом деле.

– Я могу объяснить, что действовал под принуждением.

– Можете. Тем не менее здравый смысл подсказывает вам, что ваш Мэр не поверит ни единому вашему слову. Ну, соглашайтесь же.

– Не могу, мадам Лайзалор, – покачал головой Тревайз. – Корабль мой и должен остаться моим. Как я уже сказал, если вы попытаетесь силой проникнуть внутрь, может произойти мощный взрыв. Уверяю вас, это чистая правда. Не надейтесь на то, что я блефую.

– Вы можете разблокировать корабль и перепрограммировать компьютер.

– Несомненно, но я и не подумаю этого делать.

Лайзалор глубоко вздохнула.

– Вы знаете, что мы можем заставить вас передумать. Поговорим по душам, если не с вами, так с вашими друзьями – доктором Пелоратом и юной леди.

– Пытки, Министр? И это – ваша законность?

– Нет, Советник. Нам нет нужды прибегать к настолько примитивным методам. Всего-навсего психозондирование.

Впервые с момента прихода к Министру Тревайз похолодел. Было чего испугаться.

– Вы и этого не имеете права сделать. Использование психозонда для любых целей, кроме медицинских, считается противозаконным во всей Галактике.

– Но если ситуация продиктует такую необходимость…

– Я готов рискнуть, – сказал Тревайз, – но это не даст вам ровным счетом ничего. Мое стремление сохранить корабль настолько глубоко, что психозонд разрушит мой мозг раньше, чем перестроит его настолько, чтобы я отдал корабль вам. («Это блеф», – подумал он и похолодел сильнее.) И даже если вы будете настолько искусны, что переориентируете, убедите меня, не разрушив моего сознания, и если я разблокирую корабль, разоружу и передам его вам, все равно толку вам от этого не будет. Корабельный компьютер – вещь еще более совершенная, чем сам корабль, и он как-то устроен – я сам точно не знаю как, – чтобы работать с полной отдачей только со мной. Что-то вроде персонального компьютера в буквальном смысле.

– Предположим тогда, что вы передадите нам корабль, но останетесь его пилотом. Согласитесь пилотировать его для нас – как почетный гражданин Компореллона? Высокая оплата. Роскошь в пределах разумного для вас и ваших друзей.

– Нет.

– Что же вы думаете? Что мы дадим возможность вам и вашим друзьям сесть на корабль и покинуть планету? Предупреждаю вас: прежде чем мы позволим сделать это, мы сообщим Академии, что вы были здесь на своем корабле, а они уж пускай дальше сами решают, как с вами быть.

– И потеряете корабль?

– Если уж нам суждено его потерять, то пусть уж лучше он достанется Академии, чем наглому чужаку.

– Тогда позвольте изложить мой собственный вариант.

– Вариант? Хорошо, послушаю. Приступайте.

– Я выполняю важное задание, – тщательно подбирая слова, начал Тревайз. – Оно началось при поддержке Академии. Поддержка исчезла, но миссия не стала от этого менее важной. Предоставьте мне взамен поддержку Компореллона, и, если я добьюсь успеха, Компореллон только выиграет.

– И ты не вернешь корабль Академии? – с нескрываемым сомнением, неожиданно переходя на «ты», спросила Лайзалор.

– И не собирался. Академия, уверяю вас, не искала бы корабль так рьяно, если бы они не догадывались, что никакого намерения возвращать его у меня нет, а если это и произойдет, то лишь случайно.

– Однако это далеко не то же самое, что твое согласие передать корабль нам.

– Как только я завершу свою миссию, корабль мне больше не понадобится, я не стану возражать – пусть Компореллон забирает его. Все может быть.

Они оба молча некоторое время смотрели друг на друга.

– Вы использовали сослагательное наклонение, – взяла себя в руки Лайзалор. – Что значит «может быть»? Мы не можем считать это обещанием.

– Я мог бы и поклясться, но что толку? Да, мои обещания осторожны и скромны, но как раз в этом залог их искренности.

– Умно, – сказала Лайзалор, кивнув. – Мне нравится. Ну а в чем заключается ваша миссия и какой от нее прок Компореллону?

– Нет, нет, теперь ваша очередь, – покачал указательным пальцем Тревайз. – Поддержите меня, если я докажу вам, что моя миссия важна и для Компореллона?

Министр Лайзалор встала с кушетки и сразу заполнила собой пространство.

– Я голодна, Советник Тревайз. Нет сил говорить на пустой желудок. Давайте перекусим, потом покончим с делами.

Тревайз на краткое мгновение поймал в ее взгляде что-то хищное. Улыбнуться ему удалось с невероятным трудом.

Угощение оказалось сытным, но жутко невкусным. Главным блюдом было вареное мясо под горчичным соусом с гарниром из листьев какого-то растения, но какого, Тревайз не смог распознать. Они не понравились ему горько-соленым вкусом. Позднее он узнал, что это какие-то морские водоросли.

Потом были поданы ломтики фруктов, по вкусу напоминавших яблоки с привкусом персика (довольно вкусные), и горячий темный напиток, настолько горький, что Тревайз осилил только половину и спросил, нельзя ли ему выпить просто холодной воды. Все порции оказались небольшими, но сейчас Тревайзу было не до сытости.

Обед проходил в интимной обстановке, без прислуги. Министр собственноручно разогрела еду, сервировала стол и сама убрала тарелки и приборы.

– Надеюсь, вам понравилось, – сказала Лайзалор, когда они покинули столовую.

– Очень вкусно, – отозвался Тревайз без всякого энтузиазма.

Министр снова устроилась на кушетке.

– Вернемся к нашему прерванному разговору. Вы сказали, что Компореллон может возмутиться тем, что Академия лидирует в технике и владычествует в Галактике. В общем-то все так, но это может интересовать только тех, кого интересует межзвездная политика, а таких сравнительно мало. Что гораздо более важно, так это то, что среднего компореллонца приводит в ужас безнравственность, царящая в Академии. Безнравственность сейчас процветает в большинстве миров, но на Терминусе – это уж слишком. Я бы сказала, что любые антитерминусские настроения, существующие в нашем мире, проистекают скорее из этого, чем из каких-либо абстрактных материй.

– Безнравственность? – удивленно сказал Тревайз. – Какие бы ошибки Академии вы ни имели в виду, она управляет своей частью Галактики добросовестно, успешно и согласно законам. Гражданские права в целом не нарушаются и…

– Советник Тревайз, я говорю о сексуальной нравственности.

– В таком случае я понимаю вас еще меньше. В сексуальном плане мы абсолютно нравственное общество. Женщины у нас полноценно представлены во всех сферах общественной жизни. Наш Мэр – женщина, и Совет почти наполовину состоит из…